Набих наблюдал за комнатой Марджаны с густой абрикосы, которая произрастала напротив окон гостиницы. На самом деле, покончив со своими делами, Марджана сама должна была пойти прямо к нему в квартиру, но он решил сделать ей маленький сюрприз и дожидался, пока девицы из её шестёрки уйдут. Он устроился так, чтобы любоваться Марджаной и наслаждался каждым ее жестом. Как она что-то деловито рассказывает и отдает приказы, как веселится после того, как высокая девица сказала что-то смешное для всех, и снова отдаёт распоряжение, хотя и более расслабленно после шуток. И променять такое насыщенное и прекрасное времяпрепровождение Набих был готов только на то, чтобы оказаться поближе к Марджане и без других навей. Наконец храмовницы ушли и он, чуть-чуть подождав и убедившись, что никто не вернется, влез в то самое окошко, через которое наблюдал. Правда, в него тут же полетела ловчая сеть, от которой он не успел увернуться, лишь нелепо махнул букетом гортензий и свалился на пол, опутанный с ног до головы. Не то чтобы это было совсем неожиданно, все же Марджана была храмовницей и без предупреждения лазить к ней в окошко было действительно опасно.
- Поймала! - весело сказала Марджана. - Интересно, кто это мне попался в сети? Неужели шпион?
- Шпион, - немедля покаялся Набих.- Как есть шпион!
- Какой кошмар! И чей же? - продолжила разыгрывать сцену Марджана, схватившись за щёки.
- Ужасный сафранский шпион. Ты небось и не представляла, что таких можно встретить в Сафране!
- Никогда. Такого я от этого благословенного Ата-Наром края совершенно не ожидала, - согласилась Марджана. - Особенно не ожидала шпионов с букетами!
- Это была маскировка. Но ты раскрыла меня, шаярская дева!
- Ну так уж и раскрыла! - с весёлым недоверием сказала Марджана, - По-моему, ты наоборот - слишком уж сильно закрыт кучей одежды. И еще артефактом красоты сверху, чтоб совсем тебя не увидать!
Набих хмыкнул.
- Боюсь, я слишком качественно пленён отважной шаярской храмовницей, чтобы исполнить ее пожелания по собственному разоблачению.
- Я, конечно, могу тебя отпустить. Временно! Только чтобы ты разделся!
И Набиху немедля стало тесно в одном месте - ловчая сеть мешала подняться члену, это была настоящая эротическая пытка, возникшая от того, что уж очень приятной была эта идея, чтобы Марджана его снова взяла в плен. Но уже раздетого!
- И мне даже не будет дозволено покорно помочь суровой храмовнице раздеться самой?
- Так уж и покорно! - усомнилась Марджана.
- Очень покорно, - заверил Набих с самым честным лицом.
- Ну ладно, как я могу не поверить честному слову коварного шпиона? - засмеялась Марджана и сняла с него ловчую сеть одним притопыванием прелестной ножки.
Набих мигом вскочил с пола и вручил ей все же цветы - они даже не помялись - и, нежно приобняв, от души Марджану поцеловал. Он успел по ней соскучиться и даже капельку пострадать, что она занята делами, когда он свободен, пока не придумал свое сидение на дереве и теперь ощущал, что дорвался.
Марджана тем временем запустила руку в его волосы, второй обвила талию, а потом подняла выше и застонала Набиху прямо в рот. Набих шумно вздохнул и поцеловал ее еще настойчивее, а потом прикусил губу, лизнул и прикусил снова. И тоже тихо застонал.
- Сладкая какая девица... с ума сойти, - оторвавшись от ее губ, озвучил он свои впечатления, с удовольствием погладил ее руками по спине, снова лизнул ей нижнюю губу и снова укусил.
- Кусючка! - захихикала Марджана. - Смотри я и отомстить могу!
И куснула его в нос - не сильно, от чего он лишь захихикал. И снова целуя его в губы, чувственно и медлительно, принялась поглаживать пальцами рог. Набих снова тихо застонал, прикрыв глаза. Рога у него всегда были исключительно чувствительные, так что она, в принципе, после этого могла уже делать с ним что угодно и как угодно. И согласился:
- Пора начинать мстить!
Марджана принялась целовать его, спускаясь поцелуями по подбородку и шее, распахивая его хафтани, чтоб поцеловать ещё ниже. Он запрокинул голову назад, очень довольно вздохнув, и принялся гладить ее по спине, по бокам и по груди, наслаждаясь тем насколько она вся его, с ним, наконец-то! Марджана тем временем, не прекращая целовать сняла и отложила его кушак на спинку дивана, а Набих торопливо развязал завязки на своем хафтани, чтобы она могла резко стащить его, будто не могла продержаться и мига. Это было так головокружительно!
