Холиварофорум

Анон

Re: Ведьмакотред

которой испытывают естественную, ненатянутую симпатию и любовь адекватные персонажи

Вот это меня больше всего умилило в сериале. В книге та любовь вроде подается с точки зрения вроде Геральта, причем Геральта ревнующего, поэтому степень любви того колдуна к Йен преуменьшена и подавалась через призму "такие сходились ради профита, если сходились вообще", а тут Истред подан так хорошо с его "одни глаза остались", когда Йен после разрыва с Геральтом прибежала к нему со своим "я вся твоя, го замутим по-новой".

Анон

Re: Ведьмакотред

А в книгах где-то говорилось, что Истредд был с Йен еще когда она была горбуньей? Мне показалось, что это сериальное изменение. И притом крайне удачное, потому что как раз показывает: проблема Йен не в том, что она была страшной уродкой, которой требовалась магия, чтобы все ахнули и полюбили ее, а в недалких мудаках, среди которых она выросла.

Анон

Re: Ведьмакотред

Нет, ну если брать горбатую-Йен-до-того-как-ее-взяли-в-академию, то у деревенских в какой-нибудь глубинке она таки будет считаться уродкой  Все люди как люди, а тут и горб, и с челюстью проблемы.. Зная что люди и за меньшее гнобить могут, удивительно как Йен еще в детстве на каких-нибудь болотах не оставили.

Анон

Re: Ведьмакотред

В книге та любовь вроде подается с точки зрения вроде Геральта, причем Геральта ревнующего, поэтому степень любви того колдуна к Йен преуменьшена и подавалась через призму "такие сходились ради профита, если сходились вообще"

Шта? Нет, не было такого. Вот Истредд на Геральта высрался знатно. Впрочем, в итоге они поняли друг друга. Это было даже трогательно.

А в книгах где-то говорилось, что Истредд был с Йен еще когда она была горбуньей? Мне показалось, что это сериальное изменение. И притом крайне удачное, потому что как раз показывает: проблема Йен не в том, что она была страшной уродкой, которой требовалась магия, чтобы все ахнули и полюбили ее, а в недалких мудаках, среди которых она выросла.

Нет. У них поначалу были исключительно типичные, ни к чему не обязывающие отношения двух состоявшихся профессионалов. Потом стало серьезно.

Много текста:

