Разбудило его странное, едва ощутимое щекотание. Что-то легонько касалось его носа, щеки, губ.
Он открыл глаза, поморгал, пытаясь понять, что происходит – взлохмаченные короткие пряди каштановых волос были у самого его лица. Он чуть ли не уткнулся носом в макушку...
Рене!..
Он вздрогнул, чуть отодвинулся, снова поморгал.
То есть Рей. Рей, если он не ослышался. Вчера, когда он уже отъезжал в небытие от каких-то таблеток, которые она ему дала и от которых ему сразу стало так блаженно не больно и спокойно, ему показалось, что она это сказала.
«Я не Рене. Меня зовут Рей».
А еще… она погладила его по голове? Или это почудилось во сне? И почему она лежит здесь, так близко?
Бен огляделся – ах, ну да. Они в ее каморке. Она его сюда втащила, устроила на своем матрасе. А сама легла рядом – куда ей было деваться, если он занял собой почти все пространство.
Он пошевелился, чувствуя, как тут же ожила и заныла спина. Подлеченные раны тянуло от тупой боли. Черт! Старый урод вчера переусердствовал, Бен даже не думал, что уйдет от него живым. Часы нравоучений, унижений и издевательств, перемежающиеся самобичеваниями по приказу, но самое отвратительное – понимание, что этот упырь едва не кончал, глядя на покорного его воле приора.
Он выдохнул и снова взглянул на Рей. Она лежала так близко, свернувшись калачиком, почти прижавшись к нему спиной. Если протянуть руку, можно… ее обнять.
Так, все. Надо подниматься. Привести себя в порядок, позавтракать, снова войти в привычный ритм. Лежать тут рядом с ней очень… опасно.
Во всех смыслах.
Он приподнялся на локте, поморщившись от боли, осторожно сел, но Рей тут же зашевелилась, тихо чихнула и подскочила, обернувшись к нему.
- Зачем ты встал?
Она быстро протерла глаза, заправила за уши растрепавшиеся пряди волос. Свет, проникающий из маленького окошка под потолком, освещал ее сбоку, и Бен на мгновение засмотрелся. На этот забавный веснушчатый нос, приподнятые уголки губ…
- Ляг, я посмотрю твою спину! – тут же велела она.
- Потом, - буркнул он, спохватившись, что чуть не выдал себя этим растерянным взглядом. Не хватало только, чтоб она догадалась… о том, о чем ей знать совершенно не нужно. И вообще, он и так слишком много вчера позволил – и себе, и ей. – Я все еще твой мессир, если ты забыла.
Она фыркнула ему вслед, но он уже поднялся и выбрался из каморки. По стенке вдоль коридора на кухню – здесь у камер была слепая зона. Умылся над кухонной раковиной, пока Рей ушла в ванную, а потом занялся завтраком – нужно было подкрепиться и собраться с мыслями. После того, как он неожиданно раскрыл ей карты (а это было неизбежно и случилось бы рано или