- Сама тоже снимай, - потребовал Набих, принявшись раздевать ее, а потом еще и поцеловал. Ему сейчас хотелось всего одновременно и, едва избавившись от ее хафтани, он снова заскользил руками по ее телу. Наощупь она была восхитительно приятной, с изумительными формами, одновременно мягкой и нежной, но сильной, уж не зря она опасных преступников этими руками ловила. А сейчас вот его поймала!
- Невозможно красивая, - описал Набих все целиком - и то, что видел, и то, что ощущал руками.
- Сам такой, - фыркнула Марджана и принялась стягивать с него абайю, и лаская его через одну тоненькую хамизу, глухим голосом проговорив, - Очень ценный подарочек, и весь мой.
- Мне лучше достался, - возразил Набих, тоже стягивая с нее абайю, а потом коснулся ее артефакта красоты: - Можно?
Они, конечно, сейчас только вдвоем, но все же маскировка очень важна в их опасной работе, и они не сразу доверились друг другу настолько, чтобы заниматься любовью в своем настоящем виде. Мало ли что…
- Только если отключишь свой. Обожаю твои пятнышки! - жарко прошептала Марджана.
И разве он мог ей отказать? Набих немедленно отключил свой артефакт красоты и из навя скучного песочного цвета сделался рыже-коричневым в светлые пятна. Так называемого оленьего окраса, который наследовался в их семье, хотя доставался и не всем.
- Мой олешек! - проговорила Марджана и сделалась прекрасной розовой навкой очень чистого цвета.
- Ты красивая, как кусочек радуги,- улыбнулся ей Набих в ответ и тут же запустил руки ей под хамизу, потому что ему не терпелось ощутить ее тело не через одежду. Так было еще лучше, совершенно прекрасно. Поэтому хамизу на ней никак нельзя было оставить надолго, а следовало немедля снять, чтобы еще и посмотреть, полюбоваться уже ее упоительным телом. А потом Набих легко подхватил Марджану на руки, усевшись с ней на диван и усадив ее себе на колени. - Вообще с ума сойти какая красивая! - полюбовавшись, сообщил он и жадно приник губами к ее груди, лаская ее и руками тоже.
Она принялась гладить его руками по голове, а потом втянула кончик его рога в рот, лаская языком и Набих сделался не в состоянии говорить вовсе ничего, только постанывать от наслаждения. Думать тоже выходило не очень, лишь стонать и поддаваться Марджане, когда она толкнула его, укладывая на диван:
- Ширваль сниму, а ты помогай, но лежи, - приказала она, - потому что я очень жестокая шаярка, захватившая сафранца в плен.
И посмотрела на него с очаровательным лукавством.
- Которая собирается его жестоко мучить? - уточнил Набих. - Или сперва связывать, а потом мучить?..
Он с удовольствием разглядывал ее снизу вверх и провел ладонью по боку, а потом по груди - на случай, если жестокие шаярки в ближайшее время больше не дадут ему этого сделать.
- Конечно связывают, прежде чем мучить. Очень изощренно! - пообещала Марджана и укусила его за ухо опаливая жарким дыханием. Взяла его руку и принялась целовать пальцы, а у Набиха пока еще вторая рука оставалась свободной, чем он немедленно и воспользовался, погладив ее по бедру.
- Восхитительно… То есть я в ужасе, но не сдаюсь! - радостно сообщил он.
Марджана быстро избавила его от одежды в нижней части, чему он честно помогал, разок лизнула его достоинство, а когда он подался к ней, строго сказала:
- Лежи спокойно!
Подняла обе его руки, прижала к подушке и, взяв заранее отложенный кушак, связала его руки, от кистей и вниз, завершив все бантиком.
- Теперь у тебя подарочек, красиво перевязанный ленточкой, - не мог не высказаться Набих.
- Красный на рыжем в пятнышки смотрится восхитительно! - кивнула Марджана и принялась раздеваться.
- Рад угодить твоему взыскательному вкусу!
Набих, разумеется, с огромным удовольствием продолжал любоваться ей, ведь смотреть на нее без одежды было исключительно приятно. То, что он мог сейчас только смотреть, но не трогать, приятное томление изрядно усиливало.
- Угодный мне трофей! - Марджана захихикала и, отбросив одежду, наклонилась над ним, провела языком от груди вниз, поцеловала пупок и лёгкими дразнящими движениями принялась прикасаться к его члену, поставив на его ноги свою ногу, согнутую в колене. Набих невольно со стоном подался бедрами ей навстречу.
- О-очень вероломно... - тут же сделал он комплимент. - С нетер... ужасом жду дальнейшего.
Марджана широко ухмыльнулась, скроила видимо зловещее лицо, всё равно очень милое как казалось Набиху и грозно пообещала:
- Сейчас ты вкусишь шаярское гостеприимство! Никто не уходил отсюда без угощения! Тем более я как раз собиралась пить чай, придется тебе его со мной разделить!