▼Скрытый текст⬍

Геральту уже надоели дискуссия, окольные разговоры, его охватило неприятное чувство беспокойства, которое действовало, как улитка, ползающая по шее и спине. Он посмотрел прямо в глаза Истредду, стиснув пальцами край столешницы.
— Мы говорим о Йеннифэр, верно?
Чародей поднял голову, продолжая тихонько постукивать ногтями по лежащему на столе черепу.
— Завидная проницательность, — сказал он, выдержав взгляд ведьмака. — Прими мои поздравления. Да, относительно Йеннифэр.
Геральт смолчал. Когда-то, давно, много-много лет назад, еще молодым, ведьмак поджидал в засаде мантихора. И чувствовал, что мантихор приближается. Не видел его, не слышал, но чувствовал. Он никогда не забывал этого ощущения. И теперь было то же самое.
— Твоя проницательность, — заговорил чародей, — позволит нам сэкономить массу времени, на которое ушло бы дальнейшее плутание вокруг да около. А так — вопрос поставлен открыто.
Геральт смолчал.
— Близко мы с Йеннифэр познакомились довольно давно, — продолжал Истредд. — Долгое время это было знакомство без обязательств, заключавшееся в долгих либо коротких более-менее регулярных встречах. Такие ни к чему не обязывающие связи повсеместно практикуются людьми нашей профессии. Только вот это вдруг перестало мне нравиться. Я решил предложить ей остаться со мной навсегда.
— Что она ответила?
— Сказала — подумает. Я дал ей время на размышления. Знаю, решить ей было непросто.
— Зачем ты все это говоришь, Истредд? Чем руководствуешься, кроме достойной уважения, но, как ни говори, странной искренности, столь редкой у людей вашего круга? Какова цель твоей искренности?
— Самая прозаическая, — вздохнул чародей. — Видишь ли, именно ты мешаешь Йеннифэр принять решение. Поэтому я прошу тебя отойти в сторону. Скрыться из ее жизни, перестать мешать. Короче — отправиться к чертовой матери. Лучше всего втихую и не попрощавшись, как, по ее словам, ты привык поступать.
— И верно. — Геральт вымученно улыбнулся. — Твоя прямолинейность поражает меня все больше. Всего я мог ожидать, но не такой просьбы. А тебе не кажется, что, чем просить, следовало бы просто ударить в меня из-за угла шаровой молнией? И исчезла бы преграда, осталось бы лишь немножко сажи, которую надо соскрести со стены. Легкий и верный способ. Потому что, видишь ли, просьбой можно пренебречь, а шаровой молнией — нет.
— Не вижу причин для отказа.
— Почему же? Разве твоя странная просьба не простое предостережение, предваряющее молнию или какое другое не менее веселенькое действо? А может, она будет поддержана неким более звонким аргументом? Суммой, которая ошарашит жадного ведьмака? И сколько же ты намерен заплатить, чтобы я уступил тебе дорогу к счастью?
Чародей перестал постукивать по черепу, положил на него руку, сжал пальцы. Геральт заметил, как побелели фаланги.
— Я не хотел оскорблять тебя таким предложением, — сказал чародей. — Я был далек от этого. Но… если… Геральт, я чародей, и не из последних. Я не считаю нужным похваляться всесилием, но многие из твоих пожеланий, буде ты захотел бы их высказать, я мог бы исполнить. Некоторые, например, вот так же просто.
Он небрежно махнул рукой, словно отгоняя комара. В воздухе над столом тут же запорхало множество сказочно цветастых бабочек-аполлонов.
— Я хочу, Истредд, — процедил ведьмак, отмахиваясь от насекомых, — чтобы ты перестал лезть в наши с Йеннифэр отношения. Мне неинтересно, какие предложения ты ей делаешь. Ты вполне мог исповедоваться ей, когда она была с тобой. Потому что раньше было раньше, а теперь есть теперь. Теперь она со мной. Я что, должен отойти, облегчить тебе жизнь? Отказываюсь. Я не только не помогу, но буду мешать в меру своих скромных возможностей. Как видишь, я не менее откровенен, чем ты.
— Ты не имеешь права мне отказывать.
— За кого ты меня принимаешь, Истредд?
Чародей внимательно посмотрел на него, перегнувшись через стол.
— За ее мимолетное увлечение. За минуты опьянения, в лучшем случае за каприз, за приключение, которых у Йеннифэр были сотни, ибо Йенна обожает игру эмоций, она импульсивна, и ее капризы непредсказуемы. За это я тебя и принимаю, потому что, перекинувшись с тобой несколькими словами, понял, что она не могла относиться к тебе просто как к инструменту. А такое, поверь, с ней бывает очень часто.
— Ты не понял вопроса.
— Ошибаешься, понял. Но я умышленно говорю исключительно об эмоциях Йенны. Потому что ты — ведьмак, и никаких эмоций у тебя быть не может. А мою просьбу выполнить не желаешь лишь потому, что тебе кажется, будто она тебе нужна, думаешь, что… Нет, Геральт, ты с ней только потому, что этого хочет она, и так будет, пока она этого желает. А то, что чувствуешь ты, — лишь отражение ее эмоций, интереса, который она к тебе проявляет. Ради всех демонов Низа, Геральт, ты же не ребенок, ты же знаешь, кто ты. Мутант. Не пойми меня превратно, я не намерен тебя унижать или презирать. Просто отмечаю факт. Ты — мутант, а одно из основных свойств твоей мутации сводится к абсолютной бесстрастности. Таким тебя сотворили, чтобы ты мог выполнять свою работу. Понимаешь? Ты не можешь ничего чувствовать. То, что ты принимаешь за чувства, — лишь клеточная соматическая память, если ты знаешь, что означает это слово.
— Представь себе — знаю.
— Тем лучше. Послушай. Я прошу тебя о том, о чем могу просить ведьмака. Человека не смог бы. Я откровенен с ведьмаком, с человеком не мог бы себе этого позволить. Геральт, я хочу дать Йенне понимание и определенность, нежность и счастье. Можешь ты положа руку на сердце предложить ей то же? Не можешь. Для тебя это ничего не значащие слова. Ты волочишься за Йенной, тешась, словно ребенок, минутной симпатией, которой она одаряет. Ты, словно одичавший кот, в которого все кидают камни, мурлычешь, радуясь тому, что нашелся кто-то, кто не брезгует тебя приласкать. Понимаешь, что я имею в виду? Знаю, понимаешь, не дурак, это ясно. Так что, сам видишь, у тебя нет права отказать мне, если я вежливо прошу.
— У меня такое же право отказывать, — процедил Геральт, — как у тебя просить, стало быть, наши права взаимоуничтожаются. А посему возвращаемся к исходной точке, а она такова: Йен, которой, видимо, наплевать и на мою мутацию, и на ее последствия, сейчас со мной. Ты сделал ей предложение — это твое право. Она сказала, что подумает? Это — ее право. Тебе кажется, якобы я мешаю ей принять решение? Будто она колеблется, и причина ее колебаний — я? А это уж — мое право. Если она колеблется, то, надо думать, не без причин. Вероятно, я что-то ей все же даю, хоть, возможно, для этого у ведьмаков в словаре и нет нужных слов.
— Послушай…
— Нет. Послушай ты. Говоришь, когда-то она была с тобой? Как знать, может, не я, а ты был всего лишь ее мимолетным увлечением, капризом, игрой эмоций, столь типичной для нее? Я даже не исключаю, Истредд, что она воспринимала тебя всего лишь как инструмент. Этого, господин чародей, нельзя исключить только на основании разговора. В таких случаях, сдается мне, инструмент бывает существеннее болтовни.
Истредд даже не дрогнул. Геральта удивило его самообладание. Тем не менее, затянувшееся молчание, похоже, свидетельствовало о том, что удар попал в цель.
— Играешь словами, — сказал наконец чародей. — Упиваешься ими. Словами хочешь заменить нормальные, человеческие ощущения, которых у тебя нет. Твои слова не выражают чувств, это лишь звуки, такие же издает этот вот череп, стоит по нему постучать. Ибо ты так же пуст, как и он. Ты не имеешь права…
— Прекрати, — резко прервал Геральт. Может быть, даже слишком резко. — Прекрати упорно отказывать мне в правах, с меня достаточно, слышишь? Я сказал: наши права равны. Нет, черт возьми, мои — больше.
— Серьезно? — Чародей немного побледнел, доставив тем Геральту невыразимое удовольствие. — Это почему же?
Ведьмак на секунду задумался и решил добить его.
— А потому, — выпалил он, — что вчера ночью она была со мной, а не с тобой.
Истредд пододвинул череп поближе, погладил. Рука, к огорчению Геральта, даже не дрогнула.
— По-твоему, это дает какие-то права?
— Только одно: право делать выводы.
— Та-а-ак, — протянул чародей. — Прекрасно. Ну что ж. Со мной она была сегодня утром. Сделай вывод, имеешь право. Я уже сделал.
Молчание длилось долго. Геральт отчаянно искал слова. И не нашел. Ни одного.
— Пустая болтовня, — сказал он наконец, вставая, злой на себя, потому что прозвучало это грубо и глупо. — Ухожу.
— Иди к черту, — так же грубо бросил Истредд, не глядя на него.

