Холиварофорум

Анон

[фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Это мой мультикроссоверный фанфик про приключения тети Петуньи (см название).
задействованные каноны: Поттериана, Сильмариллион и прочие истории Средиземья, игра Стардью, Хроники Нарнии, One Piece, Stand Still Stay Silent, другие будут появляться по мере написания

основной персонаж: Петунья Эванс
ОМП, ОЖП и прочие персонажи в количестве.

выкладка: почти каждый день по главе, недельные перерывы между арками.

автор обложки концепт-художник @maximilien_serpent

Синопсис: в один прекрасный день тетю Пэт увольняют с работы, в результате чего она не знакомится с Верноном Дурслем и не выходит за него замуж, а влипает в волшебную и местами довольно страшную историю с магией, приключениями и прекрасными мужчинами!

Также можно почитать на:
Фикбуке
AO3
обновления каждую среду и субботу.

▼Немного предыстории ака оригинальный стартовый пост⬍

Не так давно анон вжопился в тетю Петунью...

нет, не так.
не считая самого первого прочтения ГП, когда анон был юн, мир - относительно прост и понятен, а Дурсли представлялись едва ли не Дурслькабаном, анон всегда симпатизировал тете Петунье. да, она не образец доброты и заботы, но что могла - то сделала, хотя ее, собственно, никто не просил растить ГП, а просто поставили перед фактом. Анон как-то представил, что ему остались на воспитание многочисленные племянницы, и ужаснулся. А еще всегда было обидно за нее, что тете Пэт не досталось магии. ну, кому бы такое понравилось? Потом анон прочел "Волшебное стекло" Заязочки и "Старушку Петти" и ему понравилась сама идея ведьмы Петуньи.

в прошлом году анон начал играть в Хогвартс Легаси. Так как просто играть было скучновато, анон решил отыгрывать и слепил себе чудесную юную тетю Пэт, которая неведомым магическим образом переселилась в 19й век и попала в Хог. Распределили ее, кстати, в Слизерин. Анон нафанонил ей боязнь полетов и любовь к чарам и зельям, летнюю подработку в трактире у Сироны и везде где только можно, потому что попаданке из будущего не до жиру. но писать фичок тогда анон не стал.

Зато в этом году поперло. Мало того, анон решил наваять мультикроссовер, чтобы запихнуть туда "все лучшее сразу". И Поттериану, и китайцев, и Толкина, и вообще все, что придет в голову. К тому же анон успел написать после перерыва в творчестве свой первый фичок по Сильму и решил, что успех надо закрепить. Пусть даже очередным фиклом, а не ориджем, который анон пытается написать с тех пор, как научился читать и писать.

В общем, анон вжопился в тетю Петунью и планирует додать ей всего-всего. И магии, и приключений, и красивых мужиков. К тому же анон пытается писать в стиле китайских сестер - быстро, динамично, с резкими вотэтоповоротами и сияющими Мэри на каждом углу. А не растекаться мыслью по древу, хотя получается пока не очень. Выкладка по мере написания, потому что писать в стол и копить главы, конечно, неплохо, но так анон боится потерять запал.

Основные ворнинги: не вычитано, ООС, вольное отношение автора к используемым канонам.

Отредактировано (2024-07-19 00:28:56)

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава сто девяносто девятая, в которой тетя Пэт наслаждается новыми возможностями и берет в Гильдии золотую карту

Только дописав вчерашнюю главу, я заглянул в парочку любимых китайских новелл и подумал, что я не очень умный. Вот как так у китайцев получается писать их культивацию, отделываясь общими словами, а мне обязательно понадобилась конкретика? Эх... научиться бы тоже так делать.

К слову о культивации. Инфо о стадии Возведения Основания мне помог собрать сервис нейро от яндекса (это не рекламная интеграция  ). Он натаскал из разных источников несколько сведений, и на их основе я описал текущие возможности тети Пэт.

А следующая глава уже двухсотая. Представляете?

▼Скрытый текст⬍

Чайник быстро вскипел. Петунья заварила чая, плеснула в него молока и продолжила чтение. Учебник быстро подтвердил то, что она уже и так знала. Ее способность поглощать ци из воздуха увеличилась, меридианы уплотнились и расширились, а тело стало крепче и выносливее. Да еще прыжки. Петунья не смогла сдержать улыбки, вспомнив, как лихо перепрыгивала через деревья, даже не задевая их крон. На этом абзаце, посвященном прыжкам, формация перевода дала странный сбой. Значение одного из знаков колебалось между «прыгать» и «летать». Петунья даже залезла в словарь, любезно подаренный пухлой библиотекаршей, но загадка эта так и не разъяснилась. Значение у знака и правда было двойным.

Ладно, в конце концов, высокие прыжки она уже проверила.  А что до полетов… в волшебных книжках было написано, что лишь самые великие из чародеев могут научиться самостоятельному полету без метлы. Из чего Петунья заключила, что раз обладатели врожденных золотых ядер не могут летать, то, конечно же, и она, находясь на второй стадии развития летать не может тем более.

Следующий раздел был посвящен стихийной магии. На второй стадии культиватор мог уже понемногу пользоваться магией, но только самыми простыми и грубыми заклинания. Зажечь огонь, вызвать порыв ветра или спровоцировать небольшое землетрясение. И, конечно, никаких магических инструментов. Это, конечно, было не то, чего ей хотелось на самом деле, но Петунья все равно старательно запомнила короткий перечень приемов, позволяющий использовать силу стихий. Они походили на то, как Айолос учил ее вызывать духовное пламя. Значит, она справится.

Она как раз изучала правила взаимодействия и сочетания стихий, когда из хлева донеслось призывное мычание. Петунья убрала чашку в мойку, проверила быстро как Пенни – девчонка спала как сурок, вновь закутавшись в одеяло точно гусеница в кокон, – и вышла из дома. Она подоила корову и отвела ее на пастбище. Убрала в холодильник свежие яйца, а молоко перелила в новую бездонную бутыль.
Даже не смотря на то, как много она уже успела сделать, было все еще раннее утро. Петунья выполнила упражнения, по своему усмотрению усложнив их, чтобы было не так просто, а после пробежки и небольшого отдыха в бане зашла в Гильдию.

– Доброе утро, Мириэль! – Тилиоте за стойкой была бодра и свежа как майская роза. Петунья по привычке позавидовала, но быстро вспомнила, что кафра, вообще-то марионетка, кукла, и посмеялась над собой. Разумеется, марионетке нет необходимости спать, она может всегда быть на посту. – Хочешь взять новое задание?

Получив утвердительный ответ, она выложила на стойку несколько карт и провела над ними рукой, приглашая посмотреть.

– Обрати внимание, на этой неделе появились задания на создание вещей.

Петунья и сама уже заметила. Одна карта просила предоставить несколько – чем больше, тем лучше – слитков железа. Другая заказывала исполнителю набор стеклянных флаконов с заданными характеристиками. От этих карт Петунья отказалась сразу. Железо было нужно и ей самой, стеклодувному делу она пока еще не училась. Пока она выбирала из нескольких заданий на сбор материалов, ей показалось, что последняя в ряду карта кажется толще остальных. Оказалось, две карты слиплись в одну. Осторожно разлепив их, Петунья с восторгом уставилась на нижнюю. В ней было задание на создание лекарства, способного исцелять простые травмы и раны. 
– Ты не знаешь, имеет значение, в какой форме будут лекарства? Таблетка или эликсир? Это важно?

Тилиоте взглянула на карту долгим, немигающим взглядом, словно могла видеть больше, чем было на ней написано, а потом подтвердила, что заказчику без разницы. Петунья была довольна. Идея, что пришла ей в голову, казалась теперь осуществимой.

Она взяла только это задание, решив посвятить всю себя созданию пилюль и сделать их как можно больше. Пока Тилиоте вносила запись в свою учетную книгу, Петунья поинтересовалась, не докучали ли Гильдии феи.

– Феи? – Тилиоте, вроде, заинтересовалась. Она задала несколько вопросов. В основном, касающиеся того, что есть феи и какими свойствами они обладают, а потом, извинившись, скрылась в подсобке. Сквозь неплотно прикрытую дверь было слышно, как она роется в бумагах, открывает и закрывает ящики. Петунья, слегка заинтригованная, терпеливо ждала. Наконец, Тилиоте вернулась. Глаза ее сверкали восторгом: – Я же помнила, что видела такое задание! Вот!

Она положила перед Петуньей золотую карту. Карта эта сияла так ярко, что слепила глаза. И прочесть задание сразу было сложно.
Когда же Петунья разобрала слова, то не поверила.

– «Поймайте фею»?

– Да-да, – закивала кафра. – Видишь, это золотая карта! Задание невероятной сложности! Но зато без срока действия и с потрясающей оплатой!

– Удиви меня.

– Награда за это задание, – Тилиоте торжествующе улыбнулась, – золотой билет Гильдии! Один билет можно без ограничений обменять на любой товар из нашего каталога. За исключением двух категорий, – она выставила вверх указательный палец: – премиальных товаров и, – к указательному присоединился средний палец, – и товаров выше уровня развития владельца билета.

Петунья вздернула одну бровь.

– Значит, если я захочу виллу в Пэнлай, – в каталоге гильдии был огромный раздел с недвижимостью в различных мирах, – то… я получу виллу?

Тилиоте с улыбкой покачала пальцем:

– Поместье в Пэнлай пока еще выше твоего развития, Мириэль. Даже если получишь его во владение, не сможешь защитить.
Петунья картинно вздохнула, жалуясь на такую несправедливость, но оговорка «пока еще выше твоего развития» засела в ее голове как заноза.

– Я беру это задание, – решилась она и сграбастала золотую карту. Карта была тяжелой и прохладной, будто и в самом деле была из чистого золота.

Покинув Гильдию, Петунья спустилась в шахту, чтобы проведать Гномерть. Но с ним, как и с гномом-призраком на станции, вроде бы все было в порядке. Они оба были такие страхолюдные, что феи, наверное, побоялись к ним приблизиться.

– Схожу-ка к остальным гномам, как и хотела.

Петунья поднялась на поверхность и взглянула на небо. Судя по положению солнца, Пенни скоро проснется. Следовало бы вернуться на ферму к ее пробуждению. Петунья разбежалась, оттолкнулась и подпрыгнула. От высоты прыжка у нее аж дух захватило, и она закричала от восторга. Когда она приземлилась, ее ноги спружинили, и накопленный импульс в мышцах вновь отправил ее в воздух.
– Веселишься? – окликнул ее веселый голос.

У лестницы, ведущей в город, стоял Айолос. Петунья изменила направление прыжка и приземлилась в паре шагов от него.

– Да! Это почти как полет!

Юный святой посмеялся, а потом поздравил с переходом на вторую стадию. Потом он протянул ей свиток.

– Вот, я подготовил для тебя кое-что. Здесь перечень тренировок Святилища. Я упростил и адаптировал их для тебя, а также расположил в порядке возрастания сложности и нагрузки. Начни с начала списка, а потом переходи к следующим, как только почувствуешь, что они стали для тебя легкими.

Свиток был увесистым и слегка прохладным. Петунья сжала его и так и держала в руке, чувствуя, как ее охватывает печаль.

– Ты что, собираешься уходить? – вырвалось у нее. Стоило произнести эти слова, как ей стало ясно, что и спрашивать не стоило. Очевидно же. Тот вчерашний разговор с напутствием пробовать новые занятия, чтобы найти дело себе по душе. И этот свиток с наборами упражнений, чтобы она не лезла на стенку от скуки и однообразия.

Как только она поняла, ее глаза увлажнились, и следующий вдох был почти что похож на всхлип.

Улыбка Айолоса была слегка виноватой, будто он покидал ее раньше, чем было задумано. Так и вышло.

– Я чувствую, что наша госпожа в опасности. Чтобы юные воины, которые защищают ее, могли выстоять перед грядущими испытаниями, им требуется мое присутствие. Только поэтому я ухожу раньше, чем намеревался.

– А как же твое обещание научить меня самозащите? – пробурчала Петунья, так, для порядка. У нее ни за что не хватит духу задерживать святого, если Афина нуждалась в нем.

Айолос потрепал ее по плечу.

– Я собираюсь уходить в конце недели. Найди меня в городе, когда будет свободное время.  Кстати, отличные прыжки. Так ты и сама сможешь добраться до своего брата. Знаешь?

Петунья, против воли, улыбнулась. Да, теперь она может. Они попрощались, условившись обязательно встретиться на этой неделе, и Петунья бегом кинулась сперва на пляж. Она неслась так быстро, что деревья и горы по обе стороны от нее слились в сплошную неразборчивую полосу, а небольшой пролив между большим пляжем и островком она перемахнула одним длинным прыжком. При приземлении ее ноги ушли в песок по щиколотку, и она чуть не упала. Увязая в песке, Петунья доковыляла до Купальщицы и предупредила ее о феях и заодно собрала богатый улов моллюсков и рыбы. Затем, также быстро, она навестила и Медвегнома, получив от него дюжину крупных шампиньонов и слив, а также россыпь фундука и ежевики. На первый взгляд в лесу не было и следа присутствия фей, и Петунья немного успокоилась.

На ферму она вернулась как раз к пробуждению Пенни.

– Ну и горазда же ты спать, – добродушно посмеялась она над сонной ведьмочкой. – Иди умойся. Сейчас будем завтракать.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава двухсотая, в которой тетя Пэт подвизается учителем Чар и воочию наблюдает, как на самом деле происходит волшебство

Ура! Юбилейная глава! Даже не верилось, что я однажды допишу до сюда! Пора ставить новую планку. Трехсотая или сразу пятисотая?
На тысячную главу пока, пожалуй, не буду замахиваться.

Немного эзотерики в этой главе.

▼Скрытый текст⬍

Пенни с аппетитом наворачивала завтрак, не забывая нахваливать кулинарные навыки хозяйки. Петунья, посмеиваясь, достала из кольца рецепты, любезно присланные Сьюзан. Милая Сью заботливо подобрала для нее только самые простые таблетки, справиться с которыми мог бы и алхимик-недоучка вроде нее.

Среди этих рецептов была нужная. Она называлась – Петунья прищурилась, разбирая заковыристые знаки, – Малый Дан Здорового Тела. Некоторые иероглифы она узнала, значение остальных – угадала, ну а потом, к счастью, заработала формация перевода.

Петунья быстро просмотрела рецепт. Таблетка эта состояла всего из десяти трав, которые, по счастью, в изобилии росли на огороде. Очищенные, слитые и связанные в нужном порядке и пропорциях, они превращались в чудодейственное лекарство, которое, как и следовало из названия, восстанавливало кровотечение, исцеляло небольшие ранения и применялось как антидот против слабых ядов. В общем, делало тело здоровым в весьма малых пределах.

Пенни закончила завтракать и, напевая веселую песенку, принялась мыть посуду. Петунья убрала рецепты и уставилась ей в спину пристальным взглядом. Пенни передернула плечами, будто почувствовала взгляд, песенка сбилась, а руки ее дрогнули, и тарелка, задев край мойки, зазвенела. Но, к счастью, не разбилась. Петунья хмыкнула и отвела глаза. В последний момент ее взгляд зацепился за волшебную палочку, которую ведьмочка сегодня воткнула в пучок.

И она вспомнила подходящий рецепт. Рябиновый отвар!

Когда-то давно, в прошлой жизни, Петунья сама пыталась его сварить, но в результате у нее получилась лишь мерзкая несъедобная жижа, хотя она строго следовала рецептуре. Все потому, что некому было сделать завершающий взмах волшебной палочкой.

Кроме того, не стоило забывать и об ингредиентах. Классический рецепт Рябинового отвара включал в себя шестнадцать составляющих, в том числе сок мурлокомля, клыки чизпурфла, тушеную мандрагору и рог единорога.

Будь дело в Англии, Петунья просто съездила бы в Косой переулок и закупилась всем необходимым. Деньги, спасибо мистеру Кори, у нее имелись. Но тут на ферме… вряд ли дядюшка Бальбо возит с собой наборы для начинающих зельеваров. Можно было бы купить в Гильдии, продолжила размышлять Петунья, но, если вспомнить, во сколько ей обошлись совершенно обычные вещи вроде одежды и утюга, страшно было подумать, сколько же будут стоить волшебные ингредиенты… нет, нет, совершенно не вариант.

– Мириэль, – Пенни вымыла посуду и присела за стол. Она глядела на Петунью своими яркими зелеными глазищами, милая, как щеночек. – Мириэль, а когда ты будешь учить меня магии?

Точно. Вроде бы она обещала что-то такое.

Петунья вынула из кольца книгу Мерлина с переработанными им заклинаниями – надо же с чего-то начинать, так почему бы не с Люмоса. Страницы, заполненные мелким убористым почерком, рисовали образ увлеченного своим делом человека, малость зануду и педанта, но готового часами рассуждать на известные ему темы.

А ведь было бы неплохо, переработай Мерлин еще и рецепты зелий, размечталась Петунья. Она механически листала страницы, просматривая все записанные великим волшебником заклинания, и на полях одной страницы ее внимание привлекла коротенькая заметка:

«Не забыть: книга зелий лежит в большом котле».

– Да ладно, – Петунья зажмурилась, но, когда открыла глаза, надпись оставалась на месте. Она протянула руку Пенни: – Ущипни меня, – но даже после весьма болезненного щипка аккуратная вязь слов не спешила исчезать. – Не может такого быть…

– Чего не может быть? – Пенни заглянула ей в лицо и тут же вскрикнула, потому что Петунья, сама встав на ноги, ухватила ее за шиворот и потащила вверх. – Ай! Что ты делаешь?

– Мы собираемся начать твое обучение магии, – твердо заявила Петунья и распахнула дверь: – Вперед!

Они прошли через всю ферму и вышли в Великое Зеленолесье. Не забыв отрекомендовать лес Пенни как именно то самое место, где феи собираются на праздники, Петунья повела ее к башне. Вскоре та показалась из-за деревьев, точно такая же покинутая и заброшенная, какой была в ее прошлый визит.

– О! – Пенни застыла как вкопанная и во все глаза уставилась на башню. – Я именно так себе и представляла дом волшебника! Это здесь я буду учиться? Кто там живет?

– Это башня Мерлина. Пойдем.

Похоже, и среди фей Мерлин имел определенную репутацию. Пенни пискнула от восторга и заторопилась за Петуньей, едва не наступая ей на пятки. На подходе к башне Петунья неосознанно напряглась, ожидая, что вновь сработаю магглоотталкивающие чары. Но, как ни прислушивалась к своим ощущениям, так ничего и не почувствовала. То ли в прошлый визит это были остатки чар, то ли, что, конечно, более вероятно, Петунья уже перестала быть обычной магглой.

Перед тем, как войти, она осмотрела дверь. В прошлый раз Сью оставила небольшую метку, чтобы проверить, входил ли кто, кроме них, но Петунья ничего не нашла. Кто-то точно открывал дверь, но были ли это близнецы или кто-то еще – узнать невозможно.

Петунья вошла. На первый взгляд внутри ничего не изменилось. В пыли на полу остались отпечатки их со Сьюзан шагов.

– Тут так темно, – Пенни вошла следом и тут же оглушительно чихнула.

– Будь здорова.

Петунья подобрала снаружи подходящую палку и прямо на полу начертила в пыли две косые черты, треугольник без основания, или же, как это объяснялось в учебнике Чар для первого курса, схематическое изображение огонька свечи. А потом позвала Пенни.

– Первый урок магии, – важно произнесла она. Пенни подобралась, всем своим выражая чрезвычайное внимание. Петунья вспомнила длинное и нудное вступление, предварявшее «Теорию магии», купленную для Лили на первом курсе, и постаралась обойтись попроще: – Как-нибудь потом ты прочтешь учебники, а пока запомни главное: любое магическое воздействие зиждется на трех слонах – слово плюс жест плюс намерение. Конечно, выдающиеся волшебники, вроде Мерлина, – она махнула на пыльные внутренности башни, – могут обходиться без слова. Это называется невербальной магией. И только очень-очень могущественным колдунам хватит и одного намерения, но это большая редкость. Итак, слово плюс жест плюс намерение. Что это значит? – Она сделала паузу, давая Пенни возможность проявить смекалку, но та молчала, и Петунья продолжила: – Это значит, что все эти факторы должны сработать одновременно. Возьмем для примера самое простое заклинание – Люмос, – она показала на схему. – Чтобы заставить крохотный огонек вспыхнуть на кончике твоей волшебной палочки, тебе нужно одновременно и произнести вербальную формулу, и выполнить жест волшебной палочки, и испытывать намерение зажечь этот самый огонек.

Для примера она достала свою собственную палочку. На пару секунд ей стало страшно – ну а вдруг не сработает? В конце концов, она давно не практиковалась, сосредоточившись на культивации, но, к счастью, все сработало. Легкий взмах – и на кончике палочки загорелся крохотный, но яркий Люмос.

В его свете Петунья заметила озадаченное выражение на лице Пенни.

– Но зачем для этого палочка? – спросила та, потом хлопнула в ладоши, и над ее правой ладонью загорелся точно такой же огонек. – Дома все горничные делали именно так.

Она снова назвала дворец Титании, где ее держали похищенной, домом, мимолетно отметила Петунья. Но все ее внимание сосредоточилось на огоньке, что, чуть покачиваясь, висел над ладонью волшебницы, не касаясь кожи.

– Как это у тебя выходит? Что еще ты можешь?

Пенни покатала шарик света на ладони. Потом подкинула его в воздух и принялась перебрасывать из руки в руку, играясь.

– Могу оставить его, чтобы он горел в нужном месте. Могу покрасить в другой цвет. Могу сделать несколько разноцветных. Смотри! – она оставила шарик висеть в воздухе и начала хлопать в ладоши. С каждым хлопком появлялся новый Люмос, каждый раз другого цвета.
Петунья, оторопев, глаз не могла отвести от этого представления, а в голове билась мысль, какого рауга она делает? Предложила учить магии не просто прирожденную ведьму, но и воспитанницу фей… еще бы предложила научить рыбу плавать!

И тут в охватившую ее бурю чувств и мыслей ворвался голос системы:

«Мисс! Мисс! Посмотрите на нее вашим особым зрением! Скорее!»

Голос системы звучал так встревоженно, что Петунья не стала раздумывать и тут же направила ци к глазам, активируя аурное зрение. Темнота заброшенной башни тут же пропала, сменившись ярким многоцветьем. Но времени, чтобы любоваться, не было. Преодолевая дурноту и резь в глазах, Петунья сосредоточилась на фигуре Пенни перед собой. В аурном зрении тело волшебницы виделось полупрозрачным и многослойным, будто бы состоящим из вложенных друг в друга нескольких тел, как матрешка. Внутри, за солнечным сплетением горел яркий золотой шар. От него, по всему телу распрострянялись золотые ручейки и больше всего их текло к рукам. Они скапливались в ладонях, а потом срывались с пальцев, преобразуясь в разноцветные шарики люмосов.

У Петуньи дух захватило. Она своими глаза видела магию прямо в волшебнике!

Но чем дольше она смотрела, тем больше ее кое-что смущало. Все тело Пенни выглядело одинаковым, и только на кончиках пальцев темнели неровной формы пятна. Как следы от чернил или, скорее, потертости на пятке носка, образовавшиеся от долгой носки.

Прямо на ее глазах появился еще один люмос, уже двенадцатый по счету, и пятнышки эти стали самую малость, едва заметно, но больше.

– Прекрати немедленно! – закричала она прежде, чем мысль оформилась у нее в голове.

– Простите, – Пенни послушно прекратила колдовать. Петунья схватила ее руки и поднесла к лицу. Глаза болели уже невыносимо, но еще немного она могла выдержать, чтобы увидеть. На подушечке безымянного пальца сквозь потертость проглядывал следующий слой.

– Пресвятые сильмариллы, что это?

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава двести первая, в которой тетя Пэт сперва завидует, потом откровенничает, а затем учит рыбу плавать

Боже, Пенни получается такая милая девочка! Люблю ее.

Не мог не утащить этот мем. Думаю, если бы тетя Пэт училась в Хоге, была бы занудой похлеще Гермионы. И вот у нее точно не было бы друзей, кроме Лили.

▼Скрытый текст⬍

Пенни что-то спросила. Кажется, что такое сильмариллы. Петунья пропустила ее вопрос мимо ушей. Она внимательно вглядывалась в темные пятнышки на кончиках пальцев волшебницы, пытаясь понять, что это такое. Но резь в глазах стала такой невыносимой, что Петунья прервала способность. Она плотно закрыла глаза ладонями, пережидая, пока под веками перестанут скакать разноцветные пятна.

Если она станет сильнее, глаза перестанут так болеть?

Пенни засуетилась вокруг нее, отряхнула для нее хлипкий стул и усадила. Петунья же размышляла об увиденном.

Из прочитанных когда-то в количестве эзотерических книжек она помнила о системе так называемых «тонких тел», окружающих тело человека на – кхе-кхе – тонком уровне. Пожалуй, помнила даже слишком подробно, а потому пришла в замешательство. Ведь не может быть, чтобы эта дребедень была правдивой?

Бина, прочтя ее воспоминания, засмеялась.

«Это просто аура. Ею обладают все живые создания. Бина первый раз слышит такую забавную ерунду про тонкие тела!»

Петунья позволила системе вволю посмеяться, ожидая, что затем та продолжит свои объяснения, и оказалась права.

Аура, как объяснила система, является проявлением жизненной и духовной силы. Она окутывает физическое тело плотным коконом и защищает его от проклятий, энергетического вампиризма и разного другого негативного влияния окружающей среды. Как атмосфера планету от солнечной радиации.

Поскольку аура зависит и от силы человеческого духа тоже, то ауры магглов тонки и легко повреждаются. Зато аура мага, рожденная из силы его золотого ядра, состоит из нескольких слоев и надежно ограждает от болезней и несчастий. Вот почему маги, в сравнении с обычными людьми, могут похвастаться отменным здоровьем и большей продолжительностью жизни.

«А вот ауры богов и могущественных совершенствующихся могут быть не только защитой, но и оружием», добавила Бина в конце своей небольшой лекции. «Однако, пока что вам нужно уяснить только одно: аура может быть прочной снаружи, но ее легко разрушить изнутри. Что и делает эта бестолковая девчонка! Скорее, мисс, объясните ей!»

Боль в глазах утихла. Она слегка раздвинула пальцы и подслеповато заморгала. Внутри Башни порхал целый рой разноцветных шариков света, щедро наколдованных молодой волшебницей.

– Погаси их, – попросила Петунья. Пенни прищелкнула пальцами, и шарики света стали исчезать один за другим с легким хлопком, точно мыльные пузыри. Наконец, остался только один, но и его Петунья заставила погасить, отговорившись тем, что у нее пока глаза от света болят. – Послушай… ты вчера так удивилась, когда я сказала про магию. Но ты же умеешь колдовать. Тебя все-таки учили?

– Нет, – Пенни замотала головой. – Никто меня не учил. Я просто подглядывала за феями подглядывала. И повторяла за ними. Понемногу у меня стало получаться, – она пожала плечами и добавила: – Я думала так все умеют.

– И вовсе не все, – Петунье показалось, что девчонка вновь собирается начать колдовать, и она положила свою урку поверх ее. – Даже среди взрослых волшебников мало кто может колдовать без палочки. Это очень сложно! И опасно!

Она достала из кольца тетрадь и ручку, схематически нарисовала на нем человечка и стала объяснять то, что только что узнала сама, стараясь, чтобы ее слова звучали весомо и солидно.

– Когда ты вот так, как сейчас, пользуешься магией, тем самым ты разрушаешь свою собственную ауру. Будешь делать так и дальше, то тебя даже самый распоследний маггл сможет походя проклясть!