Она взяла чайник, заткнула его носик пальцем и придерживая крышку вознесла над грудью и приостановилась, видимо готовая перестать, если Набиху не понравится. Он видел, что чай принесли некоторое время назад и наверняка он был не слишком обжигающим. Так что протестовать совершенно не собирался, закусил губу и очень выразительно вздохнул.
- Коварная и изощренная, - сделал он новый комплимент и тут же с удовольствием добавил: - Меня ждут поистине жуткие мучения!
- Наконец-то ты понимаешь, подлый сафранец!
Марджана улыбнулась очень довольно и выпустила несколько горячих капель на ореолы его сосков, а потом отставила чайник подальше и, оседлав бедра Набиха, принялась обеими руками вырисовывать спирали от края ареолы к самой горошине соска. Ощущалось это остро и умопомрачительно, он едва не метался от силы ощущений. Доведя эти спирали Марджана, улегшись на Набиха, принялась ласкать его соски языком то с одной, то с другой стороны, изредка осторожно покусывая его. Это было совершенно восхитительно, так что Набиху не хотелось ни говорить, ни думать, только, закрыв глаза, наслаждаться ощущениями, тихо постанывая. И он невольно подавался ей навстречу, стараясь прижаться еще теснее и ощутить ее еще ближе.
- Какой чувствительный! - похвалила его Марджана, наслаждаясь и погладила по голове, а потом принялась снова целовать и проводит пальцам все ниже, дошла до бёдер и принялась там ласкать внутреннюю часть, нажимая чуть крепче, а потом целуя его яйца и член, пока не уселась на него, принимая его внутрь. Он тут же двинулся ей навстречу, но дал ей полностью задавать темп и движения, раз уж он тут плененный сафранец, окончательно отдаваясь на ее волю, и в этом тоже. Она начала неторопливо и плавно, как ей обычно нравилось, чтобы потом разойтись со всей силой азарта, скакать на нем с полным удовольствием и Набих отдавался ей, не ожидая рано кончится или поздно - будет как надо, ведь в этом было удовольствие. Он распахнул глаза, когда она ускорилась, чтобы наблюдать её азартное выражение лица, как она закусывает губу и прикрывает глаза. Набих снова любовался ею, и это было невыразимо, пронзительно прекрасно. Засветились они одновременно: Набиху было достаточно увидеть, как она вспыхнула, чтобы больше не быть на грани и вспыхнуть следом, полностью отдаваясь накрывшей его волне удовольствия. Но он не закрывал глаза, смотрел на нее от начала и до конца - ему очень хотелось видеть, как она светится, ему казалось нет зрелища лучше чем то, как светится Марджана, в пике наслаждения освещая все вокруг, как нежная заря, и как смешивается ее розовый и его оранжевый свет. А она смотрела на него в ответ, пока свет не потух. Потом поцеловала его и, развязывая кушак, сказала:
- Спасибо! Здорово было!
Набих торопливо потер запястья и тут же обнял ее обеими руками, сгребая в охапку, чтобы она улеглась ему на грудь.
- Было восхитительно, - оценил он, мягко поцеловав ее в губы и закидывая на нее ногу, - Я сейчас жалею, что не художник, мне кажется нет зрелища в мире прекраснее, чем светящаяся ты. И его надо запечатлеть, но я не умею.
- Напиши стихи, - предложила она.
- Это само собой, но все равно жаль, что не нарисую. Но как же хорошо, что ты у меня есть.
Он погладил ее по боку и подумал, что когда они знакомились он в какой-то момент испугался - она была слишком хороша, и не окажется ли, что Марджана - жрица или собирается ею стать. Тогда ему пришлось бы завязать все свои желания на узелок и только дружить с ней, но она, к его счастью, оказалась только ритуальной танцовщицей, из тех, что не берут на себя полные обеты и не посвящают всю себя Ата-Нару, но отдают ему только часть своей жизни, оставляя место для семьи и детей. Они были не слишком долго знакомы, но Набиху уже казалось, что она - та, кому он откроет все свои имена и предложит ей руку и сердце. Лишь бы и ей хотелось того же. В конце концов, у неё и до него были романы - и Марджана все еще ни за кого не вышла замуж. Может, и он не до конца удовлетворяет её взыскательному вкусу? Об этом и думать не хотелось, да и вообще о женитьбе пока было слишком рано думать. Но с Марджаной постоянно оказывалось слишком хорошо, и Набиху легко представлялась их совместная жизнь, и он хотел ее - просто было рановато. Он подождет. Но точно не как когда-то его отец, который нарочно выжидал, не сделает ли ему предложение его избранница сама, и дождался. Просто Набих немного убедится, что ей тоже с ним очень хорошо, и предложит, потому что Марджана крепко взяла в плен его сердце.
Социальный омегаверс - наше всё)но какой же прекрасный фем