/////////
— Геральт, скажи что-нибудь.
— Он… — Геральт кашлянул. — Он называет тебя Йенна.
— Да, — она не опустила глаз. — А я его — Валь. Это его имя. Истредд — прозвище. Я знаю его долгие годы. Он очень близок мне. Не смотри на меня так. Ты мне тоже близок. В этом вся проблема.
— Ты думаешь, принять ли его предложение?
— Понимаешь, думаю. Я сказала — мы знакомы много лет. Много… лет. Меня с ним объединяют увлечения, цели, стремления. Мы понимаем друг друга без слов. Он может дать мне опору, а кто знает, не придет ли день, когда опора мне потребуется. А прежде всего… Он… он меня любит. Так я думаю.
— Я не буду тебе препятствием, Йен.
////////////
— Ты так и пышешь ненавистью, — поморщился Истредд. — В чем дело, спрашиваю? Ты решился? Где Йенна? Надеюсь…
— Не слишком надейся, Истредд.
— Ого, — сказал чародей. — Что-то я слышу в твоем голосе. Верно ли я тебя понимаю?
— И что же ты такое понимаешь?
Истредд упер руку в бедро и вызывающе взглянул на ведьмака.
— Не будем обманывать друг друга, Геральт. Ты меня ненавидишь, я тебя тоже. Ты оскорбил меня, сказал об Йеннифэр… сам знаешь что. Я ответил таким же оскорблением. Ты мешаешь мне, я мешаю тебе. Покончим с этим как мужчины. Другого решения я не вижу. За этим ты пришел, верно?
— Да, — ответил Геральт, потирая лоб. — Ты прав, Истредд. За этим. Несомненно.
— И правильно сделал. Так продолжаться не может. Только сегодня я узнал, что уже несколько лет Йенна мотается между нами, как тряпичный мячик. То она со мной, то с тобой. Бежит от меня, чтобы найти тебя, и наоборот. Другие, с которыми она бывает в промежутках, в расчет не идут. Важны только мы двое. Так дольше продолжаться не может. Нас двое. Остаться должен один.
— Да, — повторил Геральт, не отнимая руки ото лба. — Да… Ты прав.
////
Они стояли неподвижно, не глядя друг на друга. Наконец чародей что-то буркнул себе под нос, пнул комок глины и разбил его ударом мыска.
— Геральт?
— Что?
— Ты не чувствуешь себя немного глупо?
— Чувствую, — нехотя признался ведьмак.
— Мне полегчало, — буркнул Истредд. — Потому что я, например, чувствую себя последним кретином. Никогда не предполагал, что стану биться с ведьмаками не на жизнь, а на смерть из-за женщины.
— Я знаю, как ты себя чувствуешь, Истредд.
— Ну что ж… — Чародей вымученно улыбнулся. — Коль до этого дошло, коль я решился на шаг, столь противный моей натуре, значит… так надо.
— Знаю, Истредд.
— Конечно, ты знаешь также, что оставшийся в живых должен будет немедленно бежать и спрятаться от Йенны на краю света.
— Знаю.
— И, конечно, рассчитываешь на то, что когда она остынет, к ней можно будет вернуться?
— Конечно.
— Ну значит, все в порядке. — Чародей сделал такое движение, словно хотел повернуться, но после минутного колебания протянул ему руку. — До завтра, Геральт.
— До завтра. — Ведьмак пожал протянутую руку. — До утра, Истредд.