Пенни, нахмурившись, смотрела на ее каракули. На тетрадной странице чернильный человечек сидел в пятнистом яйце, что подразумевало собой дырявую от неправильного использовании магии ауру, а со всех сторон к нему стремились кривые стрелы проклятий, сглазов и злых заклинаний.

– Но феи всегда так делают. И я не видела, чтобы им было плохо, – упрямо возразила она.

Петунья повторила вслед за системой:

– Фей же не просто так зовут Волшебным Народцем. Они буквально рождены из магии. Их ауры сильные и плотные. Люди, к сожалению, не такие. Нам нужны инструменты, чтобы мы могли раскрыть свои возможности. Это… – она огляделась, думая, какой же пример привести, а потом сдалась: – В общем, люди, как и животные, могут есть сырое мясо. Но приготовленное – вкуснее и полезнее. Так и с волшебством.

Пенни захихикала.

– Ну ты скажешь, Мириэль! Значит, колдовать без палочки все равно что есть сырое мясо?

Петунья вздернула нос и протянула ей волшебную палочку:

– Если хочешь, так и думай. Но с этого момента колдуешь только с ней. Поняла?

Пенни взяла у нее палочку, вздохнула, а потом, даже особенно не стараясь, взмахнула ею, быстро и неразборчиво пробормотав «люмос», и на кончике палочки немедленно зажегся огонек.

– Вот!

Петунья почувствовала, как у нее глаз задергался. Она поднялась на ноги и, глядя на волшебницу сверху вниз, с чувством заявила:

– Ненавижу таких как ты!

Она резко развернулась и пошла к зельеварне. Даже в темноте она видела очертания самого большого котла, внутри которого, если верить пометке на полях, и следовало искать книгу с зельями.

Сзади загрохотал стул. Это Пенни резко вскочила и в два шага догнала ее:

– За что?! За разбитые тарелки? Я куплю тебе новые, честно! Ну, Мириэль! Что я такого сделала?

Самый большой котел был прикрыт крышкой. Петунья, брезгливо поджав губы, сняла ее и, привстав на цыпочки, заглянула внутрь. На самом дне, кажется, и правда что-то лежало. Но в такой темноте разве разглядишь?

– Посвети-ка.

Но Пенни резво спрятала палочку за спину и притопнула ногой для пущего эффекта.

– Сперва скажи! За что ты меня ненавидишь? – в голосе ее звенели слезы.

Петунья уже успела отругать себя за то, что дала языку волю, но ничего уже нельзя было вернуть. Она вздохнула, а потом чистосердечно призналась:

– За то, что у тебя все получается с первого раза! И даже усилий прикладывать не надо!

Пенни уставилась на нее, глупо хлопая длиннющими ресницами, а потом уголки ее губ сами собой стали разъезжать в улыбке. Она пыталась сдержать улыбку, но проиграла самой себе и звонко расхохоталась.

Петунья нахмурилась.

– Что смешного?

– Мириэль, ты что, завидуешь? – сквозь смех выдавила Пенни. Петунья промолчала, чувствуя, как щеки ее жарко заполыхали. Вот же дурочка! Никто за язык не тянул! Вдобавок,Пенни вынула палочку с огоньком, и яркий свет беспощадно осветил бледное лицо Петуньи, щедро покрытое красными пятнами стыда. – Эй, Мириэль, но ты же потрясающая!

К еще большему своему стыду, Петунья не слышала в голосе девчонки ни насмешки, ни издевки, одно только искреннее восхищение.
Она отвернулась, стыдясь глядеть Пенни в лицо, и тихо призналась:

– Я всю жизнь хотела быть волшебницей.

Пенни помахала палочкой.

– Но ты же показала мне заклинание!

Петунья вздохнула.

– У меня другие не получаются. – Пенни озадаченно округлила глаза. Пришлось объяснить. И про младшую сестру-волшебницу, и про письмо директору магической школы, и про мерзкого приятеля сестры, который при каждом случае обзывал ее, и про отвратительную ссору с родителями, и, в конце концов, про таинственного бармена, который нанял ее присматривать за фермой. Конечно, рассказала она не обо всем. Умолчала о своей новой семье и о культивации, и о том, для чего на самом деле была нужна эта ферма. Если Пенни и заподозрила ее в недостаточной откровенности, то никак этого не показала.

Напротив, она крепко обняла Петунью и ободряюще похлопала по спине:

– О, Мириэль, не огорчайся! Все получится! В этом месте воздух такой же, как в доме у матушки. Ты обязательно станешь волшебницей!
Петунья позволила обнимать себя пару минут, потом неловко выпуталась из объятий и подтолкнула ее к котлу. Пенни подсветила, и на дне котла они увидели книжку в старом, потертом переплете.

Котел был такой здоровенный, что просто так дотянуться до дна рукой никак не получалось. Петунья уже собралась лезть внутрь, но тут Пенни ее остановила.

– Мириэль, – ее глаза сверкнули, – а ты знаешь заклинание, чтобы заставить предметы летать?

– Если ты сейчас и Левиосу выучишь на раз-два, – начала Петунья, но вовремя поймала себя за язык, и молча взяла палку, чтобы рисовать на полу. – Сначала придется разучить Нокс. Это заклинание, чтобы погасить свет.

Пенни с легкостью, какой не достичь и за тысячу повторений, нарисовала волшебной палочкой рисунок, напоминающий морскую волну, и огонек погас.

– А это, – объясняла Петунья, рисуя в пыли другой знак, – заклинание левитации. С его помощью можно заставить неживые предметы летать. Но на живых существ не действует. Произносится как, – она тщательно произнесла по слогам: – Вин-гар-ди-ум Ле-ви-о-са. Обрати внимание, правильное произношение это «ЛевиОса», а не «ЛевиосА». Ну, попробуешь?

Пенни задумчиво изучала знак в пыли и шевелила пальцем, повторяя его. Потом сделала глубокий вдох, палочка в ее руке сперва описала плавную дугу, а потом резко ушла вниз:

– Вингардиум Левиоса!

Дрожа и покачиваясь, небольшой котелок, из которого торчала треснувшая от времени мешалка, резко взмыл в воздух, там повисел немного и упал. Ударившись о пол, котелок подпрыгнул, снова упал и с грохотом укатился в темноту.

Пенни проводила котелок взглядом, а потом испустила воистину ведьмовской визг и кинулась Петунье на шею:

– Получилось! Получилось! Мне никогда раньше не удавалось освоить этот трюк! Мириэль! У меня получилось! – вереща от восторга, она повисла на Петунье и даже ногами болтала от избытка чувств. – Я теперь всегда буду колдовать только волшебной палочкой! Обещаю! Всегда-всегда!

Наконец, успокоившись через несколько минут, она с успехом повторила заклинание на бис, дважды, после чего подошла к самому большому котлу и с легкостью извлекла из него книгу.

– Ты ее искала? А что в ней?

– Сейчас посмотрим, – Петунья смахнула с книги пыль. Пенни услужливо поднесла к страницам огонек, и в его свете стали видны тенгвы, выведенные уже знакомым почерком: – «В книге сей я записал рецепты зелий разнообразных, улучшенных и упрощенных мной, Мерлином.»

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава двести вторая, в которой тетя Пэт несколько раз пытается умереть от зависти, но терпит неудачу и пытается извлечь максимум пользы

Процесс варения Рябинового Отвара я выдумал сам. Рецепт взят с Поттервики. Потом я вспомнил, что его еще можно подглядеть в Хогвартс Мистери, но я дропнул игру.

▼Скрытый текст⬍

Это и правда была книга зелий! Петунья торопливо листала страницы, просматривая названия рецептов. Среди них попадались как знакомые, которые она встречала в учебнике зельеварения, так и те, о которых ей ни разу не приходилось слышать. Впрочем, Мерлин не давал себе труда придумать красивое название, а потому, встретив на странице рецепт Эликсира Силы или Эликсира Верности, Петунья справедливо предположила, что они дают выпившему силу или верность. Ничего сложного.

Наконец, где-то между Зельем Вечного Сна и Рецептом Алкагеста она нашла искомое.

Переработанный самим Мерлином рецепт Рябинового Отвара был прост до безобразия. Петунья даже глазам своим не поверила. Для него требовались всего четыре – это вместо шестнадцати – ингредиента: корень асфоделя, листья бадьяна, кора волшебной рябины и слизь флоббер-червя. Словно этого было мало, и сам процесс приготовления был прост. Настолько, что его мог бы сварить и ребенок.

Она уже собиралась сказать «да не может быть!», но сразу же увидела внизу приписку. Мерлин дописал, что сварить зелье по этому рецепту сможет лишь во всех отношениях выдающийся колдун.

– Во всех отношениях, – медленно повторила Петунья и перевела взгляд на Пенни.

Вот так повезло. У нее как раз под рукой есть во всех отношения выдающаяся колдунья. Правда, в жизни даже зелья от фурункулов ни разу не сварившая, но у всех свои недостатки.

– Пенни, – сладким голосом пропела Петунья, – не хочешь научиться варить зелья?

Пенни, конечно же, хотела. Вдвоем они перебрали все склянки, банки и коробочки в шкафах алхимического уголка. Перед этим Пенни пришлось освоить сперва Ревелио, чтобы удостовериться, что на шкафах нет ни сигнализации, ни ловушек, а потом и пару чистящих заклинаний для уборки вековой пылищи.

Петунья очень старалась не завидовать, но не могла. У похищенной феями девчонки заклинания получались с первого раза, без осечек и ошибок. Петунья очень старалась, но получалось у нее плохо.

– Готово! – Пенни последний раз взмахнула волшебной палочкой, и высокая этажерка засияла чистотой. – Я прямо как фея! Все, что угодно, могу сделать с помощью магии!

Но научить распознавать магические ингредиенты по книжке было невозможно. Да и пузырьки и коробочки не были подписаны. Вот что Мерлину стоило? Что бы они делали, не попытайся Петунья в свое время сварить это дурацкое зелье?

В четыре руки они обыскали все полки и собрали все мало-мальски знакомые Петунье ингредиенты, а в углу зельеварни нашли вполне пригодные хрустальные флаконы для готовых зелий. Затем поднялись наверх, Пенни прибралась и там, а Петунья сложила в кольцо все книги, какие влезли. Она давно обещала Туури принести ей библиотеку волшебника.

– Теперь пойдем варить зелье?

Петунья покачала головой.

– Нет. Сперва заглянем в город. – И не удержалась от небольшой подколки: – Мне же нужно купить новые тарелки.

Пенни насупилась.

– Давай, я лучше выучу заклинание и починю их.

Петунья рассмеялась.

– Но я хочу новые. Люблю ходить по магазинам. Пошли.

Они поспешили в город. По дороге Петунья принялась гадать. Вдруг, феи еще раз напали? А если кто-то пострадал? Или гном-городовой в компании двух каменных стражей смог защитить город и его жителей?

Вот, кстати, что еще ей нужно узнать. Эти каменные стражи – что они такое? Просто созданные эльфийскими мастерами каменные статуи? Хотя читать о таких ей не приходилось. Или что-то – кто-то? –  более сложное?

Увидев перед собой их каменные фигуры, Петунья решила, что пока может оставить эту загадку. Самое главное она и так знает. Они никому не причинят вреда.

На первый взгляд в городе было все спокойно. Петунья поблагодарила гнома и стражей за помощь и защиту. А потом потянула Пенни дальше, мимо разбитой двумя хоббитами торговой палатки.

– Мы ведь так и не взяли тебе учебники. Пойдем, сперва заглянем в библиотеку.

В библиотеке она заново представила Туури и Пенни друг другу. В прошлый раз не до того было.

– Нам понадобится «Теория магии» Адальберта Уоффлинга и, пожалуй, «История магии» Батильды Бэгшот. Сможешь найти? – Туури подтвердила, что, конечно же, может. Казалось, она не просто привыкла к библиотеке, а будто даже стала ее частью. Ведь она всегда знала, где и какую книгу искать. – А это от меня. Как и обещала, – Петунья выложила на ближайшие стол книги Мерлина, и Туури, прокричав что-то по-фински, сграбастала ее в свои медвежьи объятия.

Пенни отправилась осматриваться в библиотеке, пообещав, что не будет ничего трогать, а Петунья осталась у стойки, наблюдая, как Туури заводит рыжей волшебнице читательский билет.

– После того, что случилось второго дня, все… спокойно?

Туури подтвердила, что в городе и правда больше ничего не происходило. Феи, конечно, пытались пакостить, но всякий раз какая-то неведомая сила изгоняла их. Только темные пятна на стенах оставались. Но их легко отмыть.

Значит, решила Петунья, разложенные ею по всему городу слитки Холодного Железа и правда отгоняли фэйри.

Закончив с читательским билетом, Туури ненадолго отошло и вернулась уже с двумя названными книгами. Петунья полистала их и убедилась – они ничем не отличались от тех, какие Лили купили на первом курсе. Ну и прекрасно.

Пенни нашлась у полок с любовными романами. В ее руках была одна из тех книжек, что принадлежала господину Черновласу, и Петунье пришлось постараться убедить ее пока оставить роман до лучших времен.

После библиотеки они направились за покупками. Петунья передала госпоже Тук свои самые горячие благодарности за помощь с коровой, а потом накупила вещей взамен тех, что сгинули вместе с сундуком. Про новые тарелки и чашки она тоже не забыла и вскоре стала счастливой владелицей симпатичного набора с васильками.

Думая о том, как бы зачаровать приобретение на неразбиваемость, Петунья углядела на прилавке дюжину стеклянных флаконов, похожих на те, в каких маги хранили зелья, и купила их тоже. Напоследок они взяли у Лии еды на вынос и вернулись на ферму.

– Ну, пойдем учиться зельям.

Однако, Петунья поторопилась. Может, заклинания и удавались Пенни с первого раза, зато вот ни ножа, ни ступки она в жизни ни разу в руках не держала. Петунья вздохнула, взяла нож, вложила его в руку юного дарования и принялась методично обучать ее нарезанию ингредиентов на примере обычной картошки. Когда это хитрое мастерство было мало-мальски освоено, наступила очередь ступки.

Освоив нож и ступку, Пенни убежала за водой к колодцу, а Петунья переписала на листок рецепт, переведя его с синдарина на английский. Потом помогла разжечь огонь и постаралась полностью устраниться от приготовления.

Оказавшись перед котлом, неуклюжая в обычной жизни Пенни преобразилась. Она посерьезнела и подобралась, став еще более похожей на Лили. У той становилось похожее выражение лица за зельями.

Засучив рукава мантии, Пенни налила в котел воды, и, пока та закипала, сверилась с рецептом и разложила перед собой подготовленные ингредиенты. В котле закипело – и она бросила в воду кусок коры волшебной рябины. Когда вода окрасилась в насыщенный коричневый цвет, Пенни ссыпала в котел нужное количество истолченного в мелкую пудру корня асфоделя. Кипящее зелье медленно светлело. Когда его цвет стал оранжевым, внутрь отправились мелко нарезанные листья бадьяна. На этом этапе Пенни достала деревянную мешалку и принялась помешивать зелье до тех пор, как было сказано в рецепте, зелье стало полностью желтым, а внутри него появились крохотные серебристые искорки. Как только в желтом вареве замерцали первые крупинки серебра, Пенни ложкой добавила унцию слизи флоббер-червя, а потом выхватила волшебную палочку и – Петунья непроизвольно задержала дыхание, ведь это был решающий момент, – взмахнула над котлом, будто помешивая. Три раза по часовой стрелке и дважды – против.

Петунья сжала кулаки, и ее коротко остриженные ногти впились в ладони. С каждым оборотом волшебной палочки растворенные в воде ингредиенты сливались воедино, их магические свойства объединялись, и с последним взмахом неаппетитное варево превратилось в зелье. У него был приятный свежий запах и цвет, зеленый, как молодая трава.

В учебнике зелий, по которому училась Лили, было написано, что такие цвет и запах могли принадлежать только идеально сваренному зелью.

У Петуньи больше не было сил, чтобы завидовать. Она почти искренне поздравила Пенни с ее первым зельем и помогла разлить его по бутылочкам. Их вышло ровно шесть.

– А почему именно это зелье? – спросила Пенни, позволив увести себя из мастерской в домик. Петунья опасалась, что она надорвется, но, судя по тому, с каким аппетитом волшебница накинулась на обед, волновалась зря. Энергии и сил в Пенни было выше крыши.

– О, я хотела их продать. Мне нужны деньги для кое-чего важного. Поможешь мне подзаработать? Я поделюсь с собой выручкой.
Пенни замерла с поднятой ложкой, а потом замотала головой.

– Нет, нет! Мириэль, я не возьму денег! Ты и так помогаешь мне! Считай, что это я отрабатываю! Даже не думай!

– Ну, если ты так говоришь, то тогда ладно, – Петунья пожала плечами. – Давай, доедай и садись за учебники. Не знаю, когда тебе придется уйти, но лучше выучи побольше.

Пенни закивала. Доев, она погрузилась в чтение «Теории магии».

Кинув на волшебницу быстрый взгляд, Петунья пересчитала в кольце пузырьки с зельем и довольно улыбнулась. Завтра она его испытает. Если все хорошо, то Пенни придется варить, пока ингредиенты не закончатся. Но она ведь сама согласилась, разве нет?

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава двести третья, в которой тетя Пэт много трудится и планирует, а Пенни знакомится с учебными планами Хогвартса

Айолос посоветовал тете Пэт основы кунг-фу. Я ориентировался вот на этот сайт и щедро почерпнул оттуда мистическую составляющую. Пусть ее и немного.

Упомянутые учебники - это учебники для первого курса из письма Гарри Поттеру. Думаю, что Лили училась по плюс минус тем же учебникам, и тетя Пэт знала их перечень наизусть.

▼Скрытый текст⬍

С наступлением рассвета Петунья закончила медитировать и, всласть потянувшись, поднялась на ноги. Выглянув в окно, она сперва не поняла, отчего листва и трава засеребрились, но потом догадалась – ночью было так холодно, что утренняя роса выпала сразу инеем.

Она выбежала во двор, изо рта у нее вырвалось облачко пара. Хотя по ощущениям было не так уж и холодно. Уж точно не холоднее, чем в ледяной части подземелья. Но все равно Петунья не собиралась претерпевать неудобства. Пусть пальто у нее уже не было – не беда. Одного мысленного усилия хватило, чтобы ци начала циркулировать по большому небесному кругу, распространяя по всему телу живительное тепло. Петунье даже стало немножечко жарко.

Кстати, вдруг вспомнила она, в учебнике говорилось, что на стадии Золотого Ядра регуляция температуры тела станет полностью бессознательной. Петунья потерла руки. Это, получается, в холод ей будет тепло, а в жару – прохладно? И без всяких заклинаний? Кхм, стоит признать, кое в чем культивация все же превосходит магию.

Весело прыгая по дорожке, как в детстве стараясь не задевать линий между блоками, Петунья добралась до хлева. Галатея приветствовала ее дружелюбным мычанием и потянулась головой, требуя, чтобы ее немедленно почесали. Петунья не стала отказываться и с удовольствием начесала корове и лоб, и загривок, и округлые, замшевые на ощупь бока.

Приласкав корову, Петунья приступила к дойке. У нее получалось уже довольно бодро. Тонкие струйки молока так и брызгали прямо в кастрюлю, и вскоре по хлеву распространился сладкий и густой запах парного молока. Занятая работой, она задалась мыслью, а если будет ведро – садовый гном, который так сильно ей помогает, будет доить корову тоже?

Петунья хихикнула, представив, как небольшого росточка гном Малыш, привстав на цыпочки, доит корову. Она решила, что, как только отец снова навестит ее, она непременно попросит помочь ей с ведром! Она мало что смыслит в этом, но подозревает, что это не просто сделать глиняную заготовку и залить в нее металл.

«Только у мисс нет руды», проницательно заметила Бина, и Петунья согласилась. Нету. Ничегошеньки. Все, что успела сделать, отдала на защиту города.

– Потому я и собиралась сегодня в шахту, – сказала она и ловко подставила под вымя пустую кастрюлю. – Накопаю руды, побью призраков. Заодно и зелья испытаю. Не представляю даже, какими мощными они должны быть. Рецепт Мерлина и волшебница, воспитанная феями, – она покачала головой. Ужасная, ужасная смесь. Даже Лили не была настолько невероятной, а ведь Петунья долгое время считала, что та – самая выдающаяся юная ведьма в Хогвартсе!

Она принялась напевать песенку, руки ее быстро работали, облегчая коровье вымя, и вскоре молоко закончилось. Петунья убрала за собой, поцеловала корову в большой влажный нос и скормила ей яблоко.

– Не буду тебя сегодня выводить пастись, – решила она. – Холодно там. А тут, – она огляделась, – тепло и уютно, и кормушка полная. Отдыхай!

Корова, будто поняла ее слова, опустила морду в кормушку и захрустела сеном.

Петунья вышла на улицу и обежала свои владения. Все было хорошо. Она похвалила гнома, чей курносый нос выглядывал среди стеблей растений, и зашла в домик. Было тихо. Только стрелки будильника тикали да потрескивало пламя в камине. Петунья наклонилась к огню, протягивая к нему руки, и прислушалась. Через несколько минут ей удалось уловить в языках пламени отзвуки присутствия отца. Но такие слабые, будто он был где-то очень и очень далеко. Она вздохнула и поняла, что соскучилась. В попытке связаться с ним, она попробовала послать зов – вроде того, как он иногда общался с ней по осанве, – но, кажется, ничего не получилось.

А ведь отец не появлялся с того самого дня, как прибыл Эарендиль. Когда же он снова появится?

На минутку взгрустнулось. Петунья позволила себе немножечко помеланхолировать – а когда еще предаваться светлой грусти, как не осенью? – а потом взялась за свиток, подаренный Айолосом. Она развернула его и удивленно округлила глаза. Это что такое? Упражнения или набор красивых поз для фотографирования?

Посмеиваясь, Петунья опустила глаза на введение, улыбка понемногу исчезла с ее лица, и она посерьезнела. Айолос писал, что, раз она решила идти по пути культивации, то просто обязана освоить эти восемь стоек в совершенстве. Разработанные в глубокой древности, эти знания разошлись по множеству миров, и практикуются миллионами совершенствующихся. Где-то их причисляют к оздоровительным упражнениям, где-то используют как основу для обучения боевым искусствам. Даже если Петунья не имеет таланта к воинскому ремеслу, Айолос все равно настоятельно советовал ей овладеть этими стойками.

– Мышечные волокна становятся эластичными, укрепляются суставы, энергия ци течет свободно, и дыхание помогает направлять ее в нужное место, – прочитала Петунья завершающие слова. – Ну, попробуем.

Она положила свиток на стол, придавив его книгой, чтобы не сворачивался, и попыталась принять первую стойку – стойку всадника. Расставив ноги чуть шире плеч, Петунья стала медленно садиться, стараясь держать спину прямой. Где-то на середине пути внутреннюю сторону бедер стало тянуть – не так, как при приседаниях, а так, будто под слоем мышц обнаружились еще мышцы, о которых она доселе не подозревала. Приняв правильное, как было описано в свитке, положение, Петунья сосредоточилась на том, чтобы распределить вес между коленями и не забывать при этом дышать. В момент, когда она обрела равновесие, энергия ци в животе взволновалась и практически без всякого импульса с ее стороны потекла по большому небесному кругу.

Петунья старательно дышала и, нет-нет, да прислушивалась к тиканию стрелок часов. Ей все казалось, что время течет ужасно медленно – а ведь всего-то нужно простоять каких-то пять минут! Но уже после первой минуты сохранять правильное положение тела стало неимоверно сложно. Стоило на мгновение потерять равновесие, отчего центр тяжести самую чуточку сместился в сторону, как движение ци прекратилось. Через пару попыток, Петунья вновь нашла точку равновесия.

Медленные пять минут истекли. Сделав небольшую передышку, Петунья приняла стойку лучника. За стойкой лучника пришло время ложной стойки. За ложной… хотя на каждую стойку отводилось всего по пять минут, к концу тренировки все мышцы в теле ныли от напряжения, а тело взмокло. Петунья смахнула пот со лба. Удивительно. Она думала, что после того, как духовный огонь выжег в ее теле все примеси, она больше никогда не будет потеть.

«Тому молодому святому поистине суждено быть великим человеком», вдруг сказала Бина. Во время тренировки она изредка подавала голос, подсказывая, на какое расстояние поставить ногу, и ровно ли молодая мисс держит спину, но и только. К тому же она никогда раньше не комментировала Айолоса, а потому эта ее реплика удивила Петунью.

– Разве он не умер? – она набрала воды в кадку и принялась отмываться.

«Бина чувствует, что тонкая нить все еще связывает его душу с телом. Если кто-нибудь сумеет укрепить ее, тогда он вернется к жизни».
Петунья только хмыкнула – ни подтвердить, ни опровергнуть этих слова она не могла, – и продолжила со всем тщанием тереть кожу мочалкой. Ко времени пробуждения гостьи она привела себя в порядок и встала к плите варить кашу.

Дверь открылась, оттуда выползла заспанная волшебница.

– Доброе утро, – Петунья отвлеклась, каша в кастрюльке звучно хлюпнула. – Давай скорее, завтрак почти готов. – Она помешала кашу последний раз, добавила в нее большой кусок сливочного масла и, накрыв крышкой, оставила томиться минут десять. А сама принялась накрывать на стол.

– Мне так неловко, что ты рано встаешь и готовишь завтрак, – призналась Пенни в перерывах между чисткой зубов и умыванием. Она заплела косу и уселась за стол. Петунья сразу же поставила перед ней тарелку с кашей, пододвинула вазочку с вареньем и вручила ложку. – Ну правда, неужели я ничем не могу помочь?

– Ты же гость, – Петунья уже приняла постную пилюлю и теперь пила кофе. – Я встаю рано не потому, чтобы приготовить тебе завтрак. Еще чего! А потому, что уже выспалась. Да и на ферме всегда полно дел. К тому же, ты вовсе не бездельничаешь. Кто вчера сварил зелье? – Заметив, как горделиво Пенни выпрямила спину, довольная напоминанием, Петунья улыбнулась. – Кстати, как себя чувствуешь? – ей вдруг пришло в голову, что Пенни гостит у нее четвертый день. Вдруг – заболеет, как Сьюзан?

– Полна сил! – Пенни вскинула вверх руку с зажатой в ней ложкой. – Готова варить целый день!

– Нет уж. Сегодня у меня другие планы.

Другие планы включали в себя библиотеку, а также Лию, которая пообещала приглядеть за ведьмочкой, если Петуньи не будет слишком долго. Взамен она попросила принести чего-нибудь съедобного, вроде пещерной моркови – тушеная с грибами и картошкой, она превращалась в невероятно вкусное блюдо.

Петунья показала в ответ сложенные в колечко большой и указательный палец, и Лия быстро переняла этот жест.

В библиотеке, немного подумав, Петунья попросила найти некоторые учебники. «Теория магии» была прочитала уже наполовину, поэтому к ней добавились «Курсическая книга заговоров и заклинаний» Миранды Гуссокл, «Тысяча магических трав и грибов» Филлиды Споры и «Магические отвары и зелья» Жига Мышьякоффа. Трансфигурацию Петунья предпочла проигнорировать, как и Защиту от темных искусств. Но потом, немного подумав, добавила к списку книг «Фантастических тварей» Скамандера.

При виде книг глаза Пенни засияли.

– Я буду учиться? А ты со мной не останешься?

Петунья покачала головой и напомнила, что у нее и свои дела есть. В выбранных книгах она отметила закладками наиболее важные темы – из тех, что чаще всего встречались в повседневной жизни, – а потом оставила Туури список дополнительных книг, в основном, по Чарам. На случай, если свалившийся ей на голову вундеркинд в рекордные сроки освоит предыдущие.

– Будь осторожна, изучая заклинания, – не удержалась она от напоминания. – Не направляй волшебную палочку на людей. Зубрить рецепты зелий не нужно. Лучше обрати внимание на сочетаемость ингредиентов и их особенности. А если что-то будет непонятно или сложно, то вот, – она достала тетрадь и чернильницу с пером, – запиши. Потом попробую тебе объяснить.

Пенни пообещала непременно быть осторожной, а Туури добавила, что в библиотеке есть пока еще пустое помещение. Подойдет для тренировок.

– Чудесно, – заключила Петунья и напоследок спросила: – Кстати, Пенни, на что можно поймать фею?

Пенни, не отрываясь от «Теории магии», которую явно вознамерилась дочитать прямо сейчас, простодушно ответила, что феи очень любят сладкое. До такой степени, что будут есть, пока не останется ни крошки, даже если потом не смогут подняться в воздух.

Петунья потрепала ее по голове и вышла из библиотеки. В голове ее медленно начал складываться план. Сладости, значит.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава двести четвертая, в которой тетя Пэт изобретает бомбу и "лайтсейбер"

Лайтсейбер, если что, это световой меч джедаев. Конечно, тетя Пэт не будет так называть свое оружие. В конце концов, "Новая надежда" выйдет только года через полтора по времени фанфика (тут примерно 1975й). Но чего бы не пошутить?

▼Скрытый текст⬍

У лестницы, ведущей в горы, Петунья столкнулась с Айолосом. Очень удачно. Она как раз раздумывала, где бы его найти, а найдя – уговорить вновь составить ей компанию в подземелье.

А Айолос взял и отказался. Сказал, что Петунья уже достаточно большая, чтобы не бояться темноты и привидений.

– Ты издеваешься! – сразу же обвинила она его. – Ты же буквально на прошлой неделе говорил, как это опасно для меня встречаться с призраками!

– Так это было на прошлой неделе, – он особенно подчеркнул слово «прошлой», словно в этом была вся суть. – С тех пор утекло достаточно воды, а ты уже практик второй ступени. Конечно, трогать призраков голыми руками я бы все равно не советовал, но, чтобы с ними справиться, достаточно взять в руки ну хотя бы палку.

Петунья достала из кольца факел. Она сделала несколько штук, когда сражалась с летучими мышами на темным этажах подземелья. С тех пор у нее оставалась еще парочка.

– Подойдет? Но как палка может навредить призраку?

Айолос поднял с земли случайную ветку и, сказав смотреть внимательно, поднял ее перед собой. Золотая аура окутала его фигуру и постепенно распространилась на ветку, заставив сухое дерево сиять. Затем он коротко размахнулся и метнул ветку. Та вспорола воздух, словно стрела, и вонзилась в камень, скрывшись в нем целиком. Валун задрожал. От дырки в месте удара поползли трещины, и громадный камень медленно осыпался грудой мелкого щебня.

Петунья с усилием захлопнула рот и перевела взгляд на святого. Он улыбнулся и подробно объяснил, что и как сделал. Она слушала с жадным вниманием, не желая упустить ни словечка.

– Главное здесь – не переборщить, – добавил Айолос напоследок. – Но такое практику второй ступени не под силу.
Они распрощались, и Петунья зашагала к горам. Перепрыгивая с камня на камень, презрев обычную тропу, ей почудился чей-то внимательный взгляд. У входа в пещеру она оглянулась, но никого не увидела. Показалось, решила Петунья и вошла под сень горного хребта.

Пещера встретила ее темной прохладой и мерной капелью где-то в глубине, будто огромная клепсидра неумолимо отсчитывала мгновения чьей-то жизни. Привычно пересчитав статуи – их все еще было ровно пять – Петунья вошла в кабину лифта и перевела рычаг до нужной отметки.

Скрежеща и грохоча, лифт довез ее до двадцать пятого уровня. Перехватив факел на манер дубинки, Петунья вышла из кабины и огляделась. Оттуда ей был целиком виден один призрак и половинка второго. Как и прежде, находясь на достаточном от них расстоянии, Петунья оставалась как будто невидима и могла не беспокоиться о них сколь угодно долго.

Итак. Она подняла факел, прищелкнула пальцами, высекая искру, и просмоленная верхушка сразу занялась огнем.

Однако же, это ничем не отличалось от обычного факела.

Петунья прикрыла глаза, вспоминая. Айолос не делал ничего особенного. Просто поднял с земли случайную веточку. А потом… потом она собственными глазами увидела, как его золотая аура впиталась в сухое дерево, и обычная ветка превратилась в необычную. Можно даже сказать, в волшебную. Петунья ничего не знала о том, как старый мистер Олливандер создает волшебные палочки, но ей почему-то подумалось, что это может быть слегка похоже на увиденное сегодня.

«Совершенствующиеся создают магические инструменты, наполняя заготовку из специального материала своей ци,» сообщила Бина в ответ на ее мысли. «Юный мастер же превратил в одноразовый магический предмет простой кусок дерева. Одно это показывает, насколько он невероятен!».

Петунья распахнула глаза и уставилась на ледяную поверхность пещеры. Наполняя своей ци, значит? Потревоженное этими словами, в памяти всплыло старое воспоминание. Еще школьницей, Петунья как-то раз попробовала одну штуку. Надрезав особым образом стебель и поместив ее в подкрашенную воду на сутки, она превратила белую розу в синюю. Лили очень нравился тот цветок. До тех пор, пока она не вычитала в учебнике по Травологии, что настоящие синие розы давно уже есть волшебников, о чем и поспешила сообщить старшей сестре.

Петунья тогда расстроилась и выбросила цветок. И больше никогда о нем не вспоминала.

Она слегка поморщилась. Вспоминать об этом было все еще неприятно, но уже не так больно. Зато она поняла, что нужно сделать. Подобно тому, как окрашенная вода поднимается к цветку по сосудам внутри стебля, точно также ци может заполнить дерево, из которого сделан факел, и превратить его в невероятный огненный меч!

Затушив огонь, Петунья взяла факел обеими руками и заставила свою ци течь внутрь дерева. Кому-то это и вправду могло показаться сложным, но ей приходилось выпаривать лишнюю влагу из смеси глины и песка. Напитать силой деревяшку? Проще простого! Не так невероятно быстро и эффектно, как у Айолоса, конечно, но через десяток-другой минут факел в ее руках потяжелел, будто разбух от влаги, и окутался едва заметным сиянием.

– Ну разве я не невероятна? – довольно промурлыкала Петунья. В воображении она уже разила призраков направо и налево полыхающим огненным клинком, осталось самое простое.

Она прищелкнула пальцами и стряхнула на факел россыпь огненных искр.

Раздался взрыв!

Петунья с криком отпрянула в сторону, отбрасывая факел прочь и закрывая голову руками. Когда по пещере перестало гулять эхо взрыва, и к ней понемногу стали возвращаться зрение и слух, Петунья ощутила боль и жар.  Ладони ее были покрыты пузырями ожогов, от вида которых ее замутило. С трудом справившись с головокружением, она, рыдая от боли, кое-как достала из кольца пузырек с Рябиновым Отваром и выронила его, конечно же. Флакон ударился о ледяной пол, подскочил – Петунья зажмурилась, ожидая услышать звон разбитого стекла, но, не услышав, открыла глаза. И выдохнула. Флакон остался чудом цел. Подняв его, она зубами выдернула пробку и опрокинула содержимое в рот. Лишь бы подействовало!

Язык и нёбо окатило мерзким тошнотворным вкусом, и Петунью едва не вырвало. От проглоченного зелья ее окутало нежное, приятное тепло, и понемногу все неприятные ощущения исчезли.

– Какая же мерзость! – с чувством воскликнула Петунья и зарылась в кольце в поисках чего-нибудь, чтобы перебить оставшийся во рту гадостный привкус плесени и болотной тины. Закинув в рот сразу несколько ягод гитласа, она прислонилась к стене, переживая легкий приступ слабости, а когда отпустило, осмотрела себя.

Мерзость или нет, но сваренный Пенни Рябиновый Отвар сработал на все сто. Волдыри на ладонях исчезли, как не бывало их. Что уж говорить о мелких ссадинах и ожогах, полученных от взрыва и падения. Петунья недоверчиво пошевелила пальцами, потом сжала и разжала кулаки. Не больно!

– Даже жалко как-то отдавать такое зелье в счет задания… – с сожалением пробормотала она и переключилась на более насущную проблему. – Эй, Бина, что я сделала не так?

Система не стала отмалчиваться.

«Как и предупреждал молодой мастер, вы перестарались. Работа с камнем и деревом требует приложения разных усилий. Вы не учли этого – и перенасытили инструмент энергией. И в результате получили…»

– Бомбу! – радостно воскликнула Петунья. Боль прошла, и ее охватила эйфория от удачного испытания зелья. – Значит, теперь я смогу быстрее добывать руду и минералы! Наделаю столько бомб, сколько захочу!

Система попыталась возразить, что это очень опасно, но Петунья не слушала ее. Она бросилась подбирать разбросанные вокруг куски факела, чтобы посмотреть поближе, что с ними случилось, и, увлекшись, сделала несколько шагов из зоны безопасности.

До этого момента ничто из того, что происходило, не волновало призрачных гномов. Ее разговоры и крики, даже взрыв и звон упавшего флакона – ничто не побеспокоило их. Но, стоило Петунье неосмотрительно броситься за самым большим из остатков факела, как ближайший призрак заметил ее и неторопливо полетел в ее сторону.

Петунья вскрикнула и кинулась прочь, прячась в кабине лифта. Призрак достиг места взрыва и слепо закружился вокруг, будто не понимая, куда делась добыча. Петунья мрачно наблюдала за ним из своего убежища и даже дышала через раз. Но, похоже, лифт был для призраков невидим. Порыскав еще немного, он вернулся на свое прежнее место.

Петунья выдохнула.

– И что мне делать? У меня есть еще факелы, но что-то мне пока не хочется с ними экспериментировать. Да и делать бомбы из камней я предпочла бы на пустом этаже.

«Молодая мисс не хочет воспользоваться магическим жезлом?»

– Магическим чем? А, волшебной палочкой, – Петунья погладила пальцами рукоять палочки, наслаждаясь ее откликом, и покачала головой. – Нет уж. Не хочу ее сломать.

Система попробовала поуговаривать ее, напирая на то, что волшебные жезлы сделаны специально, чтобы выдерживать ци своего владельца. И даже если атрибут Петуньи огонь, то палочка не сгорит и не взорвется, как это случилось с факелом. Но Петунья была непреклонна. Рисковать палочкой она не хотела.

Система испустила вздох.

«Тогда мисс стоит воспользоваться предметом с атрибутом металла. Среди Пяти Великих Элементов Огонь лучше всего взаимодействует с Металлом и Молнией. Хуже с Деревом. И совсем плохо – с Водой.»

– Был бы у меня еще этот предмет с атрибутом металла, – проворчала Петунья, но в кольцо заглянула. Чего там только не было! Инструменты, пилюли, печка, сменная одежда и всякая всячина, которую она таскала с собой просто на всякий случай. В углу, рядом с замотанными в тряпки частями марионетки нашелся старый, чуточку ржавый охотничий нож. – Ух ты, совсем про него забыла.
Конечно, с ее новой памятью забыть что-либо было нереально, но у Петуньи и в самом деле из головы вылетело, что в охотничьем домике она еще и нож прихватила.

Рукоять удобно легла в ладонь, и ци сразу потекла внутрь лезвия, будто ее ничто не сдерживало. Петунья поспешно прекратила это, боясь, как бы лезвие тоже не взорвалось, а потом, поколебавшись, послала внутрь ножа повелительный импульс.

Нож нагрелся. Лезвие окуталось красно-оранжевым свечением. Пламя вытянулось вдоль клинка и продолжило расти, пока не остановилось. Петунья открыла рот. Она держала в руке всамделишний огненный меч.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава двести пятая, в которой тетю Пэт бросает от крайней самонадеянности в крайнее же самоуничижение, но в итоге она как-то с этим справляется и обретает душевное равновесие

В Стардью бомбы - весьма важный инструмент, когда идешь в шахту. Во-первых, они ускоряют процесс добычи руды и камня. Во-вторых, убивают мобов. В-третьих, искусство - это взрыв!

▼Скрытый текст⬍

– Я правда это сделала? – осипшим от удивления голосом спросила она. Словно в ответ на ее вопрос огненное лезвие замигало, будто неисправная лампочка, и погасло. – Ой.

Система поспешила успокоить ее, ведь у неопытных практиков такое случается. Нужно успокоиться и не терять концентрации, тогда магическое оружие будет служить как надо.

«Неплохо нож. Лезвие хорошо выковано, а рукоять удобна», похвалила Бина нож. «Это, конечно, не настоящий магический инструмент, но может заменить его на некоторое время.»

– На некоторое время?

Петунья поднялась на ноги и осторожно вышла из лифта. Она предусмотрительно держалась подальше от призраков, боясь вновь их спровоцировать.

Нет уж, следующая встреча будет на ее условиях.

«Зависит от качества предмета, но да, не предназначенные для этого инструменты служат недолго.» И Бина просветила ее на счет того, что для создания настоящих магических инструментов требуются особые навыки, материалы и технологии – только при соблюдении всех требований предмет будет служить долго. Любой же другой предмет, временно используемый заклинателем, постепенно разрушится от постоянного взаимодействия с ци.

Петунья тут же проверила нож. Но не углядела никаких свидетельств износа кроме тех, что уже на нем были. В конце концов, он достался ей не в самом лучшем состоянии.

– Получается, я не смогу держать его постоянно… – она задумалась, подбирая слово. Ну не включенным же! Эх, вот отец, наверняка, сразу бы нашелся. Или придумал свое слово, новое. Но Бина ее поняла и уточнила, что проблема не столько в том, какого качества этот нож, а в том, что навыков Петуньи недостаточно. Прозвучало это обидно, но крыть было нечем. Уж перед самой собой можно и признать свои недостатки. Она вздохнула. – Ну тогда мне нужно потренироваться.

Петунья вновь заставила лезвие ножа окутаться огнем и сосредоточилась на том, чтобы продержать его как можно дольше. Но уже через несколько секунд огонь вновь погас. Петунья попробовала еще раз, и еще, но всякий раз ее предел был не больше десяти секунд.
Бина успокаивающе твердила, что на этом этапе такое нормально. И нескольких секунд хватит, чтобы разобраться с призраками.

Петунья зажмурилась и прочла мысленно мантру из учебника. Вызубренные назубок строки немного успокоили ее тревоги, и она решилась.

– Не забудь закрыть мне уши, когда он начнет вопить, – напомнила она. – Договорились?

Она направилась к тому призраку, что недавно заставил ее убегать. Он усиленно бил молотом по невидимой наковальне, но, как бы ни был занят работой, стоило Петунье пересечь невидимую границу, немедленно среагировал. Призрак развернулся и медленно полетел ей навстречу. Глазницы его затопила тьма, а рот распахнулся настежь, и из темной глотки вырвался истошный вопль.

Бина среагировала быстро. Петунья даже первых звуков не услышала, ведь в ее ушах тут же появились пробки. Но даже так ее сердце все равно испуганно забилось при виде летящего навстречу фантома. Она остановилась и подняла нож перед собой.

Призрак был все ближе. Вот до него осталось десять шагов. Девять. Восемь. Когда осталось всего пять, Петунья зажгла огонь вокруг ножа и отчаянно бросилась вперед, пронзая полыхающим клинком тело призрака. Эктоплазма моментально занялась синим пламенем. Призрак завизжал в агонии, закрутился волчком, но огонь жадно пожирал его, и вскоре от него не осталось ничего, кроме жирного пятна на полу и небольшого кусочка солнечной эссенции внутри.

Петунья опустила руку с зажатым в ней ножом и осела на пол. Грудь ее тяжело вздымалась, а кровь шумела в ушах.

– Получилось…– она запрокинула голову и, уставившись в ощерившийся сосульками потолок, в полном обалдении повторила: – Получилось! – И немного истерично расхохоталась.

Успокоившись, Петунья поднялась на ноги, отряхнулась и с предвкушением посмотрела на оставшихся трех призраков. Они занимались своими делами и еще не подозревали, что скоро их мирным придет конец.

Выбрав ближайшего к ней призрака, Петунья побежала к нему, прямо на бегу поднимая нож. Теперь, зная, что и как нужно делать, она не сомневалась, что у нее получится. Нож послушно облекся в духовное пламя, и Петунья ударила этим огненным клинком призрака крест-накрест. Он сгорел еще быстрее первого, также оставив после себя маленький кусочек желтого света.

Таким же образом она избавилась от оставшихся духов, после чего, достав из кольца случайный камень, напитала его ци до такой степени, что тот почти засиял, и метнула в центр пещеры. А сама бросилась в сторону, прячась от ударной волны.

Стены подземелья содрогнулись от взрыва. Когда поднятая в воздух ледяная пыль улеглась, Петунья с радостью увидела, что все рудные жилы и месторождения минералов уничтожены, а пол буквально завален грудами материалов. Она повела рукой, собирая их в кольцо. Сердце ее не могло нарадоваться, до чего же быстро и эффективно у нее получается!

Петунья обошла разорённый этаж по периметру, заглядывая в каждый уголок. Оставшиеся жилы она разбила киркой, после чего, удостоверившись, что ничего более тут не осталось, села медитировать, чтоб восполнить потраченную ци, и чуть не заледенела. Духовная энергия в этом месте была очень холодной!

«Мисс, в этом месте сильный Водный Атрибут!» встревожилась система. «Вам нельзя его использовать! Если хотите восполнить силы, возьмите одну из тех вещей, что вы получили из призраков!»

Петунья вынула из кольца кусочек солнечной эссенции и покатала по ладони.

– Вот это? Я собирала их просто так, не зная, к чему приспособить. Говоришь, они полезные?

«Это сгустки духовной энергии с атрибутом света. Можно даже назвать их осколками чужих золотых ядер, что пережили смерть своего владельца. Разумеется, они полезны. Ведь они могут восполнить недостаток духовной энергии для всех практиков. За исключением обладателей атрибута Тьмы».

Петунья медленно впитала солнечную эссенцию и ощутила, как ее тело наполняется теплом. Будто в подземелье неожиданно заглянуло солнце и обогрело ее своими ласковыми лучами.

– Мне нужно больше этих маленьких штучек, – решила она и отправилась на следующий этаж.

Двадцать шестой этаж мог похвастаться большими запасами нефрита и аквамарина, а также целыми тремя призраками. Первым делом, не спускаясь с лестницы, Петунья последовательно метнула внутрь пару «гранат», решив таким образом вопрос с добычей, а потом прикончила призраков. Остальные монстры на этом этаже – слаймы да летучие мыши – удачно погибли от взрывов.

«Немного грубовато, но эффективно», одобрила Бина, а потом встревоженно добавила, чтобы Петунья не привыкала к этой тактике. Ведь в большом мире ей вряд ли дадут спокойно метать гранаты туда-сюда.

– Я, по-твоему, дурочка, что ли? – обиделась Петунья и на двадцать седьмом этаже придумала другую тактику.

Найдя ближайшего к себе призрака, она метнулась к нему, точно стрела, пущенная из лука, и оказалась рядом так быстро, что медлительный призрак просто не успел отреагировать. Он еще только поворачивался, чтобы встретить врага лицом к лицу, а Петунья уже пронзила его огненным мечом.

– Вот. Я и так могу!

Призрак в корчах сгорал, а Петунья выглядывала уже следующую цель. Два призрачных гнома в отдалении продолжали вести свою загробную недожизнь, совершенно не замечая, что один из их собратьев прямо сейчас умирает.

«Молодая мисс опасна и неуловима, как лучшие из ассасинов Хама-Масьяф!» восхитилась Бина. Петунья не удержала довольно улыбки. Слова звучали непонятно, но то, что это была именно похвала, она не сомневалась.

Преисполнившись самоуверенности, она быстро расправилась и с оставшимися двумя, и уже собиралась заняться добычей ресурсов – точнее, подрывными работами, – как из-за угла показался четвертый призрак и немедленно завопил.

По ушам ударил истошный вопль. Петунья так перепугалась, что отбросила нож и со всего размаху залепила призраку прямо в распахнутую пасть кулаком. Она молотила по нему кулаками, случайно повторив выученную, но бесполезную технику, не замечая, что от фантома не осталось и клочка эктоплазмы, и остановилась лишь от окрика системы.

А потом обессиленно упала на колени, не чуя под собой ног.

Постепенно к ней начали возвращаться ощущения. Пол был ледяным и холодным, по шее текла струйка чего-то горячего, а за спиной шлепал, подпрыгивая верх-вниз, слайм. Петунья, не оглядываясь, бросила в него камнем, не попала, но слизень благоразумно запрыгал в другую сторону.

«Это было…» строго начала система, но Петунья закричала:

– Замолчи немедленно! Отец и так меня отругает!

Она шмыгнула носом, пытаясь сдержать подступающие слезы. Это ведь не история с нырянием в Келед-Зарам. Она была тогда глупая и ничего не понимала. А отравление гитласом и вовсе несчастный случай. Но это! Петунья схватилась за голову. Это же полнейшая безответственность! Из-за пары удачных попыток она решила, что теперь все может, и совершенно, совершенно бросила всякую осмотрительность!

Отец точно отчитает ее за такую безответственность!

Петунья сидела на ледяном полу пещеры, с упоением предаваясь переживаниям о том, как будет расстроен и разочарован в ней отец. Может, он даже пожалеет о том, что удочерил такую бестолковую девчонку, которая только и знает, что беспечно относиться к собственной жизни. Может, даже выгонит ее с фермы, и она больше никогда, никогда в жизни не встретит ни его, ни мистера Кори, а ее несчастные старшие братья так и останутся разбитыми на осколки…

Минут через десять ей надоело сидеть на ледяном твердом полу, погрязать в самоуничижении и измысливать все новые и новые способы, какими отец мог бы наказать ее. Она поднялась и пошла искать нож, отброшенный куда-то в сторону.

А когда нашла, даже не удивилась, увидев на лезвии неглубокую, пока еще, трещину. Чем еще аукнется ее самонадеянность?

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава двести шестая, в которой тетя Пэт старается быть осмотрительной, но вновь влипает в передрягу

На дворе пятый день осени, а значит, это день рождения Эллиота. Эллиот у нас рыжий и прекрасный, так что вскорости тете Пэт суждена новая встреча с субъектом ее девичьих грез. Где-то в следующей главе. Но это слоуберн.

Встреченный тетей Пэт некромант, это Мехтан, НПС из Дьябло 3. Ин-Гиом - легендарный меч с атрибутом Света.

▼Скрытый текст⬍

«Как Бина и предупреждала, обычные предметы служат недолго.»

– Значит, скоро я не смогу его использовать? – Петунья покрутила нож в руках, поджав губы, осмотрела трещину. Потом убрала его в кольцо и достала вместо него факел. Чтобы собрать ресурсы, этого хватит.

Она зарядила парочку камней и полностью разгромила этаж, а потом отправилась в обход, заглядывая во все уголки и закоулки.

«Срок службы зависит как от качества самого предмета, так и от духовной энергии практика. И его сноровки, конечно. Мисс еще молода и неопытна, поэтому неудивительно, что у нее легко получаются «гранаты», но более тонкий контроль пока ей не дается».

– И что делать? – Петунья заглянула в тупик в дальнем конце этажа. В темноте что-то пискнуло, она ткнула на звук факелом. Огонь зашипел, касаясь тела слизня. В его свете показалась богатая нефритовая жила, и Петунья с большим удовольствием разбила ее киркой. Куски нефрита были белые, влажно поблескивающие на сколах, словно куски бараньего жира.

«Во-первых, тренироваться. Во-вторых, найти инструмент, который выдержит духовную энергию мисс».

– «Учиться, учиться и еще раз учиться», – со вздохом процитировала Петунья следом за их школьной историчкой слова неизвестного классика и отправилась на следующий этаж.

Больше она не пыталась выпендриваться и строить из себя неведомого ассасина из не менее неведомой Хама-Масьяф, а давала призраку себя обнаружить. После чего спокойно ждала, пока он до нее долетит, тратя впустую свой голос, а потом била крест-накрест огненным клинком и вновь ждала, пока фантом сгорит. При этом она тщательно отслеживала количество ци, которое вливала в нож, и к четвертому призраку навострилась дозировать энергию настолько точно, что трещина на лезвии перестала углубляться. Это даже можно было считать маленькой победой.

Перед тем, как спускаться дальше, Петунья устроила себе небольшой перерыв. Она утолила голод постной пилюлей и попила травяного отвара с листьями ацеласа и лепестками алфирина. Особой целебной силой он не обладал, но хорошо бодрил и освежал. Самое то для работы в темном и холодном подземелье.

Отдохнув и подкрепившись, она ступила на ледяные ступени лестницы. Немного ци в ступни – и вот уже нет никакого риска поскользнуться и пересчитать пятой точкой все ступени. Но Петунья все равно спускалась медленно и осторожно, повторяя себе, что, обжегшись на молоке, дуют и на воду.

Она сразу заметила, что обстановка начала понемногу меняться. Ледяные стены сменила каменная кладка. Поначалу по камню тоже шел иней, но вскоре он пропал. Воздух стал слегка теплее. Петунья остановилась на предпоследней ступени и, вытянув шею, посмотрела на двадцать девятый этаж.

Перед нею был узкий и темный коридор, через равные промежутки освещенный чадящими факелами. Дальние факелы превращались в расплывчатые пятна, будто в воздухе стоял туман или дым. Движение воздуха коснулось носа Петуньи, она закашлялась. Здесь пахло дымным чадом и смрадом, и еще чем-то неуловимо-сладковатым, похожим на запах гнили.

Петунья спустилась на последнюю ступень и, ухватившись за угол, выглянула. Вбок уходил еще один коридор, ничем не отличимый от того, что лежал перед нею.

«Бина регистрирует странные колебания в ткани мироздания» заговорила система. Вовремя. Петунья как раз собиралась спросить у нее, что за странности тут происходят. «Вероятно, в этом месте возникло временное пересечение с иной реальностью».

Эти слова напомнили Петунье день, когда она встретила Вэй Усяня. Тогдашняя диадема Рэйвенкло несла высоконаучную заумь про какие-то флуктуации и пересечение реальностей. Только параллельный мир был виден исключительно в отражении зеркала, а не вот так. На всякий случай Петунья достала зеркальце и разочарованно вздохнула. Зеркало послушно делало свою работу – отражало то, что она и так видела, и обоняла.

«Опасно идти туда,» вновь заговорила система. Петунья с ней согласилась. Она уже собралась повернуть назад, как в тишине коридоров раздался шум как от множества стучащих сухих палок и тихий стон. Петунья замерла. А затем из бокового коридора раздалось отчетливое:

– Помогите…

В темном мареве, заполняющем здешние коридоры, сгустилась тень. Она пошатывалась и спотыкалась, будто пьяница, из последних сил пытающийся координировать заплетающиеся руки-ноги.

– Ты можешь разглядеть, кто это? – едва слышным шепотом спросила она, не сводя с тени настороженного взгляда. Но Бина не могла. По крайней мере, пока они обе не окажутся в том странном месте.

Тень медленно приближалась. Вскоре стало возможным различить, что это был воин, высокий и худощавый. Когда-то блестящие его доспехи были разбиты и заляпаны кровью, а из-под темного капюшона, скрывающего лицо, выбились несколько седых прядей. Одной рукой он держался о стену, чтобы удержать себя в равновесии, а второй крепко прижимал к себе длинный прямой меч в черных ножнах.

Из-под капюшона вновь раздалась просьба о помощи. Голос человека был едва слышным. Жизнь и силы оставляли его, вытекая из ран вместе с кровью. Он не дошел до лестницы всего нескольких шагов, как силы оставили его, и он с грохотом упал и остался лежать неподвижно.

– Он… мертв? – с ужасом спросила Петунья, не смея оторвать взгляда от человека. Она прожила в созданном отцом мире уже полгода и встречала самых разных призраков, но это был первый в ее жизни раз, когда она видела смерть и мертвеца воочию.

«Бина не может это проверить».

Петунья даже моргала изредка, а потому успела заметить, как шевельнулись пальцы.

– Живой, – выдохнула она и, сойдя с лестницы, подбежала к нему. Он просил ее о помощи. Она не могла отказать ему. Таким было условие ее пребывания на ферме.

Она опустилась на колени и, наклонившись, прижалась ухом к его груди, не обращая внимания, что пачкается. Затаив дыхание, она уловила слабое, еле слышное биение сердца. Тогда она уложила его головой себе на колени и стянула с головы капюшон. Возглас узнавания замер в ее груди, так и не сорвавшись с губ. Петунья знала его! Видела в своих видениях о кровопролитной войне в Санктуарии. Тогда он шел по полю битвы, будто ангел смерти, и отряд скелетов, покорный магическому жезлу в его руках, без устали атаковал демонов. Теперь же его лицо было землисто-бледным, под глазами залегли черные тени, а магического жезла пропал и след. Только отвратительное с виду черное сердце, висящее на поясе, еще сокращалось, будто продолжало качать невидимую кровь.

Бледные губы некроманта дрогнули. Петунья опомнилась, достала из кольца флакон с зельем и аккуратно, чтобы не пролить ни капли, влила ему в рот. Кадык его дернулся, проталкивая питье по пищеводу, и лицо некроманта немного посвежело. Но раны его так и не исцелились. Похоже, даже Рябиновый Отвар был здесь бессилен.

Некромант открыл глаза и уставился на Петунью темными, как беззвездная ночь, глазами.

– Как я могу тебе помочь? – Он молчал. – Скажи же!

Он продолжал смотреть на нее, хмурясь, будто одновременно узнавая и не узнавая, а потом хрипло рассмеялся, и на губах его запузырилась кровь.

– Не ожидал я в последний час свой увидеть именно тебя, Ратма, – медленно, прикладывая усилия для каждого слова, выговорил он. Петунья моргнула. Кажется, она уже слышала это имя. Лия рассказывала про некий Орден, и Вэй Усянь еще удивлялся и радовался, что есть миры, где некроманты не объявлены вне закона. Некромант закашлялся, выплевывая сгустки крови. Петунья утерла его лицо и достала еще один флакон. Кривая улыбка исказила его лицо. – Не трать на меня драгоценное зелье, Ратма, – прошептал он. – Я вошел в эту башню по собственной воле… кха-хка… сознавая последствия… я… кха-хка… должен был найти… – рука, в которой все еще был зажат меч, слабо дернулась и осталась безвольно лежать. – Ин-Гиом… должен… принести… – Короткая вспышка жизни, подаренная зельем, заканчивалась. Речь умирающего стала неразборчивой и слишком тихой. Петунья наклонилась вплотную к его лицу, и он из последних сил вытолкнул из себя только одно слово: – Дейред…

Тело в ее руках обмякло и потяжелело. Петунья выпрямилась. Глаза мертвеца невидяще уставились в потолок, изо рта текла кровь, но лицо его выглядело умиротворенным.

«Он мертв,» сухо констатировала Бина. Петунья влажно втянула вонючий воздух, не ощущая его смрада. Она бережно переложила тело на пол и, помедлив, дрожащими пальцами закрыла ему глаза.

– И что теперь? Похоронить его? – Она перевела взгляд на такой важный меч в его руке. Это издалека ей показалось, что он весь черный. На самом деле его рукоять была серебряной, и с ее кончика свисала золотая кисть. Петунья с трудом разжала его пальцы, освобождая меч, и взяла оружие. Оно было ощутимо тяжелым – куда тяжелее всего, что ей доводилось брать в руки. Настоящее боевое оружие, предназначенное сеять смерть и отнимать чужие жизни. Из любопытства она потянула меч из ножен. Звериная морда на гарде сверкнула зелеными глазами, будто предупреждая, и меч поддался. Лезвие легко вышло на ладонь из ножен, и на его черной поверхности Петунья увидела рисунок незнакомого созвездия. Она не удержала потрясенного вздоха. – Какая же красота!

«Мисс! Мисс!» настойчиво позвала ее система, но Петунья, позабыв про мертвеца рядом с собою, любовалась оружием из другого мира. Когда еще доведется! Не в силах еще как-то привлечь ее внимание, система издала внутри ее головы громкий сигнал, а потом велела: «Бегите!»

Меч резко ухнул обратно в ножны, морда зверя на гарде свирепо оскалила зубы, недовольная такой небрежностью. Но Петунье было все равно. Занятая сперва умирающим, а потом и прекрасным оружием, она совершенно не обращала внимания на сухой стук, что разносился по всему подземелью. Опять проявила беспечность. И теперь вновь пожинала ее плоды.

Из бокового коридора к ней бежали, потрясая оружием, несколько скелетов.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава двести седьмая, в которой тетя Пэт вновь встречает загадочного господина Дейреда, а он делает ей подарок

Я сегодня ходил в тред Толкина за честным мнением. Честное мнение я получил, но чуток расстроился, а потому опоздал с главой. Извините.
И спасибо за то, что читаете про мою сьюху 

А еще я вымарал из этой главы неловкий флирт (но все еще могу вставить его в следующую) и вроде как сносно обошелся с боевкой.

Дейред в модусе ангела выглядит примерно как Тираэль. А сюрко это вроде как та белая штука, которая висит поверх доспеха. Как говорит нам нейро, сюрко — длинный и просторный плащ-нарамник, похожий по покрою на пончо. Обычно был длиной чуть ниже колена, имел разрезы в передней и задней части, без рукавов. Этот плащ рыцари носили для защиты кольчуги от нагрева солнцем.

▼Скрытый текст⬍

Кинжал, который он дарит тете Пэт, это мизерикордия

▼Скрытый текст⬍

Парсефассой я назвал демоницу, что прислуживает Дейреду. Пока что она номинируется на должность сучки-соперницы, но кто знает как пойдет.

▼Скрытый текст⬍

– Папа! – взвизгнула Петунья. Она вскочила на ноги и кинулась прочь, крепко прижимая к себе меч. В несколько широких шагов Петунья подскочила к лестнице и с размаху впечаталась в невесть откуда взявшуюся на ее пути невидимую преграду. Из носа потекло. Петунья утерла ладонью кровь и снова, но уже не так рьяно, попробовала снова.

Но, как ни билась, все время упиралась в преграду. Она даже навалилась плечом, надеясь, что барьер сдастся под напором грубой силы, но только без толку билась о невидимую, но осязаемую стену.

«Бросьте меч!» непререкаемым тоном потребовала система.

Петунья оглянулась на преследующих ее монстров. Скелеты равнодушно миновали тело мертвого некроманта, будто единственной их целью была только она. Или меч в ее руках? Выбеленные временем кости укрывали бронзовые оплечья и нагрудники, на черепах сидели шлемы. Костлявые руки сжимали шипастые булавы и держали щиты. Красный огонь, горящий в глубине пустых глазниц, неотрывно следил за Петуньей.

Она дрогнула и попятилась, боясь поворачиваться к ним спиной. Свободной рукой она вытащила из кольца нож и, выставив его перед собой, зажгла.

Духовное пламя привлекло внимание скелетов, и они немного замедлились. Петунья на пробу широко махнула перед собой, и они попятились, избегая соприкосновения с огненным мечом. Петунья нервно облизнула губы. Она будто увидела свет в конце туннеля.
Она ткнула ножом в одного скелета – тот проворно отскочил. Потом – в другого. Так, понемногу, ей удавалось теснить их. Но тут один то ли замешкался, то ли решил контратаковать и подставил под огненный меч свою булаву. Треснутое лезвие, столкнувшись с грубой деревянной рукоятью, сухо щелкнуло, и в руке Петуньи остался лишь бесполезный огрызок ножа.

Мгновение Петунья ошарашенно смотрела на сломанный нож, а потом развернулась и со всех ног помчалась по коридору. Кости застучали, скелеты бросились за нею. Она бросила назад бесполезный нож, под завязку наполнив его духовной энергией, и припустила еще быстрее, спасаясь от грянувшего позади взрыва. Она надеялась, что хотя бы от пары скелетов она избавилась.

«Бросьте меч!» вновь потребовала от нее система.

– Ни за что! – на бегу выкрикнула Петунья. Она быстро оглянулась. Вроде, скелетов стала чуть меньше – она не запомнила, сколько их было в самом начале, – и они резво преследовали ее. Стук костей и грохот доспехов эхом разносились по всему подземелью, будто за нею мчалась целая армия. – Я обещала помочь!

«Бросьте меч! Он цель этих существ!»

Петунья не ответила. Она углядела впереди темный прямоугольник двери и с разбегу ударилась об нее. От удара тяжелая дверь загудела, но не поддалась.

– Ключ, ключ, – забормотала Петунья, торопливо перекладывая меч в правую руку. Отцовский подарок в левой ладони нагрелся, когда она активировала его. Петунья зашарила глазами по двери, ища, где же у нее замок, но тут сзади раздался свист, и она инстинктивно пригнулась. Над ее головой просвистела булава и тяжело вонзилась в дверь. Скелет пытался высвободить свое оружие, а другие сгрудились вокруг него, мешая друг другу. Петунья опустилась на четвереньки и, не сводя глаз с монстров, поползла от них.

Увы. Красные огни скрестились на ней. Скелеты бросили своего товарища, что все еще возился со своим оружием, и, стуча костями, направились к Петунье. И тут чей-то голос велел:

– Ложись, – Петунья послушно бросилась на пол. В тот же миг по коридору пронесся луч света, такой ослепительный, что пламя факелов в сравнении с ним показалось черным. С грохотом на пол попадали оплавленные остатки брони и оружия, от костей же не осталось и следа.

Петунья задрожала. Даже если это было очень быстро – практически мгновенно, – она успела ощутить невероятную духовную энергию, стоящую за этим лучом света, и ее обуял страх перед такой превосходящей мощью. Даже система потрясенно молчала.

В тишине раздались тяжелые, размеренные шаги. Петунья зажмурилась – обладателю такой силы ничего не стоит раздавить ее, как букашку. Шаги остановились рядом с ней, и некто, подхватив ее под руку, легко поставил ее на ноги. Петунья приоткрыла один глаз, и увидела руку в латной перчатке поверх дверной ручки.

– Она закрыта, – отважно пискнула она.

Ее спаситель только хмыкнул, а потом открыл дверь, потянув ее на себя. Петунья, подавившись словами, позволила завести себя внутрь комнаты и усадить на старый, но все еще довольно крепкий стул. Она быстро стрельнула глазами по сторонам, запоминая обстановку. Кроме стула здесь был еще и стол, а в дальнем углу высилась груда ящиков.

Спаситель прошел внутрь, закрыв за собой дверь.

– Скажи-ка, девушка, – сказал он.

Петунья вздрогнула. Ну вот, вот зачем он обращается к ней? Что ему, такому могущественному, может быть надо от нее, такой слабой и безобидной? Будто не видит, что она скромный практик всего лишь второй ступени. Но играть в молчанку с тем, кто спас ее от верной гибели, и дальше было бы очень грубо. Петунья сглотнула комок в горле и повернулась.

– Так это ты, – с оттенком легкого удивления произнес он. Петунья уставилась на него непонимающе. Почему он так говорит? Они же незнакомы… она рассматривала его внимательно, но полный доспех, делавший его похожим на ожившую статую, и белоснежный сюрко поверх были ей совершенно незнакомы. На голове его был капюшон, натянутый так низко, что лица не разглядеть. – Не узнаешь? – спросил он и стянул с головы капюшон, обнажая обожженное и залитое ярким светом лицо. – А так?

– Ой, – вырвалось у нее растерянное, и она еще крепче стиснула в руках черный меч. Под взглядом знакомых серебряных глаз ее сердце забилось как сумасшедшее, а лицо покрылось алыми пятнами.

Господин Дейред только улыбнулся и перевел взгляд на рукоять меча. Петунья закрыла глаза и опустила лицо, пряча свои покрасневшие щеки.

– Меч у тебя в руках – это Ин-Гиом, – произнес он, сделав вид, что не заметил ее реакции. – Мой товарищ Мехтан шагнул в эту Башню, чтобы найти его. Скажи, ты встретила его?

Петунья кивнула. Дейред сразу все понял и печально вздохнул. Он подтащил к себе один из ящиков и уселся на него.

– Расскажешь мне, что произошло, и какими были его последние слова?

Петунья прокашлялась, потом протянула ему окровавленное полотенце и, немного погодя, черный меч.

– Он попросил отдать его вам, господин Дейред, – собравшись духом выговорила она, даже не споткнувшись на его имени.

Оба предмета покинули ее руки, и Петунья, чувствуя неловкость, сцепила пальцы в замок. Она пыталась предугадать, о чем будет его следующий вопрос, но он попросил отвести его к телу некроманта, чтобы забрать его для погребения.

Петунья с опаской оглянулась на дверь.

– Не волнуйся, я уничтожил всех призванным им существ. А если кто-то и уцелел… – он не стал договаривать, а Петунья вспомнила явленную им ужасающую мощь и чуточку успокоилась.

Она повела его по коридору к лестнице наверх, рядом с которой оставила тело. Он снова накинул на голову капюшон и следовал за ней, отставая на пару шагов, будто опасался навредить ей своим сиянием.

– Ты странная девушка, – вскоре произнес он. Петунья с легким недовольством оглянулась. Что он имеет в виду? – Сперва, я вдруг вижу тебя в своем шатре. Причем, Парсефасса тебя не видит совершенно. А затем ты исчезаешь подобно призраку или видению. И теперь вот, встречаю тебя в Башне, куда не всякий храбрец отважится ступить. Чары, наложенные на это место, обращают против любого вошедшего его собственные силы и способности. Мехтан, видимо, пал от собственных призывов… – он замолчал, а потом вдруг спросил, как ее зовут.

Петунья представилась, а он вдруг рассмеялся – легко и беззаботно, будто услышал что-то очень приятное.

– Хорошее имя! Давно мне не приходилось слышать его. Так что ты делаешь в этой Башне, Мириэль?

Он назвал ее по имени, и ее сердце, будто бы успокоившееся, снова зачастило. Петунья, сердясь на саму себя, буркнула, что про Башню слышит впервые, а она просто вошла в подземелье гномов собрать немного железной руды и драгоценных камней. А потом пожаловалась на сломанный нож, и что совершенно ничегошеньки не может поделать со скелетами. А если с ними не разделаться, спуск на следующий уровень не откроется.

– Ну, с этим я вполне могу тебе помочь, – беззаботно откликнулся он и остановился. Петунья обернулась. Дейред снял с пояса длинный кинжал с узким граненым лезвием и протянул ей рукоятью вперед. – Вот, прими за свою помощь. Думаю, он придется тебе по руке.

Петунья протянула руки, принимая подарок. Подобно его доспехам, кинжал был выкован из сияющего белого металла, а по весу был и не тяжелым, и не легким, а точно как раз.

– Попробуй использовать его, – предложил Дейред.

Петунья взяла кинжал в руку, подивившись, как удобно ложится в ладонь его рукоять, и духовная энергия естественным образом потекла внутрь клинка, будто он стал продолжением ее руки. Духовное пламя зажглось с первой же попытки, окутав лезвие ярким ореолом. Пламя горело ровно и стабильно, как ни разу не получалось ни с ножом, ни тем более с факелом. И более того, Петунья могла свободно его контролировать, делая то больше, то меньше, или заставляя вытягиваться в длинную, похожую на шпагу, форму.

В коридоре послышался знакомый стук костей. Дейред аккуратно обхватил Петунью за плечи, разворачивая навстречу одинокому скелету, что затерялся в подземелье.

– С этим оружием тебе не нужно быть великим мастером фехтования, – негромко произнес он. – У тебя хорошее, чистое пламя. Для таких существ, как это, будет достаточно и одного удара. Неважно, куда. Попади – и ты победила. А теперь, давай, попробуй.

Петунья кивнула и сделала шаг вперед. Скелет был совсем близко. Даже один он производил ужасающее впечатление. Не стой за спиной Петуньи господи Дейред, она кинулась бы на утек. Но прямо сейчас он поддерживал ее одним своим присутствием, и она, преисполнившись невероятной храбрости, шагнула скелету навстречу и ударила его кинжалом.

Пламя охватило его, как призраков ранее, и быстро пожрало, не делая различий между сухой костью и твердым металлом. Скелет пал, и следом по всему подземелью разнесся звук открывающейся лестницы.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава двести восьмая, в которой тетя Пэт заглядывает в другой мир и расставляет ловушку на фей

Немного лора Дьябло.
Ратма - нефилим, сын ангела Инария и демоницы Лилит. Выступал за освобождение Санктуария от влияния как демонических сил, так и ангельских. Основал Орден Баланса, он же Орден Ратмы, все члены которого некроманты. Так что коллеги Вэй Усяня из мира Дьябло выступают за сохранение равновесия и баланса везде, где появляются.
Сам Ратма, насколько автору известно, никогда не появлялся в играх лично. Так что домыслы, как он выглядит, полностью на моей совести.

А еще я чуть не подарил тете Пэт целую дюжину ягод-приманок. Хорошо, вовремя одумался. А то с их помощью она захватила бы Вселенную в два счета )))

Топинамбур тут заменяет некий "зимний корень", дикорастущее растение, которое можно выкопать из земли зимой или на ледяных уровнях шахты в Стардью.

▼Скрытый текст⬍

Тело Мехтана лежало там же, где Петунья его оставила. Дейред опустился около него на колени и молча склонил голову, прощаясь. Петунья отвела взгляд – смотреть на него в этот миг казалось неловким, будто она совала нос не в свое дело.

Темная арка над лестницей, ведущей на верхний этаж, напомнила ей кое о чем. Петунья подошла и осторожно повела рукой, готовая в любой момент встретить знакомую невидимую преграду. Но барьера, который остановил ее, когда она держала в руках меч Ин-Гиом, больше не было.

– Что ты делаешь? – негромко спросил Дейред. Он закончил свое прощание и поднялся. Тело Мехтана он держал на руках.

Петунья оглянулась и вновь поводила рукой.

– Здесь лестница. Наверх. Ты ее видишь?

Он задумчиво хмыкнул, а потом покачал головой.

– Видно, эта лестница существует только для тебя, Мириэль.

Он снова назвал ее по имени, и сердце Петуньи чуть не остановилось.

– Не делай так больше! – сердито воскликнула она. Слова слетели с ее языка прежде, чем она успела их обдумать. Когда же до нее дошло, что же она сказала, ее вновь обсыпало алыми пятнами стыда.

Дейред звонко рассмеялся. Но, по счастью, не стал задавать каверзных вопросов, что же она имела в виду. Вместо этого он спросил, не хочется ли ей посмотреть на другой мир и зашагал по коридору. Петунья, для приличия поколебавшись, поспешила за ним. Конечно же, ей хотелось!

Дейред широкими шагами мерял этаж. От самого его присутствия это место изменилось. Пламя факелов стало ярче и почти перестало чадить, а воздух очистился от смрада. Теперь здесь пахло просто старостью и пылью.

Впереди показались высокие двойные двери, собранные из темного мореного дерева и стянутые стальными полосами. Дейред подошел к ним, створки медленно и тяжело, но совершенно беззвучно распахнулись, впуская внутрь воздух иного мира.

Петунья осторожно приблизилась, жадно рассматривая открывшуюся ей картину. С ее места ей была видна бесплодная каменистая равнина, вся в следах от древних и недавних битв. Кое-где к желтому безрадостному небу тянулись изогнутые остовы мертвых деревьев, и ветер носил туда-сюда серо-желтые шарики перекати-поля. Впереди, на почтительном отдалении от Башни, стояли знакомые шатры. У одного из шатров на высоком шесте висел стяг, и ветер трепал его, не давая рассмотреть изображенный на ткани герб.

Дейред оглянулся.

– Мне пора. Еще раз прими мою благодарности за помощь и за то, что в свой последний миг Мехтан не был одинок, – и он склонил перед ней голову. Но даже так возвышался над нею головы на две, не меньше.

Петунья неловко дернула плечом.

– Я не сделала ничего особенного. Он просто попросил о помощи, а это все, что я могла для него сделать… – ее голос затих. Слова на ум шли какие-то не такие, совершенно неподходящие к ситуации. – Знаешь, – она помялась, думая, стоит об этом говорить или нет, Дейред кивнул, поощряя продолжать. – Знаешь, он… Мехтан, то есть, почему-то называл меня Ратмой. Ты не знаешь, почему?

Дейред молчал, ничего не говоря, и просто разглядывал ее, будто впервые видел. А потом кивнул:

– А и правда. Я еще подумал, почему твое лицо кажется мне знакомым. Гораздо более знакомым, чем следовало. Ведь мы виделись лишь несколько секунд.

Петунья озадачилась.

– О чем ты? Я совершенно точно не встречала тебя до того, как… ну, ты понимаешь.

Он кивнул. Да, он понимает.

– Зато я встречал Ратму. И неоднократно. И, знаешь что, вы весьма похожи. Неудивительно, что в предсмертный час Мехтан перепутал.

Вопрос, кто такой Ратма чуть не сорвался с языка Петуньи, но двери заскрипели петлями, поторапливая, и Дейред, отвернувшись, перенес через порог ногу.

Петунья непроизвольно потянулась за ним рукой, но остановилась, едва не дотронувшись до сияющего белым огнем доспеха.

– Мы… мы ведь еще встретимся?

Дейред уже стоял снаружи. От ее вопроса он вздрогнул и отрывисто бросил через плечо:

– Даже не вздумай! – Он собирался сказать что-то еще, но неумолимые створки дверей сомкнулись, скрывая за собой и пейзаж другого мира, и слова, которые могли бы быть сказаны.

Петунья сделала пару шагов вперед и осторожно положила ладонь на двери. Мгновение пальцами она ощущала прохладную и шершавую поверхность обструганных досок, но потом двери растаяли, и под ее рукой оказалась каменная кладка. И ни следа пути в другой мир. Будто все это ей привиделось.

Внезапно, она почувствовала себя посторонней. Казалось, опустевшие коридоры пытались выпроводить ее прочь, чтобы вернуться к своей собственной реальности. Повинуясь этому невысказанному желанию, Петунья поспешила найти спуск.

Блуждая по коридорам, она думала над последними словами Дейреда. Почему он вдруг так отреагировал? Она всего-то спросила, будет ли следующая встреча… о, какая же она идиотка! Отец ведь рассказывал! Что родной мир Лии ужасно опасен, и лишь самые отчаявшиеся, для кого не осталось другого выхода, рискуют отправляться туда. Наверное, Дейред так и решил. Он теперь, видно, считает ее дурочкой. Не пожалел ли он о своем подарке? Петунья нащупала в кольце подаренный кинжал и невольно улыбнулась.

Ну, она ведь совершенно не это имела в виду! Она обязательно найдет способ объяснить ему это!

Обойдя все подземелье – как на зло, тут не оказалось ни одной рудной жилы, ни одного, даже самого завалящегося, куска аквамарина, – Петунья нашла лестницу.

На тридцатом этаже ее ждал сундук. А внутри – на большом листе, словно на блюде, лежали две крупные, алые ягоды. Они пахли так одуряюще, что Петунья невольно сглотнула слюну. Сытая или нет, эти ягоды манили и будили в ней зверский аппетит.

«Бина знает, что это такое!» возликовала система и, не дожидаясь вопроса, провозгласила: «Невероятная, непревзойденная Приманка Поймай-Что-Угодно! Скажите нет многодневному выслеживанию! Выбросьте прочь устаревшие правила и замшелые руководства закоснелых традиционных укротителей! Будущее за Приманкой Поймай-Что-Угодно! Ради Приманки Поймай-Что-Угодно даже дракон согласится сопровождать вас и в жизни, и в смерти!»

Против воли, Петунья засмеялась. Почему эти слова звучат как рекламный слоган?

Это и правда оказалась реклама. Она даже не удивилась. Ее больше интересовало другое. По какой-то причине, открывая каждый десятый этаж, она получала именно ту награду, какая была больше всего нужна ей в тот момент.

На десятом этаже ее ждали недостающие куски твердой древесины. На двадцатом она нашла диадему Рэйвенкло. И вот в сундуке тридцатого этажа лежит невероятная приманка. А ей как раз позарез надо отловить парочку фей.

Папа или мистер Кори – спасибо вам за это!

– Тогда давай проверим, так ли хороша эта поймай-что-угодно приманка.

Лифт поднимал ее на поверхность добрых полчаса. За это время Петунья успела рассортировать свою сегодняшнюю добычу. Помимо руды, камней и самоцветов, она получила еще один свиток с загадочными рунами. На этот раз перевязанный голубой лентой. Уже третий в ее коллекции. Хотелось бы знать, сколько их всего, и что она получит, когда соберет все. Может, освоит новый язык? А кроме того, в кольце было вдоволь водорослей и слаймовой слизи с живицей, крылышек летучей мыши, дюжина штук солнечной эссенции, и еще – несколько странных серо-желтых пузатых клубней и полдюжины пещерных морковок.

Петунья вышла из пещеры и удивилась. Солнце уже почти села, хотя по ощущениям прошло не так уж и много времени!
«В месте пересечения реальностей время может вести себя совершенно непредсказуемо».

– Хорошо, что не ночь, – проворчала Петунья и поспешила в город.

Пенни, как и было уговорено, ждала ее в трактире. Она играла с горожанами в какую-то карточную игру, Петунья крикнула ей, чтоб закруглялась, а сама поспешила на ту сторону пропасти.

Недалеко от моста, в месте, где по ощущениям заканчивалась охранная зона гнома-городового, она расставила силки и положила внутрь одну ягоду. И ретировалась, постаравшись привести в порядок примятые ею растения. Ловушка выглядела довольно примитивно, но Петунья понадеялась, что крылатые пакостники не смогут устоять перед угощением.

Она вернулась в таверну, чтобы отдать Лии ее заказ. Вместе с морковью она сложила на стойку и загадочные клубни. Трактирщица присвистнула:

– Неужели топинамбур? Запеку-ка я его с мясом… – она убрала овощи со стойки и налила Петунье сидра.

Пенни еще играла – в ее руках оставались карты, – и Петунья решила не срывать ее посреди партии. Она с наслаждением отпила шипучего напитка.

Лия прищурилась, разглядывая ее, и проницательно заявила:

– Ну, выкладывай.

– Ничего не буду выкладывать, – Петунья спряталась за кружкой и оттуда пробурчала, что это личное.

Лия усмехнулась. Но когда Петунья выложила на стойку кинжал, улыбка стекла с ее лица, и она ошалевшими глазами уставилась на оружие.

– Это же… оружие ангелов! Откуда? – Выслушав слегка сбивчивый рассказ про пересечение реальностей и встречу с некромантом, Лия помрачнела. – Санктуарий… никогда не меняется! – раздраженно выплюнула она. – Война, война, сплошная война! А как звали того некроманта? Что, Мехтан? Я знала его… – Лия плеснула себе сидра, выпила его залпом и пробормотала: – Пусть покоится в мире.

Петунье очень хотелось узнать подробности, но Лия отмахнулась, велев спросить ее завтра или в любой другой день.

– А это убери, – она показала на кинжал. – Не стоит носить такое напоказ.

– А что не так? – Петунья послушно спрятала оружие в кольцо. – Отберут?

Лия фыркнула, словно Петунья ляпнула глупость, потом поманила ее к себе и прошептала:

– Это мизерикордия. Кинжал милосердия.

От ее шепота и произнесенных им слов по спине Петуньи пробежал холодок, и она поежилась. Конечно, она не узнала его сразу, ведь только встречала упоминание о нем в паре книг. Но объяснять, какое именно милосердие он символизировал, необходимости не было.

Последнее милосердие.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава двести девятая, в которой тетя Пэт вновь учит Пенни, но не магии, а искусству варить яйца в мешочек

Ничто не пишется у меня так легко и быстро, как бытовуха. Приключения? Боевки? Романтика? Да если бы. А вот научить одну выращенную феями девочку варить яйца - дайте два.

▼Скрытый текст⬍

Всю ночь Петунье не давал покоя вопрос. Почему, почему господин Дейред подарил ей именно мизерикордию? Она попыталась вспомнить, было ли у него при себе что-то еще, но безуспешно. Его сияющий образ затмевал собой все остальные воспоминания, и даже преследовавшие ее скелеты стали казаться чем-то простым и совершенно не страшным. Помучавшись ночь напролет, она даже толком не культивировала, а под утро и вовсе задремала.

Что ей снилось в этот краткий миг забытья? Какая-то круговерть из эпизодов ее жизни – до встречи с мистером Кори и после. Декорации сменяли друг друга как картинки в калейдоскопе, около нее появлялись и исчезали люди, чьих лиц она не могла разглядеть, она что-то говорила, ей что-то говорили, кто-то куда-то шел, а потом она подняла руку с зажатым в ней кинжалом и с размаху вонзила в чье-то сердце.

И проснулась.

За окном шумел тоскливый осенний дождь. Также тоскливо и тошно было на душе после пробуждения. Петунья распахнула дверь, впуская в дом утренний холодок, и встала в проеме. Из-за дождя яркие осенние цвета потускнели, будто подернулись той невыносимо унылой серой хмарью, которой часто был окутан осенний Лондон.

Осень в Англии пахла тошнотворно-сладковатым запахом прелой листвы, заполняла улицы густым непроглядным туманом, от которого все моментально становилось мокрым, забиралась в дома и оставляла грязные следы на чисто вымытых полах. Прежняя Петунья не любила осень.

Петунья нынешняя… повела носом, жадно втягивая насыщенный запах влажной земли и свежий аромат почти созревших овощей, перемешанные с гармоничным благоуханием целебных трав, и тревога и грусть, что снедали ее после мучительной ночи, отступили.

Петунья потянулась, вытягивая руки навстречу новому дню, и духовная сила хлынула в ее тело мощным потоком, восполняя зря потраченные ночные часы. Взбодрившись, Петунья приняла стойку всадника и сосредоточилась на том, чтобы держать равновесие, пока духовная энергия щедро омывала каждую клеточку ее тела. Сделав полный круг по телу, ци стекалась в живот, между трех дао-колонн и мало-помалу начинала образовывать нечто, похожее на основание для четвертой. Пять минут, отведенные на одну стойку, сегодня текли куда быстрее, чем вчера. И даже, казалось бы, усталость от напряжения была чуточку меньше. Но, несмотря на эту кажущуюся легкость, после тренировки одежда ее была мокрой от пота.

Петунья помахала руками-ногами, чувствуя, как приятно гудят натруженные мышцы, потом выкатила кадку из кладовой и наполнила горячей водой.

Она нежилась в ванне, любуясь видом красно-золотых деревьев в дверном проеме, когда дверь в спальню вдруг открылась, и оттуда появилась заспанная, но одетая и даже кое-как причесанная Пенни.

Петунья, запрокинув голову, оглядела ее, удивляясь, как это сонное дитя умудрилось встать так рано.

Пенни потрясла своей куколкой, что-то неразборчиво пробурчав. Видимо, это следовало понимать как то, что это куколка подняла ее в такую рань. Ну-ну.

– И зачем? – осведомилась Петунья, смочив волосы и взбив на них шапку пены из шампуня. Прохладные ручейки поползли по шее и плечам, приятно щекоча распаренную горячей ванной кожу.

– Варить зелье, – уже более внятно ответила Пенни, потирая заспанные глаза. – Да! Ты ведь не сказала! Ты испытала его? И как? – Эта мысль явно придала ей сил, чтобы чуток стряхнуть с себя сонную одурь.

– Довольно хорошо, – Петунья показала ей большой палец в древнем, как мир, жесте одобрения, и Пенни заулыбалась. – Полей мне на волосы, пожалуйста.

Пенни опрокинула на нее несколько ковшей, пока Петунья не смыла весь шампунь с волос, а когда поднялась из воды, то пена поползла по ее телу, точно она была Афродитой Пенорожденной. Взявшись расчесывать влажные волосы и тут же подсушивая их с помощью духовной силы, она заметила, как Пенни смотрит в сторону, а ее бледные с недосыпа щеки горят румянцем.

– Ты чего? – спросила она, стараясь не заострять внимания на том, что тоже, рауг вас всех подери, хочет так красиво краснеть! А вовсе не то безобразие, каким ее вечно обсыпает.

От вопроса Пенни смутилась еще больше и отвернулась, невнятно пробормотав ответ. Петунья вздернула брови. В этот раз она отчетливо расслышала каждое слово.

– Ты правда стесняешься, потому что я не одета? – она оглядела себя, но нет, банное полотенце надежно прикрывало все, что нужно было прикрывать. Да и вообще… – Мы же обе девушки. Чего стесняться?

В Хогвартсе были общие душевые, Лили рассказывала. И чем старше становились юные ведьмочки, тем меньше они стеснялись своих товарок, порой дефилируя в ванную комнату чуть ли не в костюме Евы. Петунья тогда спросила, что, и ты, сестрица, бегаешь голышом по спальне? А та отшутилась да так ничего и не ответила. Петунья подозревала, что ответ был «да».

Спина Пенни выражала осуждение каждым своим изгибом, но сидящая на ее плече куколка откровенно пялилась на Петунью нарисованным глазами. Вот уж кого точно не волновал вопрос стыда.

Петунья пожала плечами. Ладно, мало ли у кого какие пунктики. Она высушила волосы, вытерлась насухо и быстро оделась. После чего громко оповестила Пенни об этом факте, опорожнила наружу кадку, ворочая ее с легкостью, о какой прежде и мечтать не могла, и отправилась подоить корову.

– Поставь воды в кастрюле, – сказала она, уже одной ногой стоя за порогом. – Научу тебя сегодня варить яйца.

И ушла. Уже в хлеву ей пришлось пожалеть об этих словах, но она сдержала порыв мчаться, сломя голову, обратно и продолжила доить корову, надеясь, что за время ее отсутствия Пенни не спалит дом.

Петунья вернулась со свежим молоком. Кастрюлька весело кипела на плите. Пенни сидела рядом и завороженно наблюдала за булькающими пузырями. Услышав шаги, она обернулась. Глаза ее горели тем же огнем, что и во время приготовления зелья.

– Мириэль! – воскликнула она, порывисто поднимаясь и делая несколько шагов навстречу, а потом ухватила ее за руку. – Это же совсем как зельеварение, да? В смысле, ставишь основу на огонь, потом бросаешь туда подготовленные ингредиенты и получается еда!

Петунья еле сдержала смех.

– Точно, совсем как зельеварение, – подтвердила она. – Только результат повкуснее будет. Да и способов приготовления побольше будет. Ну, сейчас сама убедишься.

И она показала Пенни во всех подробностях, как варить обычные куриные яйца. Как опускать их в кипящую воду и что сделать, чтобы они не лопнули, а белок не свернулся. Как засекать время, и сколько нужно варить, чтобы получить яйца разной текстуры. Пенни внимала ее словам с восторгом, с каким не одаривала знания о магии. Сварив пару обучающих яиц, Петунья пустила ее к плите.

На завтрак у Пенни были яйца. Вкрутую и в мешочек, всмятку и пашот. Каждое она ела с сосредоточенностью человека, впервые пробующего приготовленную им сами еду, и в ее глазах то и дело вспыхивал огонек удовольствия.

Петунья не удержалась и интригующе добавила, что яйца еще можно пожарить, а если смешать с молоком и взбить, и добавить немного муки, то получится пышный омлет. Пенни слушала ее жадно, и чем больше Петунья говорила, тем яснее ей становилось, что стезей рыжей волшебницы будет вовсе не магия, а кулинария.

– Если ты однажды откроешь свой ресторан, – полушутливо добавила она, объяснив перед этим концепцию ресторана, – я хочу в нем свой собственный столик.

И Пенни с жаром поклялась, что так и будет.

После завтрака они отправились в мастерскую, где Петунья устроила ведьмочке суровый экзамен. Та выдержала его с честью. Она быстро, ни разу не сбившись и не задумавшись, перечислила все шестнадцать классических составляющих Рябинового Отвара в порядке их добавления и указала, каким образом они должны быть подготовлены, и почти без ошибок ответила на пару каверзных вопросов о сочетаемости различных ингредиентов. Вопросы эти Петунья почерпнула из жалоб Лили на недостаточно сложный экзамен по зельям на СОВ.

Когда Пенни закончила перечислять эффекты, которые могут быть вызваны несвоевременным добавлением игл дикобраза в стандартные зелья, Петунья одобрительно захлопала в ладоши, а потом указала на котлы.

– Можешь наварить зелья из оставшихся ингредиентов?

Ей даже не пришлось упрашивать. Радостная, что может быть полезной своей благодетельнице, Пенни умчалась за водой. Петунья же отправилась в кузницу. Она надела рабочий фартук и несколькими движениями мехов разожгла огонь в горне до нужной температуры, а потом кинула внутрь порцию руды и угля. Она отбивала раскаленный кусок руды от примесей, когда мимо прошла Пенни с ведром воды. На пару секунд придержав молот, Петунья сказала ей, если что, кричать и звать на помощь, и вернулась к работе.

До обеда на ферме было тихо. Тихо росли овощи на грядках, обещая богатый урожай, и зрели пока еще зеленые гроздья винограда на собранных Эарендилем шпалерах. Из мастерской раздавались звонкие удары молота о наковальню, а, если прислушаться, можно было различить, как деловито стучит по разделочной доске нож и шуршит перемалываемый в ступке корень асфоделя.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава двести десятая, в которой тетя Пэт занимается делами, снова завидует и даже впервые выступает перед публикой

▼Скрытый текст⬍

– Такое чувство, – медленно произнесла Петунья, оглядывая небольшую пирамидку из свеженьких слитков железа, – что молот стал легче. И от огня уже не чувствуется такого жара, как раньше…

«Мисс завершила начальную стадию Возведения Основания. Это естественно, что ваша физическая сила и стойкость возросли,» откликнулась система. «А если вы будете также примерно культивировать и свою умственную силу, то вскоре сможете изучать мастерство Вооружения!»

– Мастерство Вооружения? – повторила Петунья. Она отложила молот и повесила на крючок фартук, а потом принялась за уборку.

В то же время Бина рассказывала ей про технику, что была сродни алхимии. Только ее последователи манипулировали не травами, минералами и частями тех духовных животных, а металлами! Они могли очищать руды одной мыслью, выжимая из них примеси как воду из губки. Они смешивали сплавы и ковали восхитительные инструменты. Их называли мастерами Вооружения и уважали не меньше алхимиков!

«В основном потому, что их гораздо меньше. Ведь для мастера-кузнеца, так их еще называют, важна не только умственная сила, но и физическая,» добавила Бина.

Петунья так заслушалась ее, что не только подмела, но и начисто перемыла полы, ни разу не подумав с тоской об очищающих заклинаниях, которыми всегда хвасталась Лили.

– Наверное, об этом отец и говорил, когда обещал научить меня продвинутым способам работы с металлом, – осенило Петунью, а потом она оглядела чистую кузницу и удовлетворенно кивнула. Вот так и должно быть – чистота!

Половину готовых слитков она сложила в кольцо, на всякий случай, а оставшуюся отложила для будущего топора. Глиняная форма для отливки медного топора лежала на полке, прикрытая тряпицей. Петунья приподняла уголок ткани и задумалась. Наверное, можно будет использовать эту форму и для железного инструмента?

«Бина уверена, что именно это отец мисс и имел в виду,» поддакнула система и не упустила случая вставить шпильку, что ее молодая мисс, вместо того чтобы развиваться гармонично, сосредоточилась только на физической форме. «Так вам не стать уважаемым мастером-кузнецом!»

Петунья фыркнула. Сердитый тон, каким была произнесена последняя фраза, напомнила ей то, как их классная руководительница отчитывала лодырей и двоечников. Сама же Петунья не только училась почти на отлично, но и числилась любимицей почти у всех преподавателей, так что это был первый раз, когда ее отчитали таким тоном!

– Поняла-поняла, – и она пообещала сегодня же зайти в библиотеку и попросить Туури раздобыть сборник шахматных этюдов посложнее. – А пока пойдем проведаем мисс зельевара.

Она тихо вошла в лабораторию и аккуратно прикрыла за собой дверь. Пенни ее не заметила. Она сосредоточенно нависла над котлом, чуть помахивая зажатой в правой руке волшебной палочке, и, в такт ее взмахам, деревянная мешалка в котле сама собой помешивала зелье.

Петунья вскинула брови. Она, конечно, знала о существовании самопомешивающихся котлов, но у нее, вроде, таких не было?
Однако, прерывать работу неуместными вопросами она не стала. Только пересчитала выставленные на столе флаконы с Рябиновым Отваром. Раз дюжина, два дюжина… и оставшихся ингредиентов примерно на еще столько же! Помыслить невероятно, как много всего оставил в своей Башне Мерлин!

Кажется, если однажды их дороги пересекутся, Петунья будет крупно должна ему за такую любезность!

Петунья перешла на алхимическую половину лаборатории, выгрузила на стол запасы лекарственных трав и принялась за свою часть работы. Сперва медленно, тратя по несколько минут, чтобы найти нужное растение и, сличив его с образцом в учебнике, отложить в сторону. Потом – точно также найти следующее. Постепенно ее память пополнялась – форма листьев, толщина стебля, разница в окраске между лицевой и изнаночной стороной листа, запах, цвет сока… Собрав первую порцию ингредиентов, Петунья отложила ее в сторону, и принялась за вторую, уже чуточку быстрее. Через некоторое время она ловко сортировала травы, почти не глядя выбирая нужные и откладывая их в сторону. А на специальном подносе появлялись все новые и новые пучки трав.

В учебнике говорилось, что из одного и того же количества ингредиентов новичок приготовит одну-две пилюли, обычный алхимик – четыре-пять, опытный, при удаче, может изготовить девять, и только обладатели невероятного мастерства способны изготовить все десять, полностью избежав всяческих потерь при переработке!

Но Петунье, конечно, такое мастерство – пока – не светило. Она и таблеток-то еще не делала. Не считать же за таблетку то ужасное слабительное!

Петунья закончила подготавливать ингредиенты. Их хватит на тридцать попыток. Так как таблетка малого дана здорового тела – простая, то и используемые в ней травы широко распространены и чрезвычайно просты в выращивании. Ненужные сейчас растения были убраны в стоящий тут же сундук. В отличие от тех, которые могла делать Петунья, этот не собирался никуда исчезать и исправно хранил ингредиенты свежими.

– Я закончила! – воскликнула Пенни, взмахом палочки разливая зелье по оставшимся флаконам.

Подавив завистливую мысль – когда эта девчонка научилась такому трюку? – Петунья пересчитала флаконы, и ее сердце радостно затрепетало. Сорок один! Невероятно! Не сдерживавшись, она прямо так и заявила, и Пенни довольно покраснела. Потом она еще раз взмахнула палочкой и воскликнула «Эванеско!». В тот же миг котел и мешалка, ножи и ступка, разделочная доска и стол – все стало чистым!

Заметив, как уставилась на нее Петунья, Пенни хихикнула и призналась, что выучила это заклинание, чтобы убрать случайно наведенный в библиотеке беспорядок.

Петунья патетически воздела руки к небу и проникновенно произнесла:

– Глазам своим не верю!

– Я ведь выросла среди фей, – напомнила Пенни. – И каждый день видела, как они творят волшебство. Еще расстраивалась, что у меня не получалось. Жаль, я не знала про волшебную палочку. А ведь с ней все так легко.

Смирись, сказала сама себе Петунья, подавляя поднявшуюся в ней волну черной-пречерной зависти. Ничего не поделаешь, если кто-то более талантлив, чем ты. Смирись и упорно работай, чтобы тоже достичь таких результатов!

– Не хочешь сходить пообедать у Лии?

Спрятавшись вдвоем под одним плащом, они побежали в город, перепрыгивая ручейки и огибая лужи. Из-за дождя Раздол казался пустым, как в самом начале, но, приглядевшись, Петунья увидела, как в окнах домой горят огоньки. От этого зрелища в груди у нее стало тепло. Как же приятно было это видеть!

Второй раз она посмотрела на город уже аурным зрением и заметила раскинувшийся над ним большой оранжевый купол, местами испачканный непонятными темными кляксами. Вот как выглядит защита садового гнома. Солидно!

Перед мостом Пенни замерла, оробев от вида дождевой воды, стекающей с каменных плит прямо в пропасть. Не тратя времени на подбадривания и уговоры, Петунья подхватила ее на руки – Пенни вскрикнула испуганно, – и быстрым уверенным шагом миновала пропасть.

Несмотря на погоду, в таверне было полно народу. Лия лавировала между столиками, разнося еду и закуски. На сцене слегка сонный Вэй Усянь играл на флейте что-то нежное и певучее, навевающее мысли об опадающих лепестках сливы и текущих ручьях. Лия махнула им рукой, чтобы садились. Пенни огляделась, заметила знакомых и подсела к ним. Они приветствовали волшебницу радостными улыбками и принялись раздавать карты.

Петунья села за стойку на свое обычное место. Через пару минут Лия вернулась на свое место.

– Пообедать? Выпить?

Приняв заказ, захлопотала у котла, и вскоре перед Петуньей появилась большая порция рагу с двумя ломтями ароматного черного хлеба и большая кружка сидра.

– Скоро зима, – как бы невзначай заметила Лия, прихлебывая из своей кружки. – Вот думаю, глинтвейн варить.

– Тогда тебе повезло, – отозвалась Петунья, на минутку отвлекшись от воздаяния должного божественной стряпне госпожи трактирщицы, – у меня как раз завтра виноград созревает.

Лия перегнулась через стойку и сграбастала ее в объятия.

– Ты ж моя благодетельница!

Закончив с обедом, Петунья еще немного посидела, послушала Вэй Усяня, а тот вдруг позвал ее к себе на сцену, и Петунья вдруг обнаружила, что выступать перед двумя дюжинами человек невероятно страшно! От волнения у нее внутри все пережало, что она вздохнуть толком не могла, но все же еле-еле выдула из своей пузатой флейты несколько звуков. На слух это прозвучало невероятно жалко, но ее все равно наградили аплодисментами.

Петунья грозно выпучила глаза на коварного чернокнижника и, оставив Пенни резаться в картишки с приятелями, сбежала. Путь ее лежал на ту сторону моста, где она вчера оставила поймай-что-угодно приманку в зарослях кустарника.

Она тихонько подкралась, бесшумно развела в стороны ветви и не сдержала улыбки. Внутри силка, укрытые сетью, спали в обнимку три феи. Их крохотные личики и ручки были перемазаны соком ягоды-приманки, а одежды из лепестков цветов пребывали в беспорядке. Видно, сперва подрались за невероятное угощение, а потом вместе его слопали.

– Попались, – почти ласково шепнула Петунья. Она подсунула под сеть золотую карту. Спящих человечков окутало сияние, и они исчезли.

На лицевой стороне карты появилась большая цифра «три».

Следующая глава будет в субботу. Завтра я буду слишком занят.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава двести одиннадцатая, в которой тетя Пэт вновь пересекается с мастером кукол, а позже приступает к ковке своей первой таблетки

▼Скрытый текст⬍

Некоторые волшебники держали фей-питомцев. Тех фей искусственно вывел, скрестив гомункулов и насекомых, какой-то древний маг. То ли в результате сложного эксперимента, то ли ради какой-то своей прихоти. Не важно. Причина давно позабылась, а феи остались. Они не владели речью и славились склочным характером. Немногие могли терпеть эти недостатки ради производимого ими впечатления невообразимо хрупкой и драгоценной красоты. Стайки диких фей обитали в Запретном Лесу около Хогвартса, как и другие волшебные создания.

В общем, пользы от них было так себе. Даже что бы собрать унцию фейской пыльцы с их крылышек, приходилось знатно потрудиться.
Интересно, для чего могут кому-либо понадобиться настоящие фэйри?

Петунья убрала в кольцо золотую карту и поспешила к Гильдии. Ей вдруг пришло в голову, что стоит сдать задание поскорее, пока другие феи не пронюхали, что она поймала их друзей. Кто знает, что они тогда устроят!

В горах было мокро и холодно. Ветер пытался запустить под одежду свои холодные пальцы, под ногами хлюпало. Прежней Петунье пришлось бы несладко – не замерзла бы, так поскользнулась и упала, – Петунья нынешняя твердо держалась на ногах и совершенно не испытывала холода. Духовная энергия, попадающая в легкие с каждым вдохом, сгущалась меж трех дао-колонн, и по всему телу от них расходилось тепло.

– Я принесла фей! – Петунья ворвалась с радостным воплем внутрь Гильдии и торжествующе потрясла над головой золотой картой. И тут же осеклась. Облокотившись на стойку, о чем-то разговаривал с кафрой уже знакомый ей громила с искусственными глазами.

Обернувшись на голос, он пронзил Петунью тяжелым взглядом. Радость в ней угасла. – Извините, что помешала. Не обращайте на меня внимания.

Она уселась на стул с видом, что совершенно не замечает пристального внимания к своей персоне, достала учебник алхимии и погрузилась в чтение. Но мало что понимала, неожиданная встреча с кукольником изрядно ее нервировала.

А что, если он опять начнет приставать к ней поводу головы Марионетки?

Тилиоте ободряюще улыбнулась. Видимо, не только на Петунью этот человек производил гнетущее впечатление.

– Вот, посмотрите, это лучшие образцы нефрита, какими располагает наше отделение, мастер Галворн, – кафра принялась выкладывать на стойку куски камня. Галворн брал каждый и вертел в руках, тщательно изучая со всех сторон. Некоторые он откладывал в сторону.

С ее места Петунье было видно, что все эти камни были добыты ею. Она поджала губы. Знай она, что ее добыча достанется этому громиле…

Громила разбирался в камнях. Три отобранные им куска имели самое высокое качество. Он расплатился за них золотой платежной картой. Он что, какая-то важная персона?

– Если появятся еще камни такого качества, – обронил он, пряча свои покупки, – я хочу узнать о них первым. Надеюсь, это возможно, – последние его слова были сказаны таким тоном, что их легко можно было расценить как угрозу.

Потом он повернулся к Петунье, и она поняла, что попалась – в ее руках была раскрытая книга, но она в нее не смотрела. Блин, надо же было так опростоволоситься.

Галворн протянул к ней свою лапищу и потребовал:

– Феи. Показывай. – Таким тоном преступники в фильмах кричат бросить оружие и отдавать все имеющиеся ценности.

– С чего бы вдруг? – огрызнулась она.

Тилиоте поспешила вклиниться между ними.

– Мастер Галворн, пожалуйста, есть же правила, – под ее вежливым напором здоровяк немного сдал назад. Потом кафра повернулась к Петунье: – Мириэль, я готова принять задание.

Петунья неохотно протянула ей карту. Ей очень не нравилось присутствие этого человека. Почему он не уходит? Пусть валит уже со своими покупками. А душу Петуньи будет очень греть тот факт, что в кольце у нее лежит камень еще более непревзойденный, чем те, что он купил.

Тилиоте водрузила на стойку хрустальный шар для гаданий на толстой металлической подставке. Прежде, чем Петунья успела спросить, что это, кафра воткнула золотую карту в узкую прорезь сбоку подставки. В хрустальном шаре сгустился туман, и из него соткалось изображение. Три феи, пойманные Петуньей, были представлены во всех подробностях. Картинка была настолько реалистичной, что показалось, будто пойманные создания каким-то образом переместились из карты в шар.

Галворн хмыкнул. Наклонился к шару, практически уткнувшись в него кончиком сплюснутого, некогда сломанного носа. Он внимательно изучил фей, тыча пальцами в шар и поворачивая изображение то одной, то другой стороной к себе, после чего заявил:

– Беру.

Тилиоте только профессионально-вежливо улыбнулась и быстро оформила продажу. Галворн забрал золотую карту, пообещав вернуть ее через представительство Гильдии Золотых Денариев в ближайшее время, встал в центре телепортационного круга и пропал.

Тилиоте демонстративно смахнула воображаемый пот со лба и подмигнула Петунье.

– Не буду отрицать, мастер Галворн человек непростой. Но он всегда делает хорошие покупки. Для такого маленького отделения, как наше, иметь такого щедрого клиента – благословение!

Петунья посмотрела на нее с подозрением. Непростой? Да он просто жуткий!

Кафра хихикнула.

– Мастер Галворн – уважаемый член Гильдии Золотых Денариев. Кажется, у него довольно высокий статус. К тому же, он широко известный мастер марионеток! Жаль. Будь твой статус немного повыше, ты могла бы сговориться с ним насчет частей для своей куклы.

Петунью перекосило, когда она представила такую ситуацию. Да он же просто снова обвинит ее в краже! Нет-нет, лучше держаться от него подальше!

– Но зачем ему феи?

– Фей держат для того, чтобы иметь стабильный источник пыльцы, – просветила ее кафра. Она вписывала в свой гроссбух продажу, и ее лицо светилось от радости, когда она аккуратно вписала в колонку «приход» полученную от Галворна сумму. – В основном, алхимики, конечно. Но пыльца также может понадобиться мастерам-кузнецам или мастерам-портным… кукольники замешивают на пыльце основу для марионеток. Но я мало что об этом знаю. Это секретные знания.

Тилиоте закончила заполнять гроссбух и протянула Петунье ее награду – золотой билет наощупь был плотным, как купюра, и гладким. Надпись «одноразовый билет» чуть выступала над всей поверхностью.

– Если хочешь, можешь использовать его для своей марионетки. Целую куклу ты так не купишь, но необходимые запасные части – вполне.

Честно, это была заманчивая перспектива. Несколько минут Петунья почти серьезно рассматривала ее, крутя билет в руках, но потом решила, что еще немного подумает. Запчасти для куклы она может купить и так, а билет лучше отложить на что-нибудь действительно нужное.

Она пообещала, что второе задание сдаст завтра, попрощалась с кафрой и ушла.

Дождь еще лил. Путь Петуньи лежал дальше на восток, к разрушенному мосту. Остановившись у обломков, она заглянула вниз. Вода лилась с кусков опор и падала вниз, образовывая небольшое озерцо. Петунья поежилась – высоковато. Однако, слова Айолоса, сказанные им вчера, вселили в нее уверенность. Она смерила взглядом расстояние до противоположного края, разбежалась и прыгнула. Прыжок вышел таким сильным – она перестаралась с тем, сколько ци использовала, – что ноги ее ушли в размокшую землю по щиколотку, и пришлось повозиться, прежде чем она освободилась из ловушки. В процессе она вся изгваздалась, но, несмотря на это досадное обстоятельство, сердце ее пело. Она смогла! Она была на другой стороне!

Впрочем, этим все и ограничилось. Убаюканный дождем, золотой змей крепко спал в своем логове, свернувшись клубком в гнезде из золота и драгоценных камней. Петунья постояла немного, глядя на спящего исполина, и вернулась обратно тем путем, каким пришла.

Она добежала до бани и привела себя в порядок, прежде чем идти в город. Заглянула в библиотеку и взяла, как и обещала системе, книгу с шахматными этюдами. А для Пенни попросила тот роман господина Черновласа, что заинтересовал юную волшебницу в прошлый раз.

Пенни ждала ее таверне. Ее друзья по карточным играм разошлись, и волшебница коротала время за беседой с Вэй Усянем. Тот ей что-то втолковывал, одновременно рисуя на бумаге, а она очень внимательно его слушала.

– Мистер Вэй такой умный! – поделилась она с Петуньей, пока они шли обратно на ферму. – Мы разговаривали о том, откуда заклинания знают, что они должны делать. Я читала в «Теории», что все дело в том, как составлены и гармонизируют между собой словесная и жестовая формулы, и как на результат влияет непосредственное намерение самого волшебника, но это так сложно осмыслить!

Она говорила до самой фермы, и Петунья уже не знала как отделаться от нее. От рассуждений о природе волшебства и правилах составления заклинаний у нее почти началась мигрень. Никогда еще она не думала, что от разговоров о магии ей может поплохеть!

– Мне нужно поработать, – сказала она, надеясь, что Пенни отправится в домик, но та напросилась с ней. Пришлось потребовать с нее обещание не говорить под руку и вообще быть тихой.

Пенни пообещала. Она сбегала в домик за книжками, а потом принесла себе стул и тихо расположилась за рабочим столом в алхимической лаборатории.

Петунья только взглянула на нее, проверяя, достаточно ли та далеко от алхимической печи – в учебнике приводились примеры, как печи взрывались из-за критической несовместимости ингредиентов или потери контроля над пламенем, – и погрузилась в свою первую настоящую ковку таблеток.

Она разожгла под печью огонь, и, ожидая, пока печь нагреется достаточно, сверилась с учебником. Этапы очищения и слияния она уже неоднократно отрабатывала и не сомневалась в успехе. Финальный – связывание – эта еще оставался ей незнакомым. Петунья несколько раз внимательно прочла описание своих действий, пока не поняла, что вполне готова попробовать.

Она взяла первую траву, моментально очистила ее и отправила внутрь печи. Остатки травы упали ей под ноги сухой пылью. Затем она добавила эссенцию второй травы и, поводя руками будто размешивая в тазу стиральный порошок, слила их воедино и оставила нагреваться на указанное в рецепте время. Эти две травы представляли собой основу лечебной таблетки, поэтому к их обработке были особенные требования. Пока основа таблетки сливалась под действием жара в единое целое, Петунья очистила остальные восемь трав и добавила их к основе. После чего стала водить руками вокруг печи, повторяя нарисованную в учебнике схему. Повинуясь ее движениям, духовная энергия закручивалась внутри печи в плотный кокон, в центре которого находилась будущая пилюля. Эти движения были самым простым и доступным каждому начинающему алхимику приемом ковки – «Водоворот Из Восьми Струй».

Прием был и правда очень прост, но вскоре Петунье стало сложнее манипулировать энергией, будто то, что находилось внутри печи, сопротивлялось ее усилиям. Она сконцентрировалась, полностью обратив все внимание на печь и выкинув из головы все остальное. По ее ощущениям кокон внутри печи становился все тверже и меньше. Ком лекарственных эссенций сдавливался и сливался в единое целое, чтобы достичь кульминационного момента, и вдруг внутри печи что-то громко хлопнуло! Петунья вздрогнула и потеряла концентрацию.

Из отверстий в крышке печи повалил дым. Петунья открыла заслонку, и на ладонь ей выкатился закопченный шарик, пахнущий жженой травой.

Отредактировано (2025-02-02 00:01:30)

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава двести двенадцатая, в которой тетя Пэт подводит итоги своим успехам в алхимии, приобщает Пенни к сельскому хозяйству и дает небольшое, совершенно необременительное обещание

Либо русские мозги не предназначены для описания китайских культиваций, либо я тупенький, либо слишком загоняюсь... Бытовуха все еще получается проще и интереснее.

Тем временем у тети Пэт уже воскресенье. Еще три-четыре главы до конца арки и первой недели осени.

▼Скрытый текст⬍

В воскресенье с утра Петунья и потренировалась, и сбегала искупаться на речку, возвращаясь же, издалека увидела на дощатом помосте рядом с домиком большую гору осенних плодов. Садовый гном по своему обыкновению стеснительно прятался за алфирином, и Петунья сердечно поблагодарила его за помощь.

В домике на плите кипела вода в кастрюльке, и Пенни с самым серьезнейшем выражением лица отсчитывала секунды по часам. Стоило секундной стрелке миновать какую-то одной ей известную отметку, она взмахнула волшебной палочкой, и три сваренных яйца выпорхнули из кастрюльки и плюхнулись в чашу с холодной водой. На стол плеснуло, но Пенни выглядела до того довольной своим маленьким трюком, что Петунья сдержала упрек и сказала только, чтобы потом убралась.

В ответ ведьмочка вновь взмахнула волшебной палочкой, выписывая в воздухе затейливую завитушку, и лужицы воды моментально испарились, как их и не было. Петунья поаплодировала столь блестящему исполнению Чистящих чар.

Пенни уселась за стол и принялась аккуратно очищать яйца. Она пояснила, что пыталась сварить в мешочек, и Петунья без слов подставила ей под руки чашку. Вовремя – вместе со скорлупой оторвался большой кусок белка, и жидкий, горячий желток потек наружу.
– Получилось! – Пенни торжествовала. Два других яйца тоже оказались идеальной консистенции – с твердым белком и жидким желтком.
Петунья поставила на стол соль и перец, нарезала хлеб. Пенни взяла кусок, поднесла его ко рту, но не стала кусать.

– А ты не будешь завтракать?

Петунья покачала головой. Она уже утолила утренний голод пилюлей. Она достала джезву, размолола кофейные зерна в маленькой ручной мельничке и принялась варить кофе.

Пенни, не забывая уплетать яйца, жадно глядела на то, как быстро закипал напиток, и шапка темно-коричневой пены быстро росла, грозя в любой момент перевалиться через край и испачкать плиту, но Петунья ловко пристукивала джезвой, и пена опадала до следующего раза.

– Мириэль, научи меня варить кофе?

Науку варить этот бодрящий напиток Пенни усвоила также быстро, как это получилось с варкой яиц или зелий. Но первый самостоятельный опыт пришлось отложить на потом. Сейчас у них уже были две чашки кофе. Петунья предпочитала черный, Пенни в свою добавила большую ложку меда и налила молока.

– Что мы делаем сегодня?

Петунья отпила кофе и задумалась. Вчера, до поздней ночи, она делала таблетки. Первые две попытки оказались неудачными. Но, если в первом случае она получила просто уголек, то при втором печь чуть не взорвалась. Петунья даже не поняла, каким образом ей удалось остановить взрыв – печь некоторое время тряслась и гудела, потом из всех отверстий в крышке вырвался пар, и катастрофа оказалась предотвращена.

Чуть не испортив буквально все, к следующим попыткам она подошла со всей внимательностью, отслеживая каждое, даже самое мельчайшее изменение внутри печи. Благодаря такому серьезному отношению дело потихоньку сдвинулось с мертвой точки. Первые удачные таблетки выходили некрасивые и неказистые, похожие на камешки гальки или орехи в глазури. Но вскоре, набравшись опыта, Петунья получила самый первый красивый, похожий на крупную бусину шарик пилюли. Его она отложила отдельно в маленькой бутылочке на память.

В начале работы у нее было тридцать наборов трав. В идеале, из них могло получиться не менее двухсот пилюль (а в идеале и все триста), но Петунья была очень начинающим алхимиком, а потому лишь к пятнадцатой попытке у нее стала получаться не одна таблетка, а две или три. Последние две партии дали четыре, что наполнило ее гордостью – теперь она могла считаться опытным алхимиком. По крайней мере в том, что касалось этой таблетки.

Петунья работала до поздней ночи. Она уже давно выгнала Пенни спать, а сама продолжала трудиться. А когда закончила, получила чуть больше шестидесяти таблеток – что за ужасная трата ингредиентов! Пятьдесят пилюль она убрала в карту, чтобы отнести их в Гильдию, а оставшиеся оставила себе. Одну она сразу проглотила, и по ее телу распространилась волна бодрости, снимающая накопившуюся усталость. Но от работы за печью Петунья получила и другую пользу: благодаря внимательности и быстрым размышлениям, ее умственная сила укрепилась, а ци в теле циркулировала с утроенной мощью, благодаря чему Петунья к ночи построила половину четвертой дао-колонны.

Система объяснила ей, что разные ремесла оказывают воздействие на развитие заклинателя. Работая у кузнечного горна, она повышает силу своего тела. Работая у алхимической печи – тренирует свой разум. И оба занятия помогают поглощать и культивировать больше ци, что, в свою очередь, повышает общий уровень развития.

Выслушав систему, Петунья твердо вознамерилась с этих пор уделять больше внимания ремеслам.

– Нужно разобрать урожай, – ответила она. – Подоить корову. Пойти убраться в мастерской, я вчера забыла. И начать шить, наконец, а то моя одежда совсем поизносилась.

Пенни сделала печальные глаза.

– А с чем из всего этого могу помочь я?

Петунья допила кофе и встала из-за стола. Она сказала Пенни помыть посуду и прибраться, а потом уже они посмотрят, к какому делу ее можно приставить.

Оставив Пенни одну, Петунья вышла во двор. Глядя на гору овощей, она задумалась – как такой малыш умудрился все собрать, да еще так быстро и бесшумно? Ведь, когда Петунья шла утром к реке, доски еще были пусты.

Она взяла корзину и принялась разбирать урожай. Сперва поделила большие золотые початки кукурузы. Потом посчитала большие головы подсолнухов. Желтые лепестки еще не пожухли и красивым ореолом обрамляли серо-черные корзинки, битком набитые семечками. Петунья вытащила одну на пробу, очистила и съела. Семя было маслянистое и слегка сладковатое. Интересно, что Лия будет с ними делать – пустит на масло или на выпечку?

– Я помыла! И даже ничего не разбила! – Пенни выскочила на крыльцо и отрапортовала. Потом узрела гору овощей и охнула: – О… ого! Это все ты уже собрала?

Петунья отправила ее в дом за кастрюлей и велела собирать клюкву. Ее ярко-красные ягоды так и норовили раскатиться в разные стороны. Пока Пенни выискивала среди урожая раскатившиеся ягоды, Петунья разобрала баклажаны – толстые и коротенькие, как бочонки, иссиня-фиолетовые, чуть изогнутые. Потом перебрала крупные и мясистые, зеленые с лиловым отливом шишки артишока. Такого овоща ей еще не доводилось пробовать, поэтому она могла только гадать, какое оно на вкус. Пах артишок землей, и немножко сельдереем. Затем пришла очередь длинных и оранжевых клубней батата. Петунья взвесила их, оценивая, и решительно разделила не на две части, а на три. Она была не прочь самостоятельно опробовать те несколько рецептов блюд из батата, что были ей известны.

Следом она добралась до длинных и изящных кочанов пекинской капусты, темно-бордовых корнеплодов свеклы и больших, ярко-оранжевых тыквин. Разделив их на две части, Петунья бросила взгляд туда, где было посажено полученное на Цветочных Танцах семечко. Все лето оно никак не давало о себе знать, несмотря на регулярный полив, а с приходом осени пустило первые побеги. Феи говорили, что он будет расти до Дня Всех Духов. Интересно, что же из него вырастет? Неужели и правда карета для Золушки?

– Я закончила! – Пенни довольно предъявила две кастрюли, наполненные, с горкой, клюквой.

– Хорошо. А теперь пойдем, поможешь еще кое с чем.

Пенни побежала открывать крышку ларя для продаж, а потом вернулась, и они вдвоем быстро перетаскали в него долю урожая для мистера Кори. Разумеется, Пенни не удержалась от вопроса, что и зачем они делают. Петунья честно ответила, что отправляет свежие продукты тому, кто нанял ее присматривать за фермой. Это объяснение волшебницу вполне удовлетворило.

После овощей пришла очередь пшеницы. Трудяга садовый гном не только сжал колосья, но и обмолотил. Зерно лежало высокой сверкающей горой. Петунья вручила Пенни джутовые мешки и велела собирать пшеницу, сама же занялась амарантом. Его побеги с большими зелеными листьями и ярко-красными соцветиями-метелками были сложены большими охапками, от них сладко пахло медом. Рядом лежали охапки соломы, оставшиеся после молотьбы. И то, и другое Петунья отнесла в хлев, в маленькое помещение для хранения корма.

В результате их трудов осталось разобраться с виноградом и – Петунья втянула воздух – синими розами. Они лежали большой охапкой, и на их нежных лепестках блестели капельки росы.

– Красивые какие, – Пенни нашла время полюбоваться цветами. Палочка в ее руке описывала кривые и загогулины, и зерна пшеницы сами собой разлетались по мешкам. – В саду у матуш… у королевы Титании похожие растут. С наступлением ночи они красиво светятся. И вокруг них всегда много светлячков. А что ты будешь с ними делать, Мириэль?

Известие о вине из синих роз привело Пенни в восторг, и она почти умоляла Петунью угостить ее, как будет готово. Петунья согласилась. Почему бы и не угостить. Потом она подумала, что вряд ли Пенни останется гостить на следующую неделю и поправилась:

– Этим угощу при следующей встрече. А когда придет пора тебе отправляться домой, дам попробовать другое.

Пенни счастливо кивнула и замахала палочкой с удвоенной скоростью.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава двести тринадцатая, в которой тетя Пэт узнает о предстоящем карнавале, шьет и просвещает Пенни о волшебных экзаменах

▼Скрытый текст⬍

Благодаря помощи, Петунья быстро закончила разбирать урожай. Долю Лии – большую часть всего, что уродилось на этой неделе, – она сложила в кольцо, после чего убрала с огорода ботву и раздала ее животным. Большая доля досталась Турко – он вышел из рощицы, но наблюдал в отдалении, и подошел только когда завидел угощение. Пенни впервые довелось увидеть его вблизи, а не ярким силуэтом среди деревьев, а потому она замерла и уставилась на него, даже не мигая.

– Какой красивый… – прошептала она. И уточнила: – Совсем как единорог…

Петунья не стала переспрашивать. Она и не сомневалась, что Пенни вправду доводилось видеть этих сказочных созданий живьем. А Турко, услышав, возмущенно всхрапнул, отрываясь от еды. Он явно придерживался мнения, что никакие там единороги с ним и рядом не стояли.

– Я тоже думаю, что ты самый красивый, – согласилась Петунья и почесала оленя меж рогов.

Остатки ботвы она скормила корове, несколько листов положила в кормушку кролика. Пока зверек хрустел лакомством, она тщательно переворошила солому в его гнезде. Но нет, другой кроличьей лапки не нашла. Хорошо, наверное. А то пришлось бы серьезно задуматься, откуда они берутся.

Потом она подоила корову, да так ловко и быстро, будто всю жизнь была дояркой-рекордсменкой, и поднесла стакан парного молока своему маленькому помощнику. Щечки садового гнома румянились от удовольствия – он точно любил, когда воздавали должное его умениям.

Напоследок, Петунья огляделась, вдруг, где что не сделано, но ферма выглядела образцовым хозяйством, как с обложки. Тогда она кивнула Пенни, чтоб брала свои книжки, и сама тоже зашла в домик и достала из сундука (не забыть бы сделать новый вечером, напомнила она себе) ткань и нитки с иглой, утюг и журнал с выкройками.

– Это новый номер «Хвоста феи» у тебя? – Пенни сразу подметила знакомое название на обложке, Петунья протянула ей журнал. – Интересно, что там пишут про Луау? – она зашелестела страницами, отыскивая нужную. – Эх, о тебе так ничего и не написали. Они совсем глупые? Кого интересует какой-то там страж, когда твой пирог был такой потрясающий? Я съела два куска!

Петунья хихикнула. Какой-то страж. Она обязательно напишет об этом в новом письме племяннику.

Пока Пенни увлеченно листала журнал, Петунья подмела алхимическую лабораторию и вычистила внутренности печи от остатков вчерашней работы. Предложение помочь с помощью магии она решительно отмела. Нет уж. В своей зельеварне будешь магией убираться.

– Кстати, – спросила она, глядя как Пенни с головой ушла в журнал – в буквальном смысле, ведь на центральном развороте, оказывается, был пространственный карман. Если отважиться и сунуть туда – брр! – голову, то окажешься в небольшой искусственной реальности, где рекламируются товары премиум-класса. Об этом чуть позже рассказала Пенни. Пока что же Петунья совершенно об этом не подозревала. Она потрясла волшебницу за плечо, и, когда та вынырнула из журнала с чуточку обалдевшим видом, спросила: – Когда ты собираешься учиться?

– Вот как ты займешься делом, так и я сразу, – выпалила Пенни и вновь нырнула в журнал.

Петунья уставилась на нее, испытывая странное дежавю. Этот ответ был совсем в духе Лили. Как если бы… Она вздохнула, покачала головой и вернулась к уборке.

Полируя печь до блеска, она думала, что совсем не удивится, окажись Пенни и впрямь родной дочерью Эвансов. Почему-то же они удочерили Петунью. Что-то определенно должно было случиться до этого момента. Но вот что? Взрослые никогда об этом не говорили и вели себя так, будто Петунья и впрямь была их родной, пусть и не любимой дочерью. Если бы не встреча с мистером Кори, она так и осталась до конца своих дней в твердой уверенности, что является частью семьи Эвансов.

Петунья передернула плечами. Нет уж, спасибо. Новая семья и новая жизнь ее полностью устраивают!

Она внимательно оглядела лабораторию и не нашла к чему придраться. После чего, поманив Пенни за собой, направилась в швейную мастерскую. Волшебница шла следом, а за нею ковыляла, неуверенно переступая всеми четырьмя ногами, табуретка.

Швейная комната была чуть дальше лаборатории. Если так подумать, то мастерская была совсем как домик – внутри больше, чем снаружи. Иначе, как бы в ней все это уместилось?

Пенни уселась у подоконника, сменив журнал на учебник по чарам, а Петунья раздвинула большой раскройный стол. Она развернула на нем отрез ткани, потом зарядила утюг и, выставив температурный режим с помощью небольшого регулирующего колесика, принялась гладить.

Ах, какой же дивной вещью оказался новый утюг! Стоило провести один раз – и все заломы и складки исчезали буквально на глазах! Петунья даже не отказала себе в удовольствии прогладить ткань лишний раз, настолько легко и приятно это было.

Эх, был бы у нее раньше такой утюг…

Журнал лежал на краю стола. Петунья нашла раздел с моделями одежды и пролистала. Подбор нарядов поставил ее в тупик. Тут были костюмы доктора и полицейского, мантия судьи и оранжевый комбинезон пожарного. Платье домохозяйки, костюм офисного служащего, и много другого. Среди этого разнообразия Петунье приглянулись блуза с треугольным вырезом и рукавом три четверти и свободные штаны с поясом-резинкой. Хм, резинки у нее не было, но она тут же сообразила, что, если чуть-чуть изменить выкройку, можно вставить шнурок.

Она так увлеклась размышлениями о том, как лучше скроить пояс брюк, что не сразу услышала вопрос.

– Ты к карнавалу готовишься, Мириэль?

Петунья оторвалась от схем и непонимающе уставилась на Пенни.

– К карнавалу?

Пенни кивнула.

– Ну, конечно. Скоро же День всех святых! Разве люди его не празднуют?

– Празднуют, но… – она еще раз посмотрела на одежду. Как ни посмотри, все это были совершенно обычные и повседневные модели. Какая может быть связь с карнавалом?

Тут Пенни догадалась в чем ее затруднение, похихикала, но потом просветила.

Пока люди и маги переодевались феями, вампирами и прочей нечистью, магические создания наряжались докторами, полицейскими и пожарными. Особым шиком было нарядиться так, чтобы сойти за простеца.

Петунья посмотрела на страницы журнала новым взглядом, чувствуя, как в голове у нее проясняется. Она гадала, почему вдруг в фейском журнале выкройки человеческой одежды. А это просто… наряды для маскарада?

И тут ее посетило предчувствие, что и в этом месяце ее ждут дополнительные хлопоты. Летом она пекла пирог. Осенью ей придется шить костюм. А что насчет зимы? Строительство ледяной крепости, что ли?

Чувствуя, как голова начинает болеть от этих мыслей, Петунья выбросила их подальше и сосредоточилась на шитье. Купленной у дядюшки мерной лентой она сняла мерки, нашла нужную выкройку, а потом, уже отработанным движением, перенесла их на ровно разглаженную ткань. Пришлось повозиться, чтобы расположить схемы и не потратить ткань впустую, но ведь это были магические выкройки. Они не пачкали ткань и позволяли тасовать себя сколь угодно долго, пока не получился удовлетворительный результат.

Острыми ножницами она вырезала детали, а потом сметала на скорую руку, чтобы прикинуть, как будет выглядеть готовое изделие. Увиденное оставило ее довольной, и Петунья принялась за работу. Игла так и мелькала в ее ловких пальцах, оставляя за собой тонкую строчку, ничем не отличимую от машинной. Своими крохотными стежками Петунья невероятно гордилась – в школе ее часто ставили в пример другим девочкам, но это было вполне заслуженно. Сшитые Петуньей вещи были не только аккуратными, но и прочными.

За работой она почувствовала на себе внимательный взгляд. Пенни, отвлекшись от учебника, жадно смотрела, будто первый раз видела, как шьют на руках. Хотя, почему как будто? Наверное, впервые и видела.

– Хочешь научиться? – прозорливо спросила она, и Пенни закивала. Петунья не стала говорить, что шитье не для всех. Хотя стоило. Достаточно вспомнить, сколько тарелок было перебито в процессе обучения мытью посуды. Вместо этого она неопределенно заверила волшебницу, что та сможет научиться чему захочет, но пока что лучше сосредоточиться на изучении магии. – Прежде чем тебе разрешат колдовать самостоятельно, тебе придется сдавать экзамен. Обычно волшебники сдают экзамены в школе. Она называется Хогвартс. Один после пятого курса, второй – перед выпуском.

– Мне нужно будет учиться в школе? – ахнула Пенни.

Петунья смерила ее внимательным взглядом, не понимая, радуется она или ужасается, но все же заметила, что для учебы в Хогвартсе Пенни уже слишком взрослая. Та поскучнела.

– Не беспокойся. Уверена, как только ты встретишься со своей семьей и заявишь о себе в Министерство Магии, тебе обязательно помогут разобраться в этом вопросе, – утешила ее Петунья.

Приободренная этими словами, Пенни вернулась к учебникам. Петунья немного понаблюдала за ней, безуспешно давя в себе зависть. Эта девчонка так быстро осваивала магию, будто на самом деле уже давно все знала, а сейчас просто освежала в памяти. Неужели в мире может быть кто-то настолько потрясающий?

Через силу заставив себя вновь вернуться к шитью, Петунья продолжала работать до обеда. К двум часам блуза была почти готова. Оставалось только обработать края и красиво оформить горловину, но эту работу она отложила на потом.

Петунья отложила шитье и потянулась, разминая затекшие мышцы.

– Как насчет сходить пообедать в таверну? – спросила она.

Предложение было принято с восторгом. Пенни отодвинула учебники в сторону и взяла в руки знакомый томик любовного романчика.
– Почитаю после обеда! – пояснила она, хотя Петунья не спрашивала.

У ворот фермы их догнал Турко. Он вклинился между девушками и даже позволил Пенни немного себя погладить. Так, втроем, они дошли до моста и сразу увидели на той стороне уже разбитую торговую палатку.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава двести четырнадцатая, в которой тетя Пэт узнает про Ежегодную Большую Осеннюю Ярмарку и постигает принципы самообороны

Про самозащиту потянуто из книги 100 лучших приемов самозащиты. П. Липцер

А еще у меня закончился буфер... эх, совсем немного не дотянул!

Еще думаю придумать название аурному зрению. А то звучит как-то не очень. Сегодня встретил в одной новелле название техники "Небесное Око". По-моему, идеально подходит.

▼Скрытый текст⬍

Дядюшка Бальбо был сегодня в ударе. Легко оказалось представить его порхающим, словно фея, между прилавками и повозкой, настолько он фонтанировал радостью и счастьем в преддверии чего-то, что явно должно было с ним вскорости случиться. Сын от отца не отставал. Но по молодости не так хорошо владел собой. Его круглое румяное лицо было украшено широкой, от уха до уха, радостной улыбкой.

Разумеется, Петунья не упустила шанса поинтересоваться, что же такого происходит в жизни достопочтенных хоббитов. Дядюшка долго отпираться не стал. Его явно распирало от желания поделиться радостью со всеми вокруг.

Прихватив спиртовку и все прочее, необходимое для приготовления их традиционного кофе, дядюшка провозгласил, что скоро будет очередная Большая Осенняя Ярмарка, в которой он, Бальбо Тук, всенепременнейше будет принимать участие. При этом он выглядел таким гордым, будто сам устраивал эту самую ярмарку.

Невероятно довольный собой, дядюшка сделался чуточку рассеян. Сам того не заметив, он сыпал кофейные зерна в ручную мельничку, пока она не переполнилась, а зерна не посыпались на мостовую. Дернув ногой, опрокинул кувшин и залил слабый огонек спиртовки, вдобавок промочил свой великолепный багряный жилет.

Заметив беспорядок, вид у него сделался до того расстроенный, что Петунье моментально захотелось его утешить. И не ей одной.
– Я сейчас все исправлю, милый господин Тук! – прощебетала Пенни и замахала волшебной палочкой. Тотчас же вода испарилась, просыпанные зерна вернулись в мешочек, кувшин наполнился водой, а пятна на жилете высохли прямо на глазах. Петунья, не теряя времени, зажгла спиртовку и принялась молоть кофе, высыпав из мельнички лишние зерна.

Дядюшка повеселел и расшаркался перед ними в благодарностях.

– Эх, вот бы моя госпожа Тук могла вот так, как вы, палочкой помахать – раз-раз – и красота! – и он с улыбкой покачал головой, будто посмеивался над собственными фантазиями.

Кофе закипел, Петунья ловко наполнила чашечки («Прабабушкин сервиз!» с гордостью представил его как-то раз господин Тук, а потом добавил многозначительно: «Эльфийской работы!»), и они втроем уселись на лавочке. Петунья пила просто черный, дядюшка подсластил свой доброй порцией меда, а Пенни сбегала в таверну и навертела в своей чашке пышную пену взбитых магией сливок.

– Расскажите поподробнее, что это за ярмарка такая, – попросила Петунья, когда каждый сделал по глотку кофе, и дядюшка в весьма цветистых выражениях похвалил ее умение варить этот напиток.

– Не ярмарка, а Ярмарка! Большая Осенняя Ярмарка, – со значением поправил ее дядюшка, вновь отпил из чашечки, а потом поведал историю.

С тех пор, как его предки и весь хоббичий народ переселились из Старого Шира в Новый, повелась у них традиция. Каждую осень собираться с соседями и устраивать всеобщую ярмарку. С гуляньями, угощениями, песнями и танцами, ну и с продажей всякого разного, как же без этого.

С каждым годом Ярмарка становилась все больше. Каждый норовил перещеголять других. В один момент, чтобы никому не было обидно, организовали специальный Комитет, и с тех пор Ярмарку каждый год устраивали в новом месте. Причем до самой последней недели место проведения держится в секрете, а кто проболтается – теряет право проводить Ярмарку у себя на ближайшие четыре года. Так что никто не болтает. А гадать и ставки делать – это не запрещено.

– В прошлом году, – дядюшка прикрыл глаза, вспоминая, – Ярмарку на Яблоневых Островах устраивали. Народу всякого собралось – просто тьма! И хоббиты, и гномы, и Громадины, и подводные жители, и всяких заморских купцов видимо-невидимо. Торг раскинулся аж на нескольких островах. Ради такого случая, местные построили мостики между ними. Обычно-то они на лодочках передвигаются. Море там вокруг, а над морем – туман. И в тумане том то дворцы сказочные появляются, то драконы огнедышащие, то короли ведут в бой армии и все такое. Можно целый день на эти картины смотреть! – Дядюшку явно понесло не в ту сторону, но он быстро спохватился и продолжил рассказ про Ярмарку: – Так, о чем это я? Да, Ярмарка! Куда ни глянь – всюду палатки да прилавки. Да некоторые такие агромадные, цельные дворцы! Там вино продают, тут – сласти разные. В одной стороне коней смотрят, в другой – жене на платье ткань выбирают, в третьей торгуются, скидку выбивают. В общем, что бы ни было душеньке угодно, найдется! А потому нет в году более важного торга, чем Большая Осенняя Ярмарка!

– Как же вы туда добирались, на острова эти? – жадно спросила Пенни. Она забыла про кофе и во все уши внимала хоббиту. – Не на пони же.

Господин Тук весело рассмеялся. И пояснил, что с Ярмаркой этой, ясное дело, без магии не обошлось. Потому что каждый, кто заранее подал заявку, получает волшебную карту, которая и помогает добраться до места.

Пенни продолжила выспрашивать подробности, будто ребенок, желающий узнать окончание волшебной сказки, а Петунья молча пила кофе и думала. Сам того не заметив, дядюшка проболтался. Сколько Петунья его знала, он, казалось, вовсе не замечал, что каждый четвертый и седьмой день ездит торговать в другой мир, равно далекий как от Новой, так и от Старой Хоббитании. Можно с уверенностью утверждать, в его картине мира город Раздол все еще находится там, где ему и полагается – на своем привычном месте, в глубокой долине у подножья Мглистых гор. А знаменитая Ярмарка не покидает пределов одного мира.

Впрочем, Петунья не собиралась говорить с хоббитом на эту тему. Зачем будоражить понапрасну? И кто знает, не забудет ли он дорогу сюда, если узнает правду?

– Было бы здорово, да, Мириэль? – мечтательный голос Пенни вырвал ее из дум. Петунья встрепенулась и переспросила. Пенни повторила: – Я говорю, вот здорово было бы, если бы Большую Осеннюю Ярмарку можно было устроить прямо здесь, да?

Петунья посмотрела на нее, потом с сомнением оглядела город и покачала головой. Да нет, не настолько велик Раздол, чтобы вместить на своих улицах и площадях десятки, а то и сотни тысяч торговцев и покупателей из разных миров.

Но ее, кажется, не слышали. Пенни и дядюшка увлеченно дискутировали, как получше расположить прилавки, и где самое лучшее место, будто вопрос с местом проведения был уже решенным. Пенни даже начала вслух прикидывать, какие вещицы могла бы сделать для продажи, вроде заговоренных цветов и поющих камушков, которые так любили феи, или наварить всяких шуточных зелий.

Петунья оставила их предаваться мечтам, сама же сделала необходимые покупки у молодого хоббита, что крутился как волчок, умудряясь и обслужить покупателей, и даже перекинуться с ними парой словечек, и заглянула в таверну. Там она отдала Лии урожай, чем привела ту в совершеннейший восторг, и получила в награду кружку сидра.

– Ярмарка? – переспросила Лия. Она разбирала овощи, вполуха слушая рассказ про чудесную ярмарку. – Почему бы и нет? Осенью надо больше событий, чтобы не свалиться в хандру и меланхолию.

– По-твоему, Раздол резиновый, что ли?

Лия только плечами пожала. То ли она не знала, что такое резина, то ли не видела никакой проблемы с размерами города.

Петунья закатила глаза. Еще одна мечтательница на ее голову! Но вслух, конечно же, ничего не сказала. Она допила сидр, поставила кружку, звонко пристукнув ею по стойке, и попрощалась. Лия, вся в планах насчет осеннего меню, едва ли заметила ее уход.
Петунья ненадолго подошла к Пенни и сунула ей несколько сиклей, пусть купит, что приглянется. Сама же направилась к горам. По дороге ей встретился Айолос.

– Я сегодня ухожу, – сказал он вместо приветствия, и она запоздало сообразила, что так и не нашла времени на урок самообороны, который он ей обещал. Он же пожал плечами и предложил проводить, куда она собралась, и пообещал по пути все объяснить.

Петунья шла в Гильдию, чтобы сдать задание, пока день не закончился. В кольце у нее лежала карта с пятидесятью лечебными пилюлями. Она рассчитывала выручить за них достаточно, чтобы пополнить свой тощий счет и немного приблизиться к покупке детали для Марионетки.

– Для начала запомни пару простых правил, – говорил Айолос, пока они поднимались по лестнице, ведущей в горы. – Не дай себя схватить и не позволяй себя ударить. Просто же, да? А чтобы эти правила работали, тебе нужно: – он стал загибать пальцы: – контролировать дистанцию, оценивать ситуацию и противника и всегда иметь наготове два плана действия. Один для защиты, другой – для атаки или бегства.

– Бегать я умею, – пробормотала Петунья, Айолос засмеялся.

А потом он объяснил, в каких случаях короткая дистанция предпочтительнее длинной, а в каких – совершенно наоборот. Как правильно найти пути побега, как реагировать на противников разных габаритов, и что ее аурное зрение может быть полезно для того, чтобы выяснить чужое слабое место.

– Бьешь – и убегаешь. Прекрасная стратегия для того, кто не может позволить себе вступить в бой. Но, конечно, сработает не со всеми, – честно признал он.

Петунья сразу вспомнила превосходящую мощь, которую ощутила при встрече с господином Дейредом. Или тот доставучий Король Мечей Исли. Сумела бы она уклониться от его непрошенного поцелуя? Да ни в жизнь.

В общем, над этим следовало хорошенько поразмыслить.

В пути до Гильдии, Айолос успел просветить ее относительно того, в какие точки бить, если сталкиваешься с человеком, и как выбить из руки оружие, неважно какое, меч, пистолет или волшебную палочку. Они даже потренировались прямо перед дверью Гильдии, и вывеска с тремя мечами на ней была свидетелем их упражнений.

– На этом достаточно, – постановил Айолос. Он ободряюще похлопал Петунью по плечу. – Как я уже говорил, бойца из тебя не выйдет. Сосредоточься на повышении своей культивации и укреплении тела, этого будет достаточно. И, конечно, не забывай тренировать аурное зрение.

Будто ставя точку в его последней лекции, со стороны города раздался звук удара. Петунья обернулась. Почти машинально она воспользовалась своей способностью.

Оранжевый купол, перевернутой чашей накрывший город, дрожал, а могучий черный кулак раз за разом бил по нему, не останавливаясь. И с каждым новым ударом на куполе появлялись тонкие трещины.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава двести пятнадцатая, в которой тетя Пэт вновь принимает участие в битве

Пак, он же Робин Добрый Малый, персонаж комедии Шекспира "Сон в летнюю ночь". Именно оттуда о нем знает тетя Пэт.

Заклинания в этой главе: Флиппендо и Депульсо - отталкивающие, Инсендио - поджигающее, Диффиндо - разрезающее.

▼Скрытый текст⬍

Петунья ахнула – от очередного удара купол задрожал и начал обваливаться внутрь, а кулак превратился в густую темную тучу и влетел в город. Как же так? Разве этот купол не должен быть несокрушимым?

Айолос бросил быстрый взгляд на город, а потом подтолкнул ее к двери.

– Сделай, что хотела, и возвращайся, – отрывисто сказал он и, добавив, что они будут ее ждать, исчез, будто аппарировал.

Петунья и глазом не моргнула, а уже осталась одна. Как-то раз Айолос рассказал, что золотые святые могут перемещаться в пространстве со скоростью света – триста тысяч километров в секунду! Не то что бы Петунья сомневалась, конечно… но представить это не могла. Целых триста тысяч! Это на триста тысяч больше, чем она в состоянии себе вообразить. И вот это произошло прямо у нее на глазах. Есть отчего впасть в ступор!

К ее чести, нынешней Петунье было не привыкать к чудесам. Она довольно быстро стряхнула с себя оторопь и вошла в Гильдию.

– Добро пожа…

– Я очень тороплюсь! – выпалила Петунья. Она в два широких шага подскочила к стойке и кинула на нее карту с заданием. – Пожалуйста, Тилиоте! Мне очень жаль, но не могла бы ты?

Кафра кивнула и неуловимым движением схватила карту.

– Я поняла. Побыстрее.

И она правда провела все привычные процедуры чрезвычайно быстро. Не успела Петунья перевести дух, как ей вручили членскую карточку с обновленным на ней балансом очков заслуг.

– Спасибо. Загляну в следующий раз!

Петунья выбежала на улицу, успев услышать летящие ей в спину слова прощания, и понеслась к городу. Она передвигалась большими скачками и время от времени глядела на город магическим зрением. Издали защитный купол был похож на разбитое яйцо, внутри него клубилась и металась живая, юркая темнота.

Улицы были пусты. Петунья вспрыгнула на крышу и побежала поверху. В обычный день она наверняка насладилась бы таким необычным способом прогуливаться, но прямо сейчас такая мысль даже не пришла бы в голову. Она все пыталась рассмотреть, что же это за темнота такая, но никак не могла догадаться.

Вскоре она узнала разгадку. Петунья перепрыгнула на крышу галереи, откуда открывался вид на трактир, площадь и лестницу к дворцу, пробежала по коньку ловко, словно канатоходец, и замерла на краю.

На площади буйствовал рой разъяренных пчел. Точнее, это сперва так показалось, потому что каждая единица этой плотной черной тучи была зла и вооружена маленьким, но острым копьем. Все «пчелы» на самом деле были крохотными человечками, росточком в палец примерно. Они яростно атаковали всех, кого видели, не взирая на потери.

Пикси! Петунье мало что было о них известно. Кроме того, что они гораздо более агрессивны, чем феи, и склонны причинять вред людям.
Она зашарила глазами по площади внизу, выискивая друзей. Айолос, заняв позицию на крыше, посылал во врага стрелы из золотого света. У трактира бушевала черно-красная аура Лии, а сковородка в ее руках разила духов не хуже легендарного оружия. Турко с ревом носился туда и обратно, топча попавших ему под ноги человечков, а Эарендиль ловко орудовал большим веслом и азартно ругался на архаичном квенья. Пенни с палочкой в руке держала Протего над повозкой хоббитов, и над всей этой кутерьмой неслась пронзительная трель дицзы.

Петунья сперва обрадовалась – разве могут они, все вместе, проиграть? – но вскоре заметила странное. Они истребляли пикси сотнями и тысячами, но тех никак не становилось меньше. Будто на место одного приходил сразу десяток.

Додумать эту мысль она не успела. Ее заметили. Огромный клубок вооруженных до зубов пикси с тонким воем понесся в ее сторону. Воздух дрожал от их ярости, Петунья едва не дала деру, но в последний момент одумалась, выхватила кинжал и ударила им крест-накрест. В воздухе повис грубо начертанный огненный крест. И почти сразу пропал, но на несколько мгновений притормозил фей, и Петунья отпрыгнула, спасаясь.

– Молодец! – прокричал ей Айолос, на минутку оторвавшись от стрельбы. Даже в горячке боя он нашел время, чтобы уделить ей внимание, поняла Петунья и преисполнилась горячей благодарности за заботу. – Так и продолжай!

Ободренная его словами, она продолжила. Не умея пользоваться оружием, она грубо кромсала воздух огненным лезвием, пронзала им плотный рой, заставляя фей разлетаться в стороны, и даже пару раз заставила их отступить. Но они продолжали наступать на нее и число их и вправду не убавлялось!

Айолос снова прикрикнул на нее, заметив, что она остановилась. Петунья встряхнулась и едва успела отмахнуться кинжалом от бросившихся на нее пикси. А потом закричала Пенни.

Прозрачный щит Протего дрожал под многочисленными ударами и постепенно истончался. На мгновение в чарах возникла прореха, сквозь которую пикси ринулись внутрь и обрушились на волшебницу. Она закричала, неловко отмахиваясь от них волшебной палочкой, с кончика которой во все стороны сыпались яркие искры. В следующее мгновение палочку вырвали из ее рук, а саму безжалостно швырнули на повозку. Пенни врезалась спиной в опоры тента и сползла вниз, оглушенная.

Рыжие волосы упали на бледное лицо, и у Петуньи потемнело перед глазами от страха и ярости. Она что есть мочи завизжала, чтобы мелкие твари отвалили от ее сестренки, и вломилась прямо в гущу пикси. Кинжал ее полыхал словно факел. Феи бросились врассыпную, а самые нерасторопные вспыхнули и моментально сгорели.

– Ты как? – Петунья бросилась к Пенни, аккуратно похлопала ее по щекам. – Жива?

Волшебница заморгала, фокусируя мутный от боли взгляд, а потом ее губы расплылись в лукавой улыбке:

– Хе-хе, ты сказала «сестренка»! – она засмеялась и тут же скривилась от боли.

Петунья быстро сунула ей в рот лечебную пилюлю и волоком оттащила за повозку, к хоббитам. Наказав сидеть тише воды, ниже травы, она вернулась в бой, вновь размахивая кинжалом, как палкой. Часть пикси подобралась к ней сбоку, увернувшись от огня, но их тут же смело флипендо, метко пущенное из-за повозки.

Петунья, не оборачиваясь, крикнула, что велела сидеть тихо. В ответ прилетело дерзкое «а я и сижу!». И испуганный голос дядюшки подтвердил, что госпожа волшебница и впрямь сидит.

Петунья бросила быстрый взгляд назад. Пенни и впрямь сидела. Она умудрилась взобраться на крышу повозки и, сидя сверху, осыпала полчища пикси заклинаниями. С ее палочки одно за другим слетали флиппендо и депульсо, инсендио и диффиндо, Бог знает, когда девчонка все это выучила. Наверное, она и правда гений волшебства.

Пенни, заметив ее сердитый взгляд, помахала рукой, но тотчас же веселая улыбка слетела с ее губ, и она, резко изменившись в лице, закричала, указывая Петунье за спину:

– Осторожно!

Ее предупреждение слегка запоздало. Безжалостный удар обрушился на Петунью, и ее отбросило в сторону. Кинжал вылетел из ослабевшей руки, со звоном ударился о камень и покатился прочь. Петунья успела сгруппироваться, и падение вышло не таким болезненным, но боль от удара о камни она ощутила особенно ярко. Она попыталась подняться и ее пронзило болью. Будь она все еще обычной девушкой, то сломанные ребра были бы ей гарантированы.

– Опять ты мешаешься, – произнес знакомый голос. Петунья моргнула. Разве это не тот фэйри, что пытался скинуть ее с моста?
На этот раз на нем не было невидимости, и она могла хорошенько его разглядеть.

В воздухе перед ней повис маленький человечек. Он был больше пикси и даже фей, примерно с фут или полтора ростом. Нечеловечески красивый, он смотрел на Петунью с гадливым выражением, будто навозного жука увидал.

Пенни запустила в него заклинанием, а он, даже бровью не поведя, двумя пальцами отбил его куда-то в сторону. Весло Эарендиля с треском разлетелось в мелкие щепки, заставив его потерять равновесие и пропустить несколько ударов от пикси.

Повозка вдруг затряслась, ее деревянные части пустили побеги, которые в мгновение ока превратились в гибкие молодые ветви и туго связали Пенни по рукам и ногам.

– Пусти меня, Робин! – завизжала та, яростно извиваясь всем телом, но только еще больше запутывалась, а потом несколько больших листьев заткнули ей рот. Теперь ей только и оставалось, что мычать да сердито таращить глаза.

Фэйри, названный Робином, осуждающе поцокал языком и погрозил ей пальцем:

– Тц-тц-тц. Ты не можешь приказывать Робину, маленькая леди. Единственный, кому Робин служит, это Его Величество. – Петунья удивленно уставилась на него. Если она правильно догадалась, то вот кто он такой! Она представляла его совсем другим! – Ее Величество места себе от тревоги не находит. Маленькая леди, поиграла и хватит. Ты вернешься со мной и попросишь у королевы прощения, как полагается.

– Ты – Робин Добрый Малый! – выпалила Петунья. – Он же Пак! Шут короля Оберона!

И непроизвольно икнула, когда шут короля фей перевел на нее злой взгляд.

– Это ведь твои проделки? – спросил он, наклонясь так, что их лица оказались совсем близко. Он протянул руку и пребольно ткнул ее в лоб кончиком пальца. – Это ведь ты каким-то волшебством запутала нашу маленькую леди и заставила ее покинуть родительский дом, да?

Петунья попыталась возразить, что она тут и вовсе не причем, но Робин ее не слушал. Он продолжал обвинять ее во всяких нелепицах, беспрестанно тыча пальцем ей в лоб, и вскоре то место ужасно засаднило.

– Хватит уже тыкать меня! – выйдя из себя от боли и раздражения, закричала Петунья и, изловчившись, шлепнула его по руке. Звук шлепка разнесся по площади. На лице маленького шута появилось недоверчивое выражение того, кого ни разу и пальцем не тронули, а пикси от испуга замерли в воздухе.

– Ты… ударила меня? – удивленно произнес Пак. Он рассматривал легкое покраснение на своей руке, поворачивая кисть то одной стороной, то другой. Повторил: – Ты меня ударила. Ударила. Меня. – Он замолчал, наклонил голову в бок, обдумывая что-то, а потом спокойно и решительно заявил: – За это я подарю тебе мучительную смерть.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава двести шестнадцатая, в которой тетя Пэт впервые обагряет руки кровью врага и вновь провожает друзей

Уф, последняя глава этой арки! Завтра будет экстра, которая еще не написана, но я постараюсь ее написать.
А еще однажды я научусь писать боевки, но будет это, видимо, не скоро. Но, вроде, ничего так получилось.

Не будем тянуть интригу, каменные стражи это Элладан и Элрохир, сыновья Элронда и племянники Элроса. У нас нет информации об их судьбе после окончания "ВК", кажется, они еще на какое-то время оставались в Средиземье, вместе со своим дедом. Так что, почему бы им не остаться немного подольше?

Слово peredhel звучит на мой вкус не очень красиво, но без него не обойтись. Это "полуэльф" на эльфийском.

▼Скрытый текст⬍

Петунью обдало морозом от тона его голоса. Не было и капли сомнений, этот – убьет.

Она огляделась в поисках кинжала, готовая вскочить и бежать к нему. Рукоять сверкала среди камней неподалеку, в трех-четырех шагах. Вроде бы и рядом, но прямо сейчас невообразимо далеко. Фэйри коротко хмыкнул. Он глядел на нее сверху вниз, и от его взгляда, конечно же, совсем не укрылись ее намерения. Без предупреждения, он с молниеносной скоростью выкинул вперед руку, вновь целясь ей в лоб пальцем.

Система предупреждающе крикнула, и Петунья бросилась в сторону. Перекатилась через бок, пробежала немного на четвереньках и кое-как вскочила на ноги. Вожделенный кинжал внезапно оказался в два раза дальше.

Пак звонко захохотал.

– Фуу! Даже блохи не такие уродливые!

– А ты жук-навозник! – сердито огрызнулась Петунья, задетая этим комментарием.

Увы, прямо сейчас она была один на один с этим пугающим фэйри. Каждый, кто мог бы помочь ей, оказался под усиленной атакой пикси – крохотные создания не жалели своих жизней, чтобы задержать защитников города еще немного дольше. Они налетали, целясь своими острыми копьями, и падали замертво, под ноги воинов с обеих сторон.

Петунье вдруг стало их жалко. Их гибель была бессмысленна, но почему они продолжали жертвовать собой?

– Ай! – на секунду отвлекшись на тяжкую судьбу пикси, она пропустила удар. Хотя в последний момент и успела отдернуть голову, щеку опалило, по лицу вниз потекла горячая струйка.

Пак поднес глазам окровавленные пальцы, принюхался, а после задумчиво слизнул кровь. Брови его нахмурились. Он взглянул на Петунью.

– Кто ты такая? – вдруг спросил он. – Точно не человек. И не фея. – Словно вихрь, он облетел вокруг нее, завис за спиной и протянул: – Совсем не волшебница.

Петунья дернулась и отскочила в сторону. Пак покачивался из стороны в сторону, как болванчик-неваляшка, между губ мелькал острый кончик языка.

– Ладно, – так и не придя ни к какому выводу, он отбросил эту загадку и пожал плечами, – какая разница? Просто убью тебя – и все!

В его руке вдруг появился меч. Изогнутый, словно лунный серп, клинок сверкнул, привлекая внимание, и в воздухе разлился густой запах крови. Стоило Петунье его вдохнуть, как ее тело окутала неимоверная слабость. Сейчас она и пальцем не могла пошевелить.

– Просто стой смирно и дай мне себя убить, – заявил Пак и подлетел к ней.

Сверкающее лезвие повернулось к ней плоской стороной, и Петунья увидела свое отражение. Шум битвы и голоса ее друзей вдруг стали далекими, как звуки с экрана телевизора. Не в силах отвести глаз, она все вглядывалась в свое отражение на лезвии меча, и вскоре ей стало казаться, что все вокруг нее не более чем случайный фантасмагорический сон. А ведь завтра идти на работу. Она вздохнула. Столько всего надо переделать. А еще, коллега из фирмы обещала познакомить ее с многообещающим молодым человеком. Потому, Петунья Эванс, выкинь из головы всякие глупости…

Громкий вороний крик ворвался в ее грезы.

Петунья подняла глаза к небу. Над дырой в куполе парила золотая птица, ее тело горело невыносимым светом, таким ярким, что затмевал спокойное осеннее солнце. Ворон издал еще один грозный крик, взмахнул крыльями, и тысячи золотых лучей сорвались с них и смертоносным дождем пролились вниз.

Стоило первым перьям упасть вниз, как ситуация на площади развернулась в пользу защитников города. Полчища пикси дрогнули от ужаса и пустились в бегство. Они кружили, не в силах выбраться за пределы купола, а Айолос и Лия, Вэй Усянь и Эарендиль удвоили свои усилия. Впервые с начала этой битвы количество пикси стало уменьшаться.

Пак закричал, гневно и яростно. На его зеленых одеждах появились темные пятна. Они стремительно разрастались, перекидываясь с ткани на кожу. Воспользовавшись суматохой, Петунья бросилась к кинжалу и ухватила его, а потом резко упала, поддавшись тревожному крику системы. Над ее головой просвистел меч ровно там, где была ее шея.

Петунья обернулась. На Пака было страшно смотреть. Больше трети его тела покрылось язвами и тленом. Почему-то Петунья решила, что это связано с умирающими пикси, и ее сердце содрогнулось от жалости.

– Ты проиграл! – закричала она. – Уходи!

Но ее слова пропали втуне. Пак поймал вернувшийся к нему меч и занес руку, вновь собираясь его метнуть. Но два каменных стража сошли со своих постаментов и крепко схватили его. Меч выпал из рук маленького шута и с жалобным звоном раскололся о камни площади. Фэйри обмяк в каменных руках, полностью обездвиженный, и кто-то мягко произнес над ухом Петуньи:

«Бей.»

Петунья моргнула. Она смотрела на Пака своим волшебным зрением и четко видела пульсирующий алый сгусток в центре его груди.
«Прямо в сердце» произнес как будто бы тот же, но вроде бы немного иной, голос.

Послушавшись, она занесла кинжал и с размаху ударила.

Паг сгорал тихо, без единого крика. Уже обычным зрением, смаргивая выступившие от боли в глазах слезы, Петунья увидела, как сильно оказался он испорчен – больше половины его тела было испещрено язвами и гнилью. Даже красивое лицо пострадало, только глаза – зеленые, как молодая листва, – продолжали неотрывно смотреть на нее. В последний момент они расширились, и Пак из последних сил прошептал:

– Вот ты кто… peredhel… – с последним вдохом он вытолкнул из себя слово на давно забытом языке, и рассыпался пеплом.

Петунья опустила руку с кинжалом в ней, не в силах оторвать глаз от останков. В голове билась отчаянная мысль – она же его убила, да? Это первый раз, когда она кого-то убила…

К горлу подкатила тошнота, Петунья быстро прижала ладонь ко рту, пытаясь остановить рвоту, и две пары каменных рук не очень мягко, но весьма заботливо подхватили ее под руки.

Справившись с тошнотой, она пробормотала слова благодарности. Потом оглядела площадь. Айолос добивал оставшихся пикси. Вэй Усянь и Эарендиль, вооружившись метлами, сметали их останки в большую кучу вперемешку с опавшей листвой. Турко пытался запрыгнуть в эту кучу с намерением изваляться в ней всем собой, его отгоняли с одной стороны, а он лез уже с другой. Веселой возне положил конец Курво. Он спланировал сверху и уселся на оленьих рогах, как на насесте, и повелительно каркнул. Турко тут же присмирел и, жадно оглядываясь на кучу листвы и пепла, пошел к Петунье.

– Мириэль! – от таверны бежала Лия. За нею, словно шлейф, стелилась по земле ало-черная аура, оставляя после себя слабый запах серы и копоти.

А как же Пенни? Петунья огляделась. Повозка хоббитов вернулась к своему прежнему виду, и волшебница, вернув себе волшебную палочку, присоединилась к наведению порядка. Она подхватила Левиосой опрокинутую в пылу битвы скамью, и каменные стражи усадили туда Петунью.

Она посмотрела на них. Они возвышались над нею, невозмутимые и непоколебимые, словно горы вокруг. Лица под каменными шлемами не изменили своего выражения, но отчего-то казалось, что они улыбаются. Петунья заставила себя еще раз воспользоваться аурным зрением, претерпевая боль, и двое одинаковых, как капли воды, темноволосых эльдар озорно подмигнули ей.

– Ты в порядке? Ранена? Что-то болит? – Лия добежала до нее и теперь крутила Петунью во все стороны, как куклу, пока не убедилась, что она в порядке, после чего поумерила свой пыл.

Стражи вернулись на свои места, будто только и ждали кому сдать Петунью. Турко улегся у ее ног, Курво со своего насеста ласково закурлыкал и кончиком острого клюва нежно погладил ее по голове. Постепенно, все собрались вокруг. Пенни присоединилась, после того как проводила хоббитов.

– Ну и денек, – простонала она, чем вызвала всеобщий смех. Она тоже рассмеялась, но вскоре улыбка ее погасла, и она понуро повинилась: – Простите меня. Это все из-за меня.

Петунья протянула руку и потрепала ее по голове.

– Ты ни в чем не виновата, – строго сказала она.

Вслед за нею и остальные поспешили заверить молодую волшебницу, что никакой ее вины нет, и тоже потрепали ее по голове. Волосы ее от этого превратились в натуральное воронье гнездо, но отчего-то Пенни выглядела очень счастливой.

– Итак, ужин? – предложила Лия.

В ответ с неба закричала еще одна птица. Большая белоснежная чайка спикировала с небес и по-свойски уселась на спину Турко. Олень недовольно фыркнул. Чайка несла конверт, прикрепленный к ее необычно красивому жемчужному ошейнику.

– Ой, это же чайка господина детектива! – воскликнула Пенни. Она отцепила конверт. Внутри обнаружилась короткая записка, гласящая, что дело ее разрешено, мисс Пенни ожидают в офисе в самое ближайшее время. А, чтобы не терять зря время, к письму приложен портключ. Пенни вытащила из конверта пуговицу и прочла: – Сработает по паролю… – она осеклась.

Она еще раз пробежала письмо глазами, а потом растерянно посмотрела на Петунью. Шмыгнула носом.

– Пора прощаться, – неловко сказала та, а потом с ехидцей добавила: – Сестренка.

Глаза Пенни наполнились слезами, она вдруг кинулась Петунье на шею и разрыдалась, уткнувшись в ее плечо. Петунья покачала головой и осторожно погладила ее по трясущейся спине.

– Ну, хватит. Хватит. – Пенни все не унималась. Петунья беспомощно оглядела друзей, мол, и что с ней делать, и Айолос кивнул ей, будто заранее знал, о чем она попросит, и был согласен. – Проводишь ее?

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Экстра девятая, в которой Оберон и Титания обнаруживают пропажу и пытаются найти виноватых

Небольшая зарисовка о том, что происходило в Летнем Дворе после бегства Пенни.

На этом девятая арка официально завершена. Увидимся через неделю!

▼Скрытый текст⬍

Дворец короля Оберона был наполнен тишиной, пугающей и гнетущей. Стихли ветряные колокольчики, круглый год поющие свою песнь. Многочисленные фонтаны и пруды покрылись тонким ледком. Замерли деревья и поникли цветы. На троне восседал король, и прекрасное лицо его было ужасным от омрачившего его гнева.

На полу перед троном в униженной позе распласталась королева. Богатое платье ее было изорвано, золотые волосы в беспорядке, а нежная спина исполосована ударами безжалостного кнута. Из ран текла кровь, пропитывая ткань платья, королева стоически терпела боль, лишь дрожала всем телом.

Вдоль стены тронного зала выстроились слуги. Перепуганные внезапной вспышкой гнева своего короля, они изо всех сил старались слиться со стенами. И ни за что на свете старались не смотреть в сторону королевы. Их Величества потом помирятся, ну а тем, кто увидел Титанию в столь униженном состоянии, не поздоровится.

Оберон опустил тяжелый взгляд на жену.

– Ваше Величество! Ваше Величество! – в тронный зал вбежала старшая горничная. На золотом подносе она несла комья смятой оберточной бумаги. Подбежав к трону, служанка упала на колени и протянула поднос королю. – Вот. Мы нашли это в ванной комнате маленькой леди. У нее был там тайник… – выдавила она из себя и замолчала.

У пленницы был тайник, и приставленные к ней соглядатаи ничего не нашли. Нет сомнений, какая участь ждет тех, кто допустил такую ошибку.

Оберон брезгливо оглядел скомканную бумагу и сделал знак. Несчастный слуга, на которого пал выбор владыки, отлепился от стены и на трясущихся от страха ногах подошел к трону.

– Проверь.

Фэйри-слуга осторожно начал разворачивать бумагу, и вдруг его ударило молнией. Его волосы и одежда моментально занялись огнем, превратив его в живой факел, и за несколько секунд он сгорел дотла.

Взгляды всех в зале невольно сошлись на кучке пепла. Даже Титания приподнялась, чтобы засвидетельствовать ужасную смерть.
Время шло, но то, чего ожидали все фэйри, так и не случилось. Прах остался прахом, хотя обычно фэйри никогда не умирали надолго. Вскоре они восставали из кучки пепла, подобно фениксу, поплатившись лишь несколькими воспоминаниями.

Ужас смерти окутал всех в зале, и даже Оберон почувствовал, как острые когти легонько обхватили его сердце.

Следующий слуга взял серебряные щипцы, с их помощью он развернул бумагу, исследовал ее и сообщил, что в эту обертку заворачивали яблочный пирог.

– Пирог? – недоверчиво переспросил король. – Ты проверил, на ней точно нет никаких зловредных рун или заклятий?

Слуга моментально поклялся, что нет, ничего такого. Просто бумага испачкана яблочным соком. Такое случается.

Оберон помрачнел. Потом приказал взять бумагу голыми руками.

Как бы ни было слуге страшно, он не осмелился противиться приказу. Вновь сверкнула молния, и новая кучка праха появилась на полу.
– Небесный Огонь… – еле слышно прошептала Титания.

Слуги ахнули, Оберон помрачнел. С давних пор Небесный Огонь был первейшим врагом фэйри. В древние времена, когда людские племена были дики и не знали железа, фэйри могли делать с ними все, что поделают. И только в те жилища, где в очаге горел огонь, взятый от неба, им ходу не было.

– Откуда в нашем доме взяться Небесному Огню? И причем тут яблоки?! Супруга, ты что-то знаешь?

Титания, в чьем лице не было ни кровинки, медленно кивнула. На Празднике Луау среди подготовленных к конкурсу блюд был яблочный пирог. Он выглядел простовато. Фэйри, привыкшие к изощренности, совсем не ценили такое, а потому лишь немногие взяли по куску. Но, насколько помнила королева фей, на празднике никто не пострадал.

– Значит, ни один фэйри не мог принести его в наш дом, – заключил Оберон.

Только он закончил говорить, как двери тронного зала вновь распахнулись. Двое стражников несли в руках перепуганную русалку. Ее хвост волочился по полу, оставляя влажный след.

– Ваше Величество! – стражники бросили русалку к подножию трона, прямо в останки незадачливых слуг. – Среди водяного народа мы услышали слухи, что маленькая леди присутствовала на морском шоу.

Король и королева вперили взгляды в русалку, отчего та прямо затряслась от ужаса. Это была та самая русалочка, которая показала Петунье, в каком домике спряталась Пенни. Заикаясь, она поведала, как они с сестрами пытались испугать неосторожную рыжую волшебницу, но та была под защитой фей, и они отступили.

– Но Ваше Величество, маленькая леди весь день спала у себя! – взмолилась старшая горничная. Она не сомневалась, что с нее непременно спросят за этот недосмотр.

– Ты видела это своими глазами?

Горничная покачала головой. Всякий раз, когда она намеревалась войти, голос изнутри прогонял ее, или у нее самой возникало какое-то неотложное дело.

– Что было затем? – Титания поднялась с пола, поправила волосы, пряча изуродованную спину. – Человеческое дитя не устояло бы перед песнью твоих сестер.

– Так и было, – дрожащим голосом подтвердила русалочка. – Она собиралась шагнуть в воду, но Высокая Леди спасла ее. После они ушли вдвоем, я своими глазами это видела.

– Высокая Леди? – свистящим шепотом прошептала Титания, и ее синие глаза вдруг изменили свой цвет, превратившись в глубокие черные колодцы. Русалочка открыла рот, но вместо слов из него вырвался сип. Она вытаращила глаза, а руками схватилась за шею, пытаясь отодрать от него невидимые пальцы, что душили ее.

Оберон махнул рукой, и хватка на горле ослабла. Русалочка закашлялась.

– Ты уверена?

– Д-да, Ваше Величество…

Оберон махнул рукой, стражники, правильно истолковав его молчаливый приказ, подхватили русалку и потащили прочь из зала. В ее маленьком перепуганном сердечке вспыхнула робкая надежда, что, может, все еще обойдется. Главное – оказаться подальше от разгневанных владык, а там уже она спрячется так, что ее никто не найдет!

– Бросьте ее крокодилам, – услышала она холодные слова Оберона, и всякая надежда на спасение покинула ее.

Всех слуг быстро вышвырнули из зала, приказав им начисто забыть этот разговор, после чего двери закрылись, и король с королевой остались наедине.

– Разве они все не сгинули? – наконец, нарушила тишину Титания. Она нервно поправила волосы, убеждаясь, что они надежно скрывают ее слегка заостренные уши. Это был ужасный секрет ото всех, что в ней текла малая толика крови Высокого Народа. – Давным-давно…

Оберон молчал. Ни от кого фэйри не чувствовали такой угрозы, как от некогда правившего этим миром Высокого Народа. Они были бессмертны и могучи, и никто не мог сравниться с ними ни в красоте, ни в силе, ни в искусности. К счастью для всех, они давно ушли куда-то за Грань и более не являлись в этом мире. Однако, ходили слухи, что немногие оставшиеся скрылись среди смертных, в том числе особа королевских кровей.

Его – или ее – Оберон страстно ненавидел. Потому что существование этого отпрыска Высоких было прямой угрозой его власти. Стоит тому заявить права, как все короли и королевы фэйри падут, становясь немногим лучше своих подданных.

– Кто принес тот пирог? – вдруг спросил Оберон. Титания, вся погруженная в свои мысли, не сразу его услышала. Он повторил вопрос, испытывая недовольство, и она покачала головой. Табличка с именем, обязательная для каждого конкурсного блюда, куда-то пропала. Мадам Фаб должна была знать, но в последнее время ее никто не встречал. Оберон чувствовал, что это был след. – Узнай, кто это был, – приказал он тоном, не терпящим возражений, и Титания склонилась в глубоком поклоне. Оберон глядел на кровь, обагрившую ее золотые волосы, и мрачная улыбка исказила его прекрасный лик: – А пока что отправь нашего верного шута на поиски девчонки, и пусть возьмет с собой столько легионов, сколько понадобится.

Титания кивнула, склонилась в глубоком реверансе, после чего поспешила уйти. Вслед ей донеслось холодное:

– Рассчитываю на тебя, моя дорогая супруга.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Кажется, у Петуньи появился очень влиятельный враг.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Кажется, у Петуньи появился очень влиятельный враг.

Да, пора уже обзаводиться первым врагом. Хотя до конца зимы тетя Пэт будет почти в безопасности.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Арка 10. Год первый, Осень, дни 8-14

Шлю поцелуи любви всем, кто еще читает это. Будьте моими Валентинами! 
Работы на работе так много, что писать черновик удавалось только вечерами, с перерывами на еду и сон. Эх, придется постараться в этот раз.

Итак, начинаем вновь с понедельника, но в этот раз фермерская рутина разбавлена первой кровью. Пока писал черновик, чуть не забыл об этом. Черновики рулят!

Глава двести восемнадцатая, в которой тетю Пэт мучают воспоминания, размышления и вопросы без ответов

▼Скрытый текст⬍

Так уж вышло, что на истекшей неделе Петунье ни разу не выдалось поспать в своей собственной кровати. Нет, она вовсе не переживала, что пришлось уступить спальное место внезапной гостье. Все равно с тех пор, как она всерьез приступила к совершенствованию, спать ей доводилось от случая к случаю, ночные часы она предпочитала тратиться с большей пользой. Но за эти несколько дней столько всего случилось… в общем, Петунья решила, что вполне может посвятить одну ночь спокойному сну. Лелея мысли о том, чтобы уложить голову на мягкую подушку, она перестелила постель, юркнула под одеяло, закрыла глаза и…

Сон не шел. Стоило закрыть глаза, и Петунья снова увидела, как молча и оттого страшно умирает маленький шут короля фей. От пристального взгляда его зеленых, как молодая листва, глаз ей не по себе, а потом Петунья обдает холодом, когда он одними губами шепчет единственное слово:

Peredhel…

– Полуэльф… – прошептала Петунья по-английски, и по ее телу пробежала дрожь. Она вновь ощутила тяжесть кинжала в руке и небольшое сопротивление плоти, когда она ударила прямо в пульсирующее пятно в форме сердца.

Она сжалась в комок и накрылась одеялом, будто пытаясь спрятаться, но даже так продолжала видеть сцену своего самого первого убийства.

А ведь до наступления ночи казалось, что это не оставило в ней следа. После того, как прилетела чайка с письмом от волшебного детектива, и Пенни с печалью со всеми попрощалась, они вернулись на ферму втроем. Петунья, как и обещала, налила обоим – и сестренке, и учителю, – своего цветочного вина. Потом, не слушая возражений, всучила Пенни некоторую сумму волшебных денег. Не очень большую, но достаточную. Хватит обновить гардероб и порадовать себя кое-какими мелочами. Пенни взамен научила ее как пройти на Загадочную улицу, если Петунье вдруг, когда-нибудь, понадобятся услуги волшебного детектива, и стребовала обещание навестить, если вдруг выдастся возможность.

Айолос присоединился к этой просьбе и вновь пригласил ее в Святилище. И то, и другое Петунья пообещала. Может, не с самым легким сердцем, но искренне.

Потом они взялись за портключ, и, когда Пенни произнесла ключевое слово, исчезли. Будто и не было никого. Петунья вновь осталась одна.

Что же, ей было не привыкать к одиночеству. Она прибралась и постирала, помедитировала, чтобы освежить тело после боя, и в обязательном порядке сделала новый сундук. Еще не хватало вновь лишиться нужных вещей.

По привычке, пока не наступала пора отправляться в постель, Петунья непременно чем-то занималась. В этот раз она вырезала новую чашу, ровную и симметричную со всех сторон. Нож слушался ее так легко, будто стал продолжением руки, вскоре ободок чаши украсился простым геометрическим узором. Вышло очень красиво. Петунья сама залюбовалась. И даже Бина подтвердила, что навыки ее молодой мисс улучшаются день ото дня. Что, правда, не помешало ей сварливо напомнить про необходимость тренировать и разум тоже!

Петунья посмеялась, отложила чашу и разложила на столе шахматную доску. Расставив фигуры в соответствии с выбранной наугад схемой, она принялась разыгрывать дебют. Думать за себя и за воображаемого противника было сложно. Петунья чуть мигрень не заработала, но вскоре сообразила вообразить на стуле напротив мистера Эванса, и игра пошла. Она сделала несколько удачных ходов, благодаря чему загнала черного короля в угол и объявила ему шах. Преисполненная ликования, она бросила быстрый взгляд на пустой стул напротив, и увидела, как мистер Эванс хмуро глядит на доску в поисках спасения.

Довольная своими успехами, Петунья решила, что продлит удовольствие и доиграет завтра. И отправилась спать. Зря. Как только ее разум освободился от повседневных забот, как его захватил образ умирающего фэйри.

«Это первый раз, когда мисс забрала чью-то жизнь?» услышала она Бины и с радостью ухватилась за него. Все что угодно, лишь бы не думать снова и снова, и не видеть этот пронзительный взгляд! Она выдавила из себя короткое «да». Подспудно она ожидала утешений и заверений в том, что не сделала ничего ужасного, что мир культиваторов жесток и там, если не съешь ты, то съедят тебя, однако система не собиралась следовать ее ожиданиям. «Мисс должна радоваться, что заткнула рот этому отродью,» холодно отчеканила она. Петунья так удивилась, что перестала дрожать и приподнялась на локте, скидывая с себя одеяло, будто собеседница была рядом с ней в комнате.
«Разве мисс не помнит, как он попробовал ее кровь, а потом спросил, кто мисс такая?»

Петунья нахмурилась.

– Не человек, не фея и не волшебница, – повторила она следом за мертвым фэйри его слова.

Да, было такое. Она тоже удивилась, но до того ли ей было? Когда находишься на краю гибели, не до шарад.

«Он догадался, кто такая мисс, перед самой смертью,» продолжила Бина. «В тот момент в нем возникло сильное желание жить. Если бы удар мисс пришелся не в сердце, ему удалось бы сбежать!»

И принести весть о появлении полуэльфа своему королю, додумала за нее Петунья. От этого ей стало почему-то не по себе. Как будто бы эта мысль таила за собой какую-то угрозу, которой пока нельзя было разглядеть.

За окном раздался шорох. Петунья вздрогнула и задержала дыхание. Она прислушалась, готовая услышать липкие звуки слаймов или шум крыльев летучей мыши, но вместо этого под окном домика раздались шаги. Бесшумно выскользнув из-под одеяла, она на цыпочках прокралась к окну и осторожно приникла к стеклу. В свете луны и звезд ей удалось разглядеть невысокое, ниже хоббита, существо. Оно ковыляло неуклюжей, как у заводной куклы, походкой, покачиваясь из стороны в сторону.

Кинжал сам собой скакнул ей в руку, и Петунья крепко сжала его прохладную рукоять.

Она продолжила наблюдать за существом, но оно, кроме того, что бродило туда-сюда без всякой цели, ничего не делало, и Петунья предоставила его самому себе. Курятник и хлев у нее выстроены на славу, а садовый гном защитит огород. А если эта тварюшка сунется к Турко, то будет сам виноват.

Она убрала кинжал в кольцо и, как была, босая и в ночнушке, прошла в большую комнату. Там она налила себе вина и уселась за стол. Напротив нее оказалась шахматная доска с черными фигурами, в отчаянии окружившими своего короля. Несколько минут Петунья разглядывала их, а потом небрежно передвинула одну пешку, спасая короля черных от неминуемого шаха.

Вино согрело ее и прогнало из головы гнетущие воспоминания, а шахматы принесли ясность мысли. Петунья размышляла. На Цветочных Танцах отец, который тогда еще не был ее отцом, сказал, что эльдар являются естественными правителями над всеми малыми народами. В тот день Петунья убедилась в этом, ведь мадам Фаб Джи приветствовала его со всем почтением, а присутствующие на празднестве фэйри старательно отводили глаза, не замечая его согласно его собственному приказу. Лишь некоторые подходили поприветствовать его… Петунья удивленно распахнула глаза: сейчас она поняла, что все они были эльфами. Подобно Майкариндо, ее кровному отцу.
Точно! Она прищелкнула пальцами. Отец ведь обмолвился, что некоторые из эльфов еще остались, только скрылись в магически огражденных резервациях, отчего у всех прочих могло сложиться впечатление, что Высокие Эльфы и вовсе исчезли.

Но…

– Второй брат ведь король Благого Двора… – что-то не складывалось. Петунья озадаченно прикусила губу. Ситуация на доске же тем временем переменилась, хоть и не зеркально. Черные фигуры отстояли своего короля и теперь успешно теснили белых.

«Хотя Бина не владеет всей информацией и не может судить об этом вопросе, она все равно убеждена, что тот мертвый фэйри не обрадовался, когда узнал о происхождении мисс.»

– Хочешь сказать, – Петунья взяла фигуру белого короля и покрутила ее в пальцах, – король Оберон и королева Титания могут быть моими врагами? Хм… как минимум я должна вызвать их неудовольствие хотя бы тем, что укрывала Пенни.

«И пирог,» подсказала система.

– Пирог? – Петунья сперва не поняла, при чем тут пирог, а потом вспомнила. – Точно. За пирог, который снял с Пенни их заклятия, они точно должны быть злы на меня. – Она тяжело вздохнула и пообещала, что больше не будет участвовать ни в каких конкурсах.
Она вернула шахматного короля на доску, сунула пустой бокал в мойку и отправилась в постель. Благодаря разговору с системой, образ умирающего фэйри уже не мучил ее так сильно, и вскоре Петунья задремала.

Засыпая, она подумала, как было бы хорошо, приди завтра отец. У нее ведь столько вопросов! Кто-то же должен дать на них ответ?

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Интересно, что будет с Пенни? Она отправляется в чужой ей мир на пороге войны. А я её полюбить успела.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Интересно, что будет с Пенни? Она отправляется в чужой ей мир на пороге войны. А я её полюбить успела.

С ней все будет хорошо. Тетя Пэт намерена позаботиться об обеих своих сестренках.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава двести девятнадцатая, в которой тетя Пэт рассказывает папе о том, что с ней успело произойти за время его отсутствия

Это слегка проходная глава по типу "что было в прошлых сериях". Потому что Феанор вроде бы оставлял тетю Пэт в безопасности, но, вернувшись, узнает, что тут и война успела произойти, и с моста ее чуть не скинули, и вообще. Полный кавардак!

Велик соблазн назвать Гильдию Врачей Орденом Госпитальеров. Тем более у них и униформа стильная.

▼Скрытый текст⬍

Извиняюсь за задержку с выкладкой. Заигрался :(

▼Скрытый текст⬍

Утром, едва проснувшись, Петунья выполнила предписанный тренером комплекс стоек, после чего сбегала на речку и искупалась, не обращая внимания на то, что с наступлением осени погода была совсем не для купания. Ну, ей то что? Почти непроизвольно ускорив течение духовной энергии в теле, она моментально согрелась. Конечно же, сперва вдоволь попускала ртом клубы белого пара, воображая себя драконом.

После купания она обошла ферму, ища, оставил ли ночной гость какие-то следы. Нашла под окном небольшую цепочку круглых, нечеловечьих следов да пучки травы, проросшие то тут, то там. Умение следопыта узнать животное по следу здесь не помогло. Петунья вырвала траву, следы разровняла метлой, чтобы глаз не мозолили. На всякий случай она проверила животных, но все они чувствовали себя прекрасно. Значит, сделала Петунья вывод, неведомое существо, что бродило у нее под окнами, только и может, что топтаться снаружи.

Она с легким сердцем подоила корову. А когда возвращалась к дому, то еще снаружи почувствовала аромат свежесваренного кофе. Охваченная радостью, она вбежала в дом. Отец стоял у плиты и следил за джезвой, над которой медленно поднималась шапка кофейной пены. Но на звук открывшейся двери он обернулся.

– Доброе утро, Мириэль. Ну, как ты тут без меня?

Петунья вдруг вспомнила все свои ночные треволнения и события вчерашнего дня, и ей стало страшно.

– Пап, – сказала она таким потерянным тоном, что Фэанаро отвлекся от плиты и посмотрел на нее, – я… кое-кого убила. Что мне теперь делать?

В повисшей тишине зашипел, убегая из джезвы, кофе. Фэанаро махнул рукой, волшебным образом убирая беспорядок, снял с себя передник и сказал:

– Так. А теперь по порядку.

– Но тебя так долго не было… – Петунья вздохнула. Она плюхнулась на стул, отец всучил ей чашку с кофе и сам сел напротив, не сводя с нее внимательного взгляда. Ей вспомнился его последний визит. Какой чудесный был пикник! И вроде бы совсем недавно, а по ощущениям – будто не меньше полугода прошло!

Петунья сделала глоток кофе, приводя мысли в порядок, и торопливо выложила все, что случилось. Про новую диадему, которая больше не ломала ей мозг малопонятными терминами, а общалась совсем как обычный человек. Так здорово иметь кого-то, с кем можно перекинуться словечком-другим! Про воскресный пикник на пляже вместе с братьями и друзьями, и даже Эарендиль проснулся, и все вместе они смотрели, как мимо пролетают Странники-меж-Мирами. Петунье даже посчастливилось увидеть особенного Странника. Правда, после такой удачи она совершенно забыла обновить сундук, и назавтра он самоуничтожился вместе с кучей вещей.

– Потом заглянул Эарендиль, помог мне поставить шпалеры для винограда и попросил собрать твердой древесины на лодку. Я начала делать слитки железа, чтобы ты помог мне сделать новый топор, а вечером второго дня на ферме появилась Пенни.

Отец удивленно вскинул брови, и Петунья запоздало вспомнила, что так и не рассказала ему про Праздник Середины Лета, который посещала вместе с Элросом, и где как раз и познакомилась с рыжей волшебницей. Она кратко, в самых общих чертах, пересказала те далекие летние события, как случайно заметила среди фей и волшебников свою сестру, последовала за ней, а оказалось, что та просто очень похожа на Лили.

– Она сказала, что ее зовут Аданэль. Я тогда подумала, как странно. Кому могло прийти в голову назвать свою дочь «Звездой Людей». Но потом решила, что, наверное, просто похоже, да и всякое другое произошло, и у меня она совсем из головы вылетела.

– Значит, она – родное дитя той семьи, что вырастила тебя, – подытожил Фэанаро, когда Петунья пересказала ему историю Пенни, не забыв упомянуть и про куколку. Очень похожую на ту, какая была у Лили в детстве.

Она пожала плечами.

– Не знаю. Но, видимо, так оно и есть. Она ведь не только похожа на Лили. У нее еще и волшебный талант такой, что любое заклинание с первого раза дается. Мне всегда казалось странным и несправедливым, что у нас одни и те же родители, а магия досталась только ей.
Они допили кофе, Фэанаро встал, чтобы вымыть посуду. И обронил, вытирая чашки сухим полотенцем, что Петунья сможет разобраться в этой истории, когда вернется в обычный мир. Если захочет, конечно.

Разговор продолжили на улице. Петунья посеяла новые семена в приготовленные садовым гномом грядки. Поливая огород из лейки, она рассказала про первое нападение фей на город. Отец тут же пообещал, что проверит границы и поставит защиту посильнее. Чтобы всякий, попавший внутрь с недобрыми намерениями, лишался силы и не мог вредить.

Петунья чуть не выпалила, что как было бы хорошо, а то ей не понравилось висеть над пропастью, но вовремя поймала себя за язык и ограничилась тем, что благодаря той битве раскрыла свой талант.

То, что она не договаривает, от отца явно не ускользнуло, но поднимать эту тему он не стал. Гораздо больше его заинтересовал ее умение видеть ауры.

– В мирах, где широко распространена культивация, это умение называют техникой Небесного Ока, – поведал он. Пока Петунья сажала семена, он осмотрел собранные Эарендилем шпалеры и решил немного их доработать. – Многие практики стараются развить его, но врожденный талант всегда на шаг впереди приобретенного умения. Если, конечно, не забывать развивать его, – с намеком добавил он.

– Я не забываю! Вот вчера я начала делать новую чашку и играла в шахматы! – возмутилась Петунья. – А Вэй Усянь учит меня играть на флейте!

Отец посмеялся и пообещал не дразнить ее больше. Потом посерьезнел и велел переходить к самому важному.

Петунья напряглась. Вспоминать про убитого фэйри совсем не хотелось, но она сама начала этот разговор. Видимо, в этот момент лицо у нее сделалось какое-то не такое, потому что отец оставил возню со шпалерами, подошел и крепко обнял ее. Он был весь горячий, как кузнечный горн, от этого жара Петунья расслабилась и коротко, упоминая только самое важное рассказала. И про внезапную встречу с господином Дейредом в подземелье, и его подарок, и про то, как пикси напали на город, а Пак узнал, что она полуэльф.

– Я тогда услышала чей-то шепот. Мне сказали «бей» и «прямо в сердце», – сказала она. – Я посмотрела на Пака этим… Небесным Оком и увидела пульсирующее пятно у него на груди. И ударила кинжалом прямо туда. Я… я теперь убийца, да? Как братья?

После этих слов повисла тишина. Но отец продолжал обнимать ее, и Петунья, прижавшись ухом к его груди, слышала, как ровно и сильно бьется его сердце.

– Нет, – наконец, сказал он. – Защищать свою жизнь с оружием в руках не делает тебя убийцей, Мириэль. – Он с такой уверенностью произнес эти слова, что она сразу и безоговорочно поверила в них. И тут же расплакалась от облегчения, поняв, что призрак убитого ею фэйри отступил и больше не будет мучать ее. – Вот только, боюсь, что тебе еще не раз придется так поступать, дочь моя.

Петунья хлюпнула носом.

– Тогда я стану такой сильной, что со мной никто не захочет связываться.

Фэанаро посмеялся и легонько щелкнул ее по носу.

– Лучше вступи в Гильдию Врачей. Тогда тебя точно никто и пальцем не тронет. Врачи и аптекари Гильдии неприкосновенны. У тебя, к тому же, уже и их символ есть.

– Гильдия Врачей? Символ? – Петунья чуть отстранилась и недоуменно посмотрела на него. – Ты о чем? Я ведь уже состою в Гильдии Меча. Я разве могу вступить в еще одну?

Фэанаро покачал головой, будто изумляясь, как такое непонятливое дитя может быть его собственным, а потом попросил достать подаренный ей кинжал. В его руке кинжал казался игрушкой, но не терял своей смертоносной ауры.

– Вот. Это и есть символ Гильдии Врачей. Единственное оружие, которое позволяется им иметь при себе. Не для самозащиты, потому что, как я уже сказал, врачи и аптекари Гильдии неприкосновенны.

– А для чего? – Петунью посетило нехорошее предчувствие. Кажется, у нее уже был похожий разговор…

Отец вложил ей кинжал в руку и сжал ее пальцы вокруг рукояти.

– Чтобы даровать своим пациентам последнее милосердие.