Хочу, чтобы на Кэртиану нагрянули почуявшие начавшееся заражение Стражи, сиречь Одинокие. Среди них Рино (который любит этот мир, но не знает, что сам отсюда) и Ричард (который думает, что он тут впервые). Их, понятное дело, встречает эорийская делегация (иначе зачем это все?). Робер узнает Ричарда и активно начинает того тормошить, объясняет, что ты наш и вообще предлагает вернуться, рассказать ему прошлую жизнь и все такое. Рино, который за старшего, просит не лезть к Стражу - тот воюет уже много лет, ибо время в других мирах течет иначе, на мордаху девятнадцатилетнего пацана не смотрите, мы не меняемся, и возвращаться Стражам, как правило, все равно не к кому - таких не берут в космонавты в Стражи вообще. Робер на время отступает, но все же мучается, мечется, и все равно пару раз пытается с Диком побеседовать.
Дик в какой-то момент после небольшого, но будоражащего сражения с какой-нибудь нечистью (ну не с гайифцами же Стражам драться) даже истолковывает его внимание превратно и говорит: "если ты хочешь любви, то извини - не думаю, что нам будет хорошо. Твоему другу я не отказал бы". Робер в легком шоке от такой откровенности (а еще новой улыбки и вообще новых манер Дикона) отступает и удаляется. Зато подходит случайно услышавший их диалог Рокэ (а иначе зачем это все?).
Рокэ все это время куда больше внимания уделял, разумеется, Ринальди. Стражи, временно расквартированные где пришлось, задержались на несколько дней (убедиться, что санэпидмеры соблюдаются, видимо, раттоны потравлены, распространение скверны пресечено - а может, и сами проводят вакцинацию), и есть время полюбопытствовать, тем более, что часто ли встретишь Леворукого. Но доля скучающего пренебрежительного любопытства по отношению к Ричарду все равно проскальзывает - вот только о жизни Дика Рокэ расспрашивает не юношу, а его командира. Рино еще раз рекомендует не морочить его воину голову, а то плохо кончится - но в общем и целом этим и ограничивается.
И вот Рокэ слышит этот разговор с Робером, подходит, уточняет, о ком речь - и действительно предлагает вышеупомянутое времяпрепровождение с уточнением, что обычно не очень по юношам. Дикон пожимает плечами, улыбается: "не понравится, остановимся, я уйду". "Не уйдешь, - отзывается Рокэ, - выпьем вина и я спою тебе, это тоже не худший способ провести вечер".
Проводят они вместе и вечер, и ночь, и следующую ночь тоже - и еще одну, перед отбытием Дика. Тот уже привык отзываться на "Ричард", но никакого желания поговорить о своем прошлом или остаться не высказывает.
Рокэ накануне его отбытия зол и саркастичен, но целует ласково, говорит: "если вы нашли счастье в бесконечных битвах на правой стороне - будьте счастливы, юноша. Если подумать, именно это вам и подходит ". Дик отзывается: "там нет правой или неправой стороны, вы не понимаете. Просто битва должна быть, без нее не будет ничего". - "Ваше счастье, что вы наконец не можете сменить сторону" - огрызается Рокэ. Дик отзывается: "Вот как? Я думал, ты целуешь меня, а ты целовал мое прошлое? А казалось, ты единственный тут, кому не нравятся маски, в которые рядятся жители этого мира". Рокэ оглядывается на него и вдруг видит его, своего бывшего оруженосца, опять задетого невесть чем гордого обидчивого мальчишку. И говорит: "По твоему прошлому я не скучал. А по тебе... пожалуй, что буду". Дик криво улыбается, сжимает его плечо на прощание - и уходит.
Чуть позже Робер спрашивает у Рокэ: "вы ему рассказали? Почему он не захотел остаться?" И Рокэ ответил: "я не хотел, чтобы он знал, а он не хотел оставаться. К чему ему здесь возвращаться?" - "К кому, Рокэ, - печально ответил Робер. - Возвращаются не к чему, а к кому-то".
Чуть позже и чуть дальше от Кэртианы Рино спрашивает у Дика: "Ты так и не сказал ему, что, как все новые Стражи, помнишь свое прошлое? Почему?" И Дик отвечает: "потому что хотел, чтобы он вспоминал обо мне. А про Дика Окделла он совсем не хотел вспоминать".
Время на Рубеже и в других мирах течет правда, совсем иначе. Может быть, Страж Заката с лицом двадцатилетнего молодого человека и глазами куда как взрослее, еще все же вернется на Бусину, называющуюся Кэртианой. Может быть, это будет всего через год или два. Может быть - через век. Может быть - через Круг. И тогда, может быть, он уже не найдет никого, кто бы вспомнил его.
Или.
"Здравствуй," - Рокэ Алва, Ракан, умерший и обретший бессмертие Император прикоснется к его шее легким приветственным поцелуем. - "Рад, что ты снова дома"
"Здравствуй," - с совершенно мальчишеской радостью улыбнется в ответ Страж Заката. - "так приятно быть дома".
Может быть, так и будет. Одинокий не знает, но пока наблюдает - за светлеющей в небе звездочкой Кэртианского солнца, за тоскующим бывшим Окделлом. Встреча с прошлым для Стражей кончается плохо, потому что у них нет прошлого. Но у Ричарда - есть, он из новых, а значит... Может быть.
Одинокий пока наблюдает: за Этерной, за всем Ожерельем, за Ричардом. Если придется плохо... может быть, он поможет. Но пока наблюдает, и только.
Ему нравится наблюдать.