Несмотря на то, что новая глава маркетингово верно называется "Айсберг", он подкрался в текст весьма и весьма незаметно, поэтому... скучно, господа. Если в фильме айсберг - смысловой, визуальный, эмоциональный акцент, точка невозврата... то в нетленке... нуайсберг. Нуок.
начнем же:
В каюте собрались все участники представления: начальник охраны и два стюарда. Лавджой, снабженный подробными инструкциями, стоял на стрёме, поджидая парочку. Кэл, не убирая часы в нагрудный карман, прохаживался по мягкому зеленому ковру, следя за стрелкой на циферблате.
Ждали главных героев.
Из изложения становится понятно, что в представлении участвовали все, включая стюардов и, наверное, Руфь (которая так-то по канону тоже находилась в этот момент в гостиной). Или в какой-то другой гостиной, потому что Кэл прохаживается по мягкому ковру, и мы внимательно смотрим на этот зеленый:

Когда в коридоре послышались шаги и шум голосов, Кэл напрягся, как кот, почуявший добычу, и устремил взгляд на дверь каюты. Стоило Джеку распахнуть ее, как Роза начала накручивать ситуацию:
— Случилось что-то ужасное!
Чтец просит прощения, но он вообще не уловил логико-смысловой связи между некими "главными героями", дверью, Джеком и Розой. Изложено настолько скупо(?) что смысл и порядок действий... испарились. Героев ждут, дверь распахивает Джек, Роза накручивает ситуацию. Да, фильм мы помним, может, даже наизусть, только читаем-то мы текст, а он рассыпается на вот такую труху.
Впрочем, все, сворачиваюсь, кладу мышь на место.
Из контекста ясно, что Джек и Роза явились пред светля очи зеленоглазого ковра.
Кэл почувствовал скуку: сейчас будет оправдываться за свою неблаговерность. Вот и языковых франкенштейнов подвезли Ему было всё равно, что Роза придумает на этот раз, на какие винты, свесившись с корабля, ей хотелось смотреть этим вечером — все её детские выдумки вызывали у Кэла смех. Он смотрел на Джека: тот стоял в явно чужом, не по размеру подобранном Ах, Кэл, не все воруют в универмагах с большими размерными рядами... К чему нахрен это "не по размеру"?пальто, и глядел в ответ исподлобья как злобный щенок. Было почти невозможно не думать, как пальто подчеркивает хрупкость его тела, каким он кажется в нём угловатым и беззащитным.Шандец перескок... Щемящая нежность, возникшая в Кэле на короткий миг, заставила его усомниться в своих намерениях: может, не надо?.. Может, пускай будут счастливы вдвоём, а он как-нибудь переживёт это счастье? Но Роза опять визгливо одернула его, возвращая к раздражению:
— Кэл!
Как же вечный раздражитель бледнолицая вождесса Роза да не взвизгнет? Даже удивительно, что не хрюкнула...
В повторение фильма, Джека обыскивают, на что Кэл реагирует специфически
Кэл, глядя на это, позавидовал стюарду: хотел бы он сделать это сам, хотел бы точно также касаться любимого тела.
да вы, батенька, декадент...
Улика найдена в кармане уворованного у миллионера Райерсона пальто
— Не мог он этого сделать, — неуверенно произнесла Роза, бегая глазами.
Кэл хмыкнул, наблюдая, как начальник охраны заковывает Джека в наручники. Болезненное ощущение: позволить всем его трогать, но не касаться самому. Воображение не давало покоя: это он обыскивает, это он держит его в наручниках, это он уведет его в уединенный кабинет…
Вкусы Кэла весьма и весьма специфичны.
Повинного Джека уводят в уединенный кабинет сады и фонтаны к интенданту.
Кэл и Роза возвращаются к выяснению отношений.
Она находилась в таком замешательстве, что Кэл был в шаге от милосердного решения её простить: мол, ладно, Роза, побегали и хватит — до прибытия в Америку от меня ни на шаг. Любой другой мужчина спустил бы с будущей супруги три шкуры за такое — и был бы прав, не получил бы ни капли порицания со стороны светского общества — а он, конечно, непозволительно демократичен: и пальцем не тронул, ни разу. Хотелось её уничтожить, а он улыбался и подавал ей руку.
Вообще-то рукоприкладство, несмотря на "дремучесть" времен, на момент действия картины, по крайней мере в просвещенном обществе, хм, было довольно редким, патологическим явлением. Не нормой. Но, разумеется, ремарочка очень "работает" на спускание образа недосёгуна Кэла ниже котлов. Поэтому будем признательны за окончательное рассеивание иллюзий.
Он старался рассуждать спокойно: в конце концов, это просто нелепица. Они влюбились в одного и того же юношу, но безнадежность этой любви уравнивает их обоих: она безнадежна для Розы и Джека, потому что Роза — обедневшая аристократка без гроша в кармане, и жизнь с бродягой её погубит. Она безнадежна и для Кэла: они оба мужчины, и если это условие можно научиться игнорировать, то разность их положений длину Ленина умножить на ширину Ленина... — практически невозможно. Он должен быть постоянно начеку, ведь не так-то просто вести двойную жизнь с человеком не из высшего круга. Джек даже не понимает, насколько для Кэла важно сохранить положение, его беспечная неосторожность может стоить ему целого состояния.
А если из высшего? С тем же жеребцом Геральдом? Или с, пардон, Лоури?
Как итог: сплошное недоразумение, как ни посмотри. И что им теперь, из-за глупости, охватившей их сердца так спонтанно, рушить брак?
Чтец почему-то думал, что навозолицая, растрепанная, как мокрый пудель, Роза сама по себе препятствие к браку с Кэлом. Делегация айсберга что-то в ахуе от очередного вотэтаповорота персонажа.
Он попытался договориться с ней:
— Дорогая, это того не стоит. Там, в Чикаго, нас будет ждать роскошная жизнь. Ты хочешь ею рискнуть? — он выразительно посмотрел на неё. — Ты уверена, что жалкий оборванец того стоит?
Ну вот и прояснилось, где две недели будет плавать Титаник. Неделю - через Атлантику, еще неделю - посуху, прямо до города Чикаго, только неясно, нахрена. Свадьба, как мы знаем, назначена в Филадельфии, родина Кэла - Питтсбург. Что Чикаго, почему Чикаго?..
Роза, попятившись к двери каюты, холодно проговорила:
— Кэл, этот чёртов корабль пробил дыру в днище, и никто не знает, что делать. Мы скоро все будем на дне. Я знаю, ты разбираешься в ценниках, но лучше тебе переосмыслить стоимость всего, что здесь происходит.
Видимо, все недостатки Розы компенсируются навыком ясновидения. Потому что про дыру в днище до большого обхода даже Эндрюс не знал. Роза, как мы помним, слышит разговор плотников и Эндрюса как раз по дороге на нижние палубы. "Вода в форпике, в пятой и шестой котельной...". Роза еще толком не знает, что произошло, просто что что-то серьезное. И идет предупредить об этом родных.
Насчет сплошной дыры, конечно, тоже большие вопросы, была ли она. Поэтому и тут Роза несколько преувеличивает.
— Все умрут, Кэл, — повторила Роза. — И я советую тебе хотя бы сейчас перестать строить из себя чёрт знает кого и признать, что смотреть на обтянутые брюками задницы мужчин в щитках или без щитков?, играющих в крикет, тебе всегда было интересней, чем заглядывать под женские юбки.
Или опять автор путает Сару Бернар с сенбернаром? Крикет, крокет и поло заодно...
Дальше прекрасный подвыподверт.
На мгновенье он усомнился, что правильно её понял: задницы… мужчин?.. Она что, она… Да как она смеет!
Кэл не сразу нашелся, что сказать, и некоторое время, ошарашенный её дерзостью, продолжал стоять без движений, позволяя ей договорить эту несусветную глупость, позволяя каждому слову прозвучать до конца. И по тому, как долго он молчал, им обоим почувствовалось его бессилие: словно Кэл признаёт её правоту.
Превозмогая это бессилие, он сделал несколько шагов вперед, приближаясь к ней, но… Что теперь? Сказать: «Нет, это не так»? Мужские задницы никогда мне не нравились? Это звучит глупо, почему он вообще должен объясняться черт знает в чём…
Агрессия нарастала в нём, а слов не находилось. Он начинал понимать, почему другие бьют своих жён: они, эти дьяволицы, иногда не оставляют другого выбора.
Отпустив себя, Кэл отвесил Розе звонкую пощечину, цедя сквозь зубы:
— Маленькая шлюха.
Привожу полностью. Это тот самый Кэл, который стремился "навести мосты", потом дарил бриллианты с намерением найти понимание у будущей жены... И бьет ее не из ревности, а просто за то, что Роза посмела (!) заявить будущему супружнику в лицо, что он - пипидастр???
"Ахуеть", - радирует делегация айсберга.
Это Доусон ей рассказал?.. Он рассказал, что они делали в его каюте, а сам… А сам?! Он показывал ей, что рисовал — там, в конце альбома?! Про себя-то наверняка умолчал, сученок.
И имя-то у него собачье (с) Така любовь, така любовь...
Развитие скандала, однако тормозится прибытием стюарда, который по приказу капитана просит всех выйти на палубу, надев на себя спасательные жилеты.
Он [Кэл] не стал надевать этот позорный жилет, портящий весь лоск его внешнего вида — решил подняться наверх и посмотреть, что происходит.
Словоупотребление, как и везде в цитатах, авторское. Почувствуйте разницу: Кэл, не надевающий жилет, потому что "лоск испортит", и Бен Гуггенхайм в безупречном смокинге, заявляющий (со слов свидетеля на процессе): "Мы оделись как джентльмены и готовы умереть как джентльмены", когда все шлюпки уже давно отчалили, а виски в бокалах начало переливаться через края. Или Астор, отдавший свой жилет горничной жены.
И в коридоре, и в холле пассажиры, как и стюарды, выражали благовейное спокойствие: первые неспешно прохаживались из стороны в сторону — кто-то в жилетах, кто-то без, — вторые разносили им еду и напитки. Ничто не указывало, будто бы корабль тонет. Кэл был уверен: это какая-то ошибка.
Следом за ним последовали Роза и Рут, где-то затесалась Молли Браун, а за ними — горничная, бегущая с жилетами в руках, и без настойчивости просящая господ их надеть. Кэл, отрываясь от навязчивой обслуги, пошел к лестнице — чтобы найти Эндрюса, — и, уворачиваясь от снующих туда-сюда пассажиров, с негодованием бурчал себе под нос:
Пока автор не может определиться, все-таки неторопливо прохаживались или сновали, обратим внимание, что никакие горничные с жилетами не бегали. На "Титанике", как, впрочем, и на других судах, уже появились стюардессы - да, женский персонал. Именно они и старались оказать помощь пассажирам.
— Типично для англичашек! Всё по правилам!
— Англичане не причём, мистер Хокли, — с равнодушием отвечала Рут.
Грамматика тоже авторская. Пора бы привыкнуть, два года вместе живём (с)
Однако Эндрюса первой перехватывает все-таки Роза. Дальше автор блещет фантазией, списывая с киноленты. В диалоге с конструктором, Роза уверенно прячет все яснознание про дырки в днищах, ограничиваясь (как и было в каноне) "Я видела айсберг".
Кэл, который все это слышит, бросается вниз, в тлетворную обитель пролетариата.
Развернувшись, он поспешил вниз, а не вверх, как призывали стюарды, и думал только об одном: его необходимо освободить.
Быть может, ожидания чтеца будут вознаграждены: впервые автор слегонца отступил от сценария Кэмерона. Может, и покажет какой кульбит.