Предыдущая часть закончилась тем, что Денну отправляют инспектировать войка... Кстати, в качестве КОГО? Учитывая, что начинает он со столицы Ханатты - на каких основаниях? Ну, он принц, но задание ему выдали в Мордоре, и не похоже, чтобы он скрывался... Так на каких основаниях какое-то там МордГУ войска инспектирует в соседнем государстве? Или не все так мирно и просто??..
"Начал я свою инспекционную поездку, конечно же, с Ай-Кера. "
Ну, конечно! Кто ж Ай-Кера не знает! Впрочем, дальше нам объясняют, что это такое историческое место.
"Знаете, откуда пошло название Керанан? Ну да, совершенно справедливо: и вонзил вождь копьё свое в холм. Говорят, что дом короля возведён на том самом месте, потому он получил название Ай-кера, Остриё Копья."
Впрчоем, подробного травелога не будет.
"Думаю, подробности моего отчёта вам не слишком интересны, особенно века спустя — да и не в них, собственно, дело. Но сто́ит, наверное, всё-таки сказать, что разузнать мне поручалось буквально всё: от состояния дорог и вооружения до настроений горожан и селян. Само собой, я приступил к исполнению своей миссии со всем возможным тщанием...
Конечно, все отчёты, карты, счета были в моем распоряжении, но мне необходимо было увидеть всё своими глазами: именно такими были указания Саурианны."
И еще раз - какое дело МордГУ до настроений селян? Соцпрос проводит?
Дальше нам сообщают про многонациональный состав Ханатты.
"Ошибкой было бы считать ханаттанайн единым народом. Если вы посмотрите на карту Ханатты, то увидите: наша страна подобна лоскутному одеялу, и самый яркий лоскут в нём — Уммар-ан-атта, земли Морского союза на западном побережье. Изначально, до времен Эрхэлленны Объединителя, здесь стояли рыбацкие поселения. Новую власть потомственные рыбаки восприняли без особого интереса: ни на погоду, ни на улов она не влияла, а тот ли, другой — неважно."
Ну то есть - мы их завоевали, а они не особо возмутились?
И дальше про какие-то взаимоотношения с будущим Умбаром...
"Вы, наверное, слышали историю о том, как один из потомков Объединителя решил, что Морской союз чересчур независим, а его привилегии неоправданно велики, посему лично отправился к правителю Нан-Уммар, дабы привести того к повиновению... Правитель принял короля с великими почестями и угостил роскошным обедом, где к столу подали «солнечную рыбу»: жареную со щепоткой пряных трав, присыпанную солью и крупно молотым перцем и сбрызнутую соком лимона — всегда меня забавляло, как подробно описывается в предании этот рецепт....
. Как рассказывают, кушанье настолько понравилось королю, что, восхищённый, он решил оставить землям Морского союза все их привилегии, взамен прося лишь одного: чтобы в Нан-Уммар ему построили дворец, дабы он и потомки его могли гостить там во всякое время....
На деле, конечно, история вышла не столь благостной и мирной. "
(Вот тут, кстати, прием "все было не так" уже не критиует старый текст, а просто существует сам по себе.)
Так вот, как не так все было.
" Государь Оммиран был, пожалуй, самым незадачливым из правителей Ханатты, поскольку возмечтал об абсолютной власти. Единственный, он пытался воевать с кочевыми вольными племенами и даже с людьми Оливы, а заодно решил ввести в землях Союза земель единую веру. Собственно, Ханатту как таковую спас устоявшийся образ жизни людей Оливы и людей Моря: никто из них не пожелал направиться с военным походом к горам. Именно в походе на Нан-Уммар Оммиранну взял в плен тогдашний глава Морского союза, и некоторое время правитель провёл в плену — впрочем, в истинно королевских условиях. Заручившись подтверждением того, что государь отказывается от своих притязаний, его с почетным эскортом отправили в Керанан..."
А типа, остальные государи у них, видимо, исключительно мирные, веротерпимые и абсолютная власть им даром не сдалась! (Не то что у этих ужасных нуменорцев, надо полагать!)
В общем, товарищ приехал в Цмбар, там весна, все цветет. Кросивое.
"Пенные волны цветов захлёстывали город, аромат лепестков, нагретых солнцем, плыл в воздухе — вниз, к морю; он чувствовался в порту, пробивался даже сквозь кричащую смесь запахов, царивших на рынке и в торговых рядах. Осыпавшиеся лепестки долетали до гавани, ложились на воду. Я вышел тогда в море, собираясь в другие города Морского союза, и оглянулся. Знаете — я был потрясён совершенно. Белые дома поднимались по склонам холмов, до самого дворца правителя, город казался алебастровой чашей — а с холмов в эту чашу рушились потоки цветов, бело-розовые, пенные — текли вниз, к сине-зелёному стеклянному дну, к гавани."
(....но ув. Саурианна тебя однако не цветочки нюхать послал...)
Едет в какой-то следующий город.
"Таррон был похож на пёструю яркую юбку площадной танцовщицы...
Забыв о своей высокой миссии, я просто бродил по городу; с особенным удовольствием заходил на рынок. "
(....и не по рынку шляться...)
Дальше там опять же много и красиво про восточный базар. Прямо целый развесистый абзац с перечислением разных товаров. (Ну, может, их ему тоже велели переписать?. Кофе и чай (под местными названиями) тоже отмечены. (Кстати, напомню, что по Хоббиту у нас в Арде каноничны не только чай, но и кофе! Его гномы у Бильбо тоже требовали!)
" В толпе шныряли зазывалы и воры. Одного паренька я поймал, когда он попытался срезать у меня кошелёк — чуть не сломал ему запястье, а потом узнал, что у него и вправду мать больна, а на лечение не хватает, и дал ему денег, и договорился с чеканщиком, чтобы тот взял парнишку в подмастерья: у него была верная рука и глаз хороший, уж можете поверить. Нет, я не всегда был таким добрым. И зря не верите. Просто люди все разные, разное их ведёт, а закон один для всех — но надо же всё-таки различать... Я не ваш Судия, провозгласивший, что ему ведома лишь справедливость, но не милосердие. Конечно, знаю; а что вас так удивило? "
Чей наш? Назгул Денна разговаривает с нуменорцами? (Вряд ли с эльфами?) Т.е. старый черновик по некой причине является нуменорским текстом внутри мира? Или у нас просто адресат монологов неожидано сменился?
(Ну и да, то, что уже мелькнуло в первой части - они такие умные-образованные, все и про Запад тоже знают - а запад, надо понимать, глупый и ими, болезными, в такой мере не интересуется. Гады, одно слово!)
Явление некоторых старых знакомых..
"…Сайатту — того самого Сайту Рыжебородого, о котором в Тарроне мне довелось наслушаться совершенно невероятных легенд, — я уже встречал в замке, правда, всего однажды.
Поигрывая пером:
— Как может твоё сердце надеяться вместить весь мир, если оно не способно вместить землю, в которой ты рождён? — спросил он в тот раз...
возможно смотреть на солнце, не отводя взгляда и не смежая век.
Я удивился этим словам: я вовсе не думал о том, чтобы вместить сердцем весь мир. Я всего лишь хотел узнавать новое. Так и не спросил, откуда у Рыжебородого такие мысли; должно быть, хэтанн приучил меня не задавать подобных вопросов."
....целее будешь?;-)
"Сайатта был прав. Но я начинал понимать это только сейчас, в Нан-Уммар и приграничных степях, в Керанан и среди песков пустыни-хайат[3], в рыбацких селениях Морского союза и в Тарроне. Каждое селение и дом, каждая река и роща, каждая встреча, дурная или добрая — всё это было шагами по пути, которого я ещё не понимал. По пути, который уводил меня всё дальше от мальчишеских грез."
Это замечательно, но если это не метафора про жизненный путь, а что, мол, этаким путем его Саурон с Хелкаром послали, то почему? Им лучше знать?
"Тайна скрывалась не здесь. Она спала в маленьком храме — а может, не храме даже, обители, затерянной в горах. Тайну нельзя было поведать: не потому, что её стражи дали обет молчания, а потому, что и сами они не могли прочесть её письмена, начертанные понятными им знаками хэтэр на неведомом языке. Тайна дремала тёмным гранатом в древней каменной чаше.
Посланник Эхад Хэшанур бережно взял в руку гранат, которому от века не было предназначено иной оправы, кроме ладоней или этой чаши. Вгляделся в глубину, в вишнёво-сумеречные сполохи. Кончиками пальцев левой, свободной руки обёел глубоко врезанный в серый камень незнакомый символ: как зерно, из которого едва проклюнулся росток, — подумал. Вдохнул прохладный печальный запах камня, который никогда не согревали солнечные лучи. Вернул драгоценность в чашу; вышел навстречу небу и ветру.
Один из безмолвных отшельников жестом подозвал второго. Затаив дыхание, оба смотрели на явленный знак — на то, как разгорается в каменной ладони вишнёвое пламя, как всё отчетливее рисуется в нём символ, чей смысл и суть были утрачены за столетия: огнём проступает из винно-вишневой глубины. Не понимая смысла, созерцали чудо. И горный ветер, которому не было хода в эту пещеру, ветер, помнящий первую королеву этих земель, шептал на забытом языке: тебе досталась капля воды; мне — капля крови...
Но люди не понимают слов ветра."
Да и мы тоже не очень поняли этот эпизод курсивом...
Вот зараза я неблагодарная! Мне и цветение описали, и восточный базар, и красивыую штуку в виде граната (она у нас уже появлялась? вроде бы нет!)...
А меня все волнует вот это - почему ханаттский принц именуется в общем-то "посланник Барад-Дура, и при этом ездит по своей стране и собирает статистику??..
(Из блавы про Сайту:
"Эхáд Хэшану́р (ХИ) — «крепость огненной тьмы или ночи»; хэшанур тж. название гематита с прожилками красной яшмы (джеспилит).")
Молодой человек (пока и молодой, и человек!) продолжает ознакамливаться с Ханаттой.
"Я мечтал о дальних странах; думал, я не могу открыть для себя ничего нового в Ханатте — а оказалось, вовсе её не знал.
"Больше полутора тысяч лет назад пришли сюда мои предки, именовавшие себя «людьми земли», харадим, а этот народ уже жил здесь, уже зрели налитые густым соком гроздья на лозах, тяжело вращался масличный жом, женщины в чёрных, расшитых красным прямых платьях пекли лепёшки, солили маслины, пряли и ткали, растили детей... Такое же платье носила и моя мать, только вышито оно было красным и золотым, а нижняя рубаха была снежно-белой, полупрозрачной и тонкой.
Этих людей нельзя завоевать, — думал я, — как нельзя завоевать море, или горы, или степь."
Хорошо, юноша, а что сделали твои предки. Просто пришли? Просто поселились? И теперь просто тут правят?..
Кросивое продолжается - описывает, чем его угощали. (Инспекционная поездка удалась!)
"Мы, может, так и остались для них гостями на их земле. Наш Отец-Солнце был лишь одним из ликов их Бога, говорившего с ними на холмах языком неба, а в пещерах — языком ключевой воды; им не о чем было с нами спорить. Как заведено, так и жили; и за всю нашу историю в Ханатте Роз нашёлся лишь один царственный глупец, вздумавший править ими, поставив свой род выше рода Оливы и Лозы... об этом, впрочем, я вам уже рассказывал."
Аааааа. просто погостить зашли! Тыщу лет назад.
"Если хэтанн считал меня глупцом, то он был прав. Раньше, чем я, успел он узнать эту вечную землю: сперва как враг, после — как гость. Лучше иных ханаттанайн он знал, что могут сделать дети Оливы, столкнувшись с врагом. Как в древних преданиях, подобно морю расступались они, чтобы после волной обрушиться на пришельцев... Разрушенные дома отстраивались заново, срубленные деревья давали новые побеги, на месте сожжённых виноградников вырастали новые лозы. Только по многоствольным оливам я угадывал те селения, в которых побывали люди Запада."
...в общем, однозначно гадs - Люди Запада. Оливы ломают. Идиоты потому что, видимо, им продукты не нужны, они Замыслом питаются!
А мы мирные котики, пришли и правим...
Изззвините. Кажется, этот текст сделает из меня нуменорского шовиниста!
"А ещё встречались мне золотоволосые сероглазые дети: земля Лозы и Оливы принимала и исцеляла раненых врагов, и те оставались здесь навсегда. С одним из аннайн ан-одаим мне довелось говорить. Никогда и нигде, сказал он, я не ощущал такой близости к Единому, как здесь. Наша вера — как быстрая река, в которой полощут одежду прачки; только здесь я увидел изначальную веру, не замутнённую просьбами и мольбами, не нуждающуюся в приношениях."
...аж три раза в год. Ужасная, ужасная, неправильная нуменорская вера...
"Там, — разумея свой прошлый дом, говорил он, — там нет неурожая и засухи, и тяжело понять смысл благодарений Единому; но здесь дождь — Его благословение, здесь источники и деревья говорят Его голосом, и небо смотрит Его глазами."
...особенно в неурожай и засуху.
Товарищ рассказал про этого нуменорца- эмигранта Хэлкару и очень его обрадовал.
"Когда, сам не зная зачем, я рассказал об этой встрече тому, кого называл — хэтанн, он улыбнулся. По-настоящему: улыбались даже его глаза, утратив холодную прозрачность льда. Я видел это впервые, и от этой улыбки душа моя рванулась в небо, в дымчатый тёплый свет: раскинув крылья, медленно кружа в восходящих потоках, отдавшись полёту, уносясь выше — в чистую нездешнюю синеву. Оказывается, он умел так радоваться чужому пониманию. На мгновение я увидел, кем, каким мог быть этот человек, если бы не стал — Хэлкаром.
Именно тогда я понял: он был вправе считать меня глупым мальчишкой.
Он был прав. Прав во всём."
Вот прям во всем? А в чем именно?
"Мы встретились снова спустя год. На этот раз никто не провожал меня: если Саурианна хочет вас видеть, вы не заблудитесь в Эхад Хэшанур."
А если вы чего-то хотите? Вообще мне было бы не оч. уютно в крепости, которая несколько ээээ меняется по намерениям хозяина прямо в процессе!
"Но думалось мне совсем о другом: о том, чего не напишешь в отчёте о состоянии дорог и готовности войск. О том, что сердце Ханатты защищено надёжно, а единственный, кто мог дотянуться до него клинком, ныне отведёт любой удар. И о том, что душа Ханатты — неуязвима: никто, ничто не в силах ей повредить."
Ааааа, в смыле - Хелкар был прав в том, что перешел на нашу (ну то есть на темную) сторону, потому что мы котики?
А раньше ты в этом сомневался, что ли?
"Я подошёл к Саурианне с пачкой начисто переписанных заметок, готовясь к тому, что сейчас мне придётся подробно докладывать обстановку и отвечать на его вопросы. Но тут он поднял на меня глаза, и я понял, что никакая оценка ему — им обоим — не была нужна, а нужно было от меня — нет, для меня — совсем другое. И не было обиды на бесполезность моей многомесячной работы: напротив, я, скорее, испытал облегчение и удивился только тому, насколько незаметно для самого себя успел повзрослеть."
Аааааа ээээээ вот это еще прекраснее. То есть нет, им не нужна (шпионская) информация, они и так все знают... И добро б его готовили в правители Ханатты, это прям тянуло бы на идеальный роман воспитания, так сказать, обручение со своей землей... Но фигушки, он же ж в назгулы пойдет, и даже не так, как у Иллет, как я понимаю, чтоб именно за Ханаттой и приглядывать плотно... В общем, я не Денна. Меня в назгулы не возьмут. Мне б было обидно. Не люблю делать бесполезную работу.
Ну и другой вопрос. А зачем вам все-таки так масштабно организовывать взросление одного (!) конкретного принца за свой и государственный счет?
"Можно, наверное, сказать и так: тогда он мне просто предложил Кольцо — и я принял его. Нет, он ничего не объяснял. Вообще ничего не говорил. Что значит — у меня не было выбора? Бросьте; сознайтесь — вы это не всерьёз. Обманул? В чём? Он ничего иного не предлагал мне, а я сам решил принять и Кольцо, и путь; в чём же тут обман? Нет-нет, вы не понимаете; выбор был у каждого из нас. Каждый мог выбрать хор — или себя. И каждый из нас сделал этот выбор, Девять из девяти. Я тоже выбрал — себя. Вы не понимаете?.. Тогда давайте я скажу, что времени на то, чтобы передумать, у меня было более чем достаточно: два или три года. Это очень много. Целая вечность."
Нет, не понимаю. Тупые мы, люди запада. У нас договоры словами заключаются. Ну, иногда важные условия оказываются мелким шрифтом в углу прописаны... Но все равно они есть!
И какой хор? (Сводный хор назгулов, простите?) Но нет, типа "стал назгулом - выбрал себя". Ну да, обеспечил себе бессмертие, как там, кстати, пути людей-то...
В общем, мне честно хотелось бы более словами.
Ну как-то вроде: Я посмотрел на Ханатту - я повзрослел - мне предложили кольцо ЧТОБЫ ЧТО - я согласился и взял его ЧИОБЫ ЧТО...
"...Ну, и ничего такого я не ощутил. И мир не изменился в один миг, и постижение сути вещей не снизошло на меня, и камень-хэшанур не запылал нездешним огнём. Правду сказать, никогда я не любил украшений, и мысль о том, что мне, по всей видимости, придётся это носить, не доставляла особого удовольствия. Я, помнится, подумал тогда, что кольцо будет мешать работать с длинным мечом; да и не расколоть бы камень в бою… Такие мысли были — житейские, обыденные и неинтересные, — пока я не поднял глаза, пока не встретился взглядом с тем, кто стоял рядом. Я даже ещё успел подумать, как это неподобающе: он стоит, а я всё ещё сижу. И тут тёмная морская волна захлестнула меня, я вдохнул, а выдохнуть уже не мог: только смотрел. Он хотел, чтобы я видел. И я видел — всё, от начала времён. И то, что рассказывал хэтанн, что для меня представало овеянным славой, в ореоле легенд... послушайте, я не знаю, зачем вам это говорю, не знаю, какие слова нужны, чтобы это передать. Румил Валинорский вот так же, наверное, тщился передать понятными словами рассказ Валар об изначальной Музыке. То, что я увидел, сдирало шелуху обыденности с мира вокруг меня, сдирало кожу с привычных понятий — путь, мир, война, жизнь, смерть. И свои чувства я не взялся бы описать; не возьмусь и теперь."
...и у Румила Вплинорского (заметим еще раз, какие у нас образованные темные!) это, заметим, получилось по крайней мере...
"...Когда он открыл глаза, то оказался в новом месте. Этот зал плавными линиями стен и свода напоминал скорлупу яйца. Словно Денна был птенцом Небокрылых в ожидании второго рождения. Ортхэннэр тоже был здесь, только не у широкого письменного стола — у столика с доской, расчерченной на чёрные и белые квадраты; и в руках у бессмертного были не записи, а фигура. Жрец.
Искры мерцали в вогнутых зеркалах обсидиановых стен отражением слов.
— Вы ошиблись. Хотите сменить фигуры?
— Нет. Доску."
Не понял - вып.2. Ошибся-то он в чем??
"Чего-то я ждал от него, когда впервые после мы по кажущейся случайности столкнулись в коридоре. Например, что хэтанн улыбнется. Или протянет мне руку. Или хотя бы поздоровается. А он вместо этого сказал, в последний раз обратившись ко мне так:
— И запомните, Денна-эшет: мы всегда возвращаемся.
Я его не понял."
ну это был намек на историю с его будущей гибелью в Умбаре - и если вы думаете, что дальше будет про нее что-то подробное... То в общем нет (я уже заглянула в хвост, он совсем рядом.)
Зато есть философский размышлизм!
"...Я потом много думал — как же он выбирал нас? Временами мне кажется, что главным было бескорыстие. Герои ему были не нужны. Он был честен с нами: с самого начала каждый из нас должен был понять — не жди награды, не жди славы. Хочешь свершений? — это будет: не подвиг, но работа, о которой не узнает никто."
Бойцы невидимого фронта, холера ясна...
И опять же - это не "мы захотели", это "он выбрал нас". Да еще не по понятному с ходу критерию - раз герой рассуждает и предполагает.
Дальше у нас примеры чтезвычайной скромности назгулов.
"Птица и по сию пору считается «пропавшим безвестно». Он избавил мир от грядущей гибели. Он заново открыл, расчистил источник, столетия назад засыпанный камнями и песком, направил чистый поток в иное русло — а история сохранит имя его сестры: отменой запрета на магические искусства Ана обязана именно ей. "
(И кстати, что из этого вышло-то??)
"И в Ханатте прославляют государя Керниена, лишь вскользь упоминая о советнике, что прислал к нему Саурианна."
(И мы. замечу еще раз, так и не знаем его толковой биографии в этой истории! Погиб, не погиб??)
" Обо мне, впрочем, после обороны Умбара легенды слагали — но узнать об этом мне довелось уже потом. А что мне было проку в посмертной славе? Вы даже не представляете, как это бессмысленно — посмертная слава. Суета и тлен, говорит в таких случаях Моринаро, пожимая плечами. О нем в Сиин-дари, должно быть, давно забыли; впрочем, может, и нет — о землях Восхода я до сих пор ничего не могу сказать с уверенностью.
Сайатте в этом отношении повезло, пожалуй, больше, чем всем нам. Там, у себя, он едва ли не любимый герой легенд и баллад, и каждый рыжий ожесточенно доказывает, что он потомок Могучего Сайты, капитана-Удачи. Что забавно, поскольку детей у Рыжебородого не было."
Это, кстати, заметим, опять же в противоречие со старым - см. список назгулов:
("5. Сайта — кхандский адмирал, пират, рыжий, женат не был, но и женским вниманием обижен не был, потому оставил после себя многочисленное рыжее потомство...")
Ну, с другой стороны, неплохое применение для старых черновиков и решение проблемы "если это увидено, то почему же текст меняется": а это - местная дегендара! Тоже реально существует, но было все иначе...
"Наши деяния редко связывают с нами. Точнее сказать, с теми, кем мы были. Даже в Тай-арн Орэ — не станешь же изливать душу перед каждым своим учеником, хвастать тем, что ты и есть тот самый, кто... Вот вы что бы предпочли: смерть и славу — или бессмертие и безвестность? Не нужно, почтенный мой гость; не спешите отвечать. Вопрос не так сложен, как вам могло показаться: он много сложнее.
И ещё: нам не на что было оглядываться в той, прежней жизни. Что и хорошо, в конце концов. Возлюбленная, жена, дети — ничего этого ни у кого из нас не было. Или не стало. Наверное, это он тоже учитывал. Потому что в скором времени никакой иной семьи, кроме нашего братства, у нас всё равно не осталось бы. «В скором» — по нашим меркам."
Ну просто военно-монашеский орден какой-то...
"...Нет, мы так себя не называем. Мы зовем друг друга по именам или кэн-исхэла[5]... как? — а, да: по прозвищам. В Замке чаще всего говорят просто — Девять. Назгул — слово ирхи; а вот ведь, прижилось... Да, я знаю, что на Западе нас называют именно так. «Назгул-хай»? — я вижу, вы неплохо разбираетесь в наречии ирхи, но вынужден сказать, что здесь вы не правы. Ирхи, в данном случае, оказались более прозорливы; они всегда говорят просто «Назгул», относится ли это ко всем нам или к кому-то одному. Они, конечно, мало знают, зато прекрасно чувствуют: мы — единое целое. И я не стал бы переводить это слово как «Призрак Кольца»: улахх, или гхул, в данном случае, — могущественный дух, так что Назгул — это что-то вроде «круга духов»; как ирхи могли бы узнать о наших Кольцах, сами подумайте?"
(А на кольце "аш назг" и далее по тексту, конечно, не написано, это наврали летописцы и лично Исилдур, ага? И эти, тонко чувствующие ирхи...)
"А на Западе так говорят — «великие воители, маги и короли»? Помилуйте, где я мог бы это услышать? — полагаете, Верные вот так запросто сюда заходят? Королей нет среди нас; воители — разумеется, а маги... ну, наверное, каждого из нас можно так назвать — хотя всё зависит от того, какой смысл вы вкладываете в понятие магии."
О, Денна в критическом настроении - критикует все! Н чего-то они на западе не знают, это мы знаем вашего Румила, а - так разве что наречия орков...
И да, кстати - так где мог услышать-то?
"...Осада Умбара? Нет, я не хотел бы об этом рассказывать. История достаточно похожа на правду; не хотел бы показаться невежливым, но остальное вам знать не обязательно.
Что?..
Вы — настаиваете?"
Короче, дальше есть ДВА, дуа абзаца - и они опять ссылаются на черновиковую историю. В общем, это очередной текст, для полного понимания которого надо знать другой текст.
"Что вам нужно знать? Меня никто туда не посылал, просто это было моё дело. И там были мои друзья. Нуменорцы. Чёрные нуменорцы. Один сказал: я люблю Анадунэ, и потому буду сражаться против её армии. Адунаи должны были стать учителями для людей Покинутых земель — а кто мы теперь? Это неправедная война, говорил он; моих сил, я знаю, не хватит, чтобы её остановить — но я хотя бы попытаюсь. Он и попытался. Отправился посланником. Я пробовал его отговорить; бесполезно. Вам интересно, как он умер? Нет? — ну, вы же летописец!.. Он в их глазах был предателем и отступником. Вам не приходилось видеть, как голову вашего друга швыряют оземь, как детский мяч?.."
.Аааааааа, моредайн или котики-2. Они, оказывается, просто хотели быть учителями людей!.. Но злые нуменорцы не дали учительствовать!
"Мы остались там последними. Так уже было много веков назад; я видел это в глазах айанто, а осознал — только теперь: кто-то должен был остаться и прикрывать отступление. Вот только я — мог уйти. И ушёл, когда больше никого не осталось. Они знали, что так будет. И простились со мной перед последним штурмом. Только тогда я понял это: мы всегда возвращаемся. Боюсь, вам не понять, что такое — всегда возвращаться. Впрочем, я могу быть не прав, простите."
Ну так твой айанто тоже ушел, между прочим!
"А голова над дворцовыми вратами — была: голова последнего из моих соратников. Он не был ни принцем, ни комендантом, ни знаменосцем. Просто — последний в крепости. Вы это хотели знать? В донесениях утверждалось, что это был я. Вы запишите это: его звали Ондар[6]. На нём был лучший его доспех, алый плащ, шлем с золотой насечкой... Он был ханаттанаи по отцу и нуменорец по матери, дальний родич Правителя Морей. Мы действительно были похожи, а близко в лицо меня никто из нуменорцев не видел."
Нуменорцы-идиоты-выпуск-эн.
Кого-то поймали и повесили, им бы лишь бы кого-то вешать!
"Со мной? — нет, ничего. Сейчас всё пройдет. Мы просто вспоминаем по-другому... не так, как вы.
Да что же вы ещё от меня хотите?!
...Надо извиниться. В самом деле, он просто хотел узнать... но ведь это не значит, что я обязан перед ним душу выворачивать наизнанку!.. летописец он или «дарующий очищение», в конце концов?"
Это переход к финальному курсиву. А кстати, где собственно происходит разговор? Это разговор Денны с читателем - который хотел связной истории и не получил ее - или разговор с каким-то виртуальным средиземским летописцев - а где он тогда происходит, почему к нему явился назгул и предается воспоминаниям??
"В Ханатте тоже думали, что я погиб. Меня прославляли как героя. Вот я и получил славу, о которой мечтал мальчишкой, немногим уступавшую славе Керниенны. Ни гордости, ни радости не было. Был жгучий стыд... нет, это не то слово. Чудовищная горечь была. Пустота в душе. Смертная тоска. Забавно, верно? — смертная тоска у бессмертного. Я жалел, что не погиб там. Нет, снова не так. Я не мог умереть. Но зачем было жить, если меня уже похоронили дома? Это они были героями — те, чьих имён, кроме родных, никто и не помнил. Я был мёртв. Я был жив — и оттого виновен перед ними, мёртвыми.
Но мы должны возвращаться.
И я вернулся в Тай-арн Орэ."
/quote]
Ыыыыыыы, вам там вместе с кольцом сауронов комплекс вины выдают, что ли??...
"Меня оплакивали, а я не мог даже утешить мать и отца. Не мог, потому что боялся вопроса: как вышло, что ты остался жить? Я не смел вернуться домой. Ортхэннэр, впрочем, не дал мне окончательно уйти в себя: вызвал нас с Птицей и отправил в степь, к кочевникам. Так что снова в Ханатту я попал век спустя, когда никого из тех, кто меня помнил, не осталось в живых. Тогда я впервые услышал, что меня называют — Хранителем Ханатты."
Возможно, тоже сознательная полемика с Иллет, где этот погибший Денна немедленно становится этим, гм, хранителем - в общем, тем, кто от имени Саурона следит, чтобы от его генеральной линии Ханатта никогда не отклонялась. А этот, понимаете, вопроса боится и в себя уходит, назгул в депре!
А что они, интересно, у кочевников делали?
"Ничего я вам больше не расскажу, почтенный летописец. Извинюсь перед вами, но — не расскажу. Потому что не найду слов, чтобы объяснить. Нет: я могу найти тысячи слов, я могу говорить с вами ещё долго, очень долго. Но не сумею сказать больше, чем уже сказал.
Мы возвращаемся. Всегда. Из чумных и сожжённых городов мы — возвращаемся. Оттуда, где не выжить. Оттуда, где не остаётся живых. Иногда мне кажется: именно это и есть наша расплата за силу. Мы не имеем права ошибаться, потому что всегда возвращаемся, и некуда уйти от вопроса: всё ли я сделал? Или можно было избежать жертв, решить дело меньшей кровью?
Потому что — не нам платить за наши ошибки.
Ведь мы — возвращаемся.
И нет ничего страшнее этого."
А кстати, опять же, ЧТОБЫ ЧТО? Потому что вроде бы товарища это устраивает, т.е. это не было для него внезапным эффектом?
В общем, это весь текст про Денну, и даже назгуловедение, в процессе его разбора в силу особенностей текста мы, считай, устроили.
В ссписке было вот что:
"3. Денна — пятый сын короля Ханатты; пришел в Мордор последним — вопросы позадавать. Позадавал. Получил ответы и кольцо — сам напросился. В 2280 был убит при осаде Умбара — почти всех, кто там был, умудрился вывести, а сам остался, ну и... Hазгулы, однако же, по смерти даже в Мандос не поподают, так что вернули его. Кольцо - простое стальное, камень — гематит."