////
Истредд уже ждал у колодца. Он стоял, опершись о венцы деревянной, обросшей зеленым мхом клети. На поясе висел меч. Прекрасный, легкий терганский меч с полузакрытой гардой, касающийся окованным концом ножен блестящего голенища охотничьего сапога. На плече чародея сидела нахохлившаяся черная птица.
Пустельга.
— Пришел, ведьмак. — Истредд подставил пустельге руку в перчатке, нежно и осторожно посадил птицу на навес над колодцем.
— Пришел, Истредд.
— Не думал. Полагал — выедешь.
— Не выехал.
Чародей свободно и громко рассмеялся, откинув голову назад.
— Она хотела нас… хотела нас спасти, — сказал он. — Обоих. Ничего не получилось, Геральт. Скрестим мечи. Остаться должен один.
— Ты намерен драться мечом?
— Тебя это удивляет? Но ведь и ты намерен драться мечом. Давай!
— Почему, Истредд? Почему мечом, а не магией?
Чародей побледнел, нервно дрогнули губы.
— Давай, говорю! — крикнул он. — Не время задавать вопросы. Время вопросов миновало! Наступило время действий!
— Я хочу знать, — медленно сказал Геральт. — Я хочу знать, почему мечом. Хочу знать, как и зачем оказалась у тебя черная пустельга. Я имею право знать. Имею право на… правду, Истредд.
— Правду? — горько повторил чародей. — Ну что ж, может, и имеешь. Да, может, имеешь. Наши права равны. Пустельга, говоришь? Прилетела на заре, мокрая от дождя. Принесла письмо. Коротенькое, я его знаю на память. «Прощай, Валь. Прости. Есть дары, которых нельзя принимать, а во мне нет ничего, чем бы я могла отблагодарить. И это правда, Валь. Правда — осколок льда». Ну, Геральт? Я удовлетворил тебя? Ты воспользовался своим правом?
Ведьмак медленно кивнул.
— Хорошо, — сказал Истредд. — Теперь я воспользуюсь своим. Потому что не принимаю во внимание этого письма. Я не могу без нее… Предпочитаю уж… Приступим, черт побери!
Он сгорбился и выхватил меч быстрым, ловким движением, свидетельствующим о навыке. Пустельга заскрежетала.
Ведьмак стоял неподвижно, опустив руки.
— Чего ждешь? — крикнул чародей.
Геральт медленно поднял голову, некоторое время глядел на него, потом развернулся на каблуках.
— Нет, Истредд, — сказал он тихо. — Прощай.
— Что это значит, черт побери?
— Истредд, — бросил Геральт через плечо, остановившись. — Не впутывай в свои дела других. Если иначе не можешь, повесься в конюшне на вожжах.
— Геральт! — крикнул чародей, и голос у него вдруг надломился и резанул уши фальшивой злой нотой. — Я не откажусь! Она не убежит от меня! Я поеду за ней в Венгерберг, поеду за ней на край света, я найду ее! Я не откажусь от нее никогда! Знай об этом!
— Прощай, Истредд.

Анон

Re: Ведьмакотред

Мне показалось, что это сериальное изменение. И притом крайне удачное, потому что как раз показывает: проблема Йен не в том, что она была страшной уродкой, которой требовалась магия, чтобы все ахнули и полюбили ее, а в недалких мудаках, среди которых она выросла.

Удачное ли? Ну, смотря какие цели перед собой ставить. В историческом контексте проблема Йен была именно в том, что она была страшной уродкой. Ее никто не взял бы замуж и, по логике, отрабатывать свое пропитание она не могла физически. Лишний рот.

Анон

Re: Ведьмакотред

Лишний рот.

Кучеряво жили, раз её еще в колыбельке не удушили. Могли себе позволить.

Анон

Re: Ведьмакотред

В историческом контексте

Какой исторический контекст в Ведьмаке. В котором ее батяню бомбило что ее мать ему наследников выносить не могла и единственный ребенок уродом вышел, даром что сама мать эльфийских кровей была. Так-то в каноне были незамужние женщины из самых разных сословий, чья жизнь не было гробомкладбищемпидором. Тем более в период войны, где и у нацеленных на взамуж легко могли жениха или мужа убить.

Анон

Re: Ведьмакотред

В котором ее батяню бомбило что ее мать ему наследников выносить не могла и единственный ребенок уродом вышел, даром что сама мать эльфийских кровей была.

Да, мать не могла выносить ему наследников, помощников, в будущем - кормильцев. Йен на эту роль не тянула.

Так-то в каноне были незамужние женщины из самых разных сословий, чья жизнь не было гробомкладбищемпидором.

Да были. Но при чем тут Янка?

Анон

Re: Ведьмакотред

ее батяню бомбило что ее мать ему наследников выносить не могла и единственный ребенок уродом вышел, даром что сама мать эльфийских кровей была.

а разве его бомбило не от того, что жена изменила ему с эльфом? я книг не помню, но по сериалу так поняла, что батя бесился, что доча не от него.

Анон

Re: Ведьмакотред

а разве его бомбило не от того, что жена изменила ему с эльфом? я книг не помню, но по сериалу так поняла, что батя бесился, что доча не от него.

Нет, у матери эльфы в роду.

▼Скрытый текст⬍

Это в твоей эльфьей родне были чаровницы. Это ты прервала первую беременность. Вот все из-за чего. У тебя порченая эльфья кровь и лоно, женщина. Поэтому ты рожаешь уродов.
Это несчастное дитя… Такова была воля богов! Это твоя дочь, точно так же, как и моя! Что мне было делать? Удушить ее? Не перевязывать пуповину? Что мне делать теперь? Вывезти ее в лес и оставить там?

Отредактировано (2020-01-01 22:19:31)

Анон

Re: Ведьмакотред

Кучеряво жили, раз её еще в колыбельке не удушили. Могли себе позволить.

Да тут скорее чудо, что не удушили. Боюсь, только потому, что отец уже другую бабу себе нашел, а мать поначалу Янку если не любила, то хотя бы жалела и пыталась защищать. Но потом и мать начала на ней зло срывать, когда отец перестал ночевать приходить.

Анон

Re: Ведьмакотред

Да, мать не могла выносить ему наследников, помощников, в будущем - кормильцев. Йен на эту роль не тянула.

Он мог усыновить любого сироту. Ему хотелось чтобы красивая баба красивых детишек рожала.

Да были.

При том, что без священного взамужа женщины вполне могли реализоваться и даже кормить детей\стариков. Мужик просто токсиком был, повернутым на идее иметь наследника проперженного дивана, а корявая девочка ему никуда не вперлась. И мать тоже не шибко здоровая, одержимая идеей священных штанов.

Анон

Re: Ведьмакотред

Он мог усыновить любого сироту.

Нахуя ему усыновлять сирот, если он может настрогать своих от другой бабы?

При том, что без священного взамужа женщины вполне могли реализоваться и даже кормить детей\стариков.

Чем кормить, грудью?

Отредактировано (2020-01-01 22:35:43)

Анон

Re: Ведьмакотред

Нахуя ему усыновлять сирот, если он может настрогать своих от другой бабы?

Поэтому я и говорю - он был повернут на идее наследника.

Чем кормить, грудью?

Блин, анон. Если уж машешь историческим контекстом, вспомни, пожалуйста, что в истории в период воин женщины не ложились и помирали без мужиков, а тянули на себе все хозяйство. Йен как бы не парализованное уо была, хотя горб ей жизнь усложнял.

Анон

Re: Ведьмакотред

Поэтому я и говорю - он был повернут на идее наследника.

Как абсолютное большинство в то время. Да и сейчас.

Если уж машешь историческим контекстом, вспомни, пожалуйста, что в истории в период воин женщины не ложились и помирали без мужиков, а тянули на себе все хозяйство.

Да, тянули. Наваливались всей общиной, с детьми и стариками, рвали жилы, умирали без счету, ждали, когда кормильцы вернутся. Одиночка с маленькой дочерью-инвалидом обречена на нищету. Это хорошо, если папаша им что-то оставит, перед тем, как свалит. А так-то весь дом вынесет. И слава об этой женщине пойдет нехорошая, люди суеверны, чужой беды сторонятся.

Анон

Re: Ведьмакотред

    При том, что без священного взамужа женщины вполне могли реализоваться и даже кормить детей\стариков.

Чем кормить, грудью?

Что за фейспалм? Даже в Российской империи, где земельный надел давали только мужчинам, девушки, вдовы, солдатки и даже иногда замужние  кормили стариков и детей, работая в городе экономками, кухарками, прачками, горничными. А при своем огороде, курах, козе и в деревне можно прокормить.

Анон

Re: Ведьмакотред

И слава об этой женщине пойдет нехорошая, люди суеверны, чужой беды сторонятся.

Это во время войны, когда таких большинство? Трудно было, конечно, но ты совсем сгущаешь краски. В истории есть сведения не только о трактирщицах и торговках, но даже о женщинах, ставших кузнецами после смерти мужа-кузнеца, и никакой дурной славы не прилагалось.

Анон

Re: Ведьмакотред

Как абсолютное большинство в то время. Да и сейчас.

Тем не менее Цири приютили и не гнали, да и других детей старались приткнуть. Не всех и не всегда, но тем не менее. К тому же он вполне мог пытаться и дальше, Йен-то вполне родилась. Да и жену лечить по лекарям и магикам. Ему просто было плевать,он решил не заморачиваться.

Одиночка с маленькой дочерью-инвалидом обречена на нищету.

Зависит от того, что она будет делать. Эта конкретная поехала головой после ухода папаши, а не вложила все силы в дом, работу или поиски новых штанов. Сама она уродкой не была, вполне могла хорошо устроиться, но слишком зациклилась. Непонятно только почему при такой большой любови  первый плод вытравила. О какой чужой беде речь, анон? Уходящим\изменяющим мужиком в деревнях никого не удивишь, а в городах и подавно.

Отредактировано (2020-01-01 23:17:04)

Анон

Re: Ведьмакотред

Да, тянули. Наваливались всей общиной, с детьми и стариками, рвали жилы, умирали без счету, ждали, когда кормильцы вернутся. Одиночка с маленькой дочерью-инвалидом обречена на нищету.

Смотря где и кто. Даже в деревнях нанимались в батрачки и поденщицы, а то, действительно, и в город шли.

Анон

Re: Ведьмакотред

Она, емнип, вообще нигде никогда не описывалась как уродка в прошлом. Горбунья - да, и горб она выправила, а черты лица согласно книге у нее как были слегка неправильные, так и остались.

Что черты лица у неё неправильные, видел только Геральт своим ведьмачьим взглядом, для остальных она была конвенциальной красоткой, а горба вполне хватало, чтобы по тем временем она считалась неликвидом (да и по сегодняшним хватило бы). В книге это прям проговаривалось: зачем подвергать дочь тяжелым, опасным, не гарантирующим успеха испытаниям в магической школе, если можно удачно пристроить её замуж? Так что концентрация "дефектных" девочек среди магичек исходно повыше была, чем в среднем в популяции

Анон

Re: Ведьмакотред

Тосс э койн ту ё вичер

▼Скрытый текст⬍

https://youtu.be/VlBIrR_tu5g

Анон

Re: Ведьмакотред

и еще вариации
https://twitter.com/ombre_stupide/statu … 44065?s=20

Анон

Re: Ведьмакотред

Много текста

Хренассе какой бразильский сериал там в книгах

Анон

Re: Ведьмакотред

Вот я спокойный анон, меня не напрягают негры обычно нигде вообще, меня даже новости об Эйтне не очень покоробили.
НО ЧЕРНОКОЖИЙ ЭЛЬФ.
И вообще эльфы, которые выглядят, как орки.
Первая серия очень зашла, во второй меня так выбило болью, что я смотрел на Филавандреля, который вроде как принимает Важное Решение о Судьбе Героев и чувствовал, что мне дали что-то весьма куцее, вместо задорной, веселой и грустной истории из Края Света.

Анон

Re: Ведьмакотред

НО ЧЕРНОКОЖИЙ ЭЛЬФ.

Полуэльф же. Наследие войны, чо ты хочешь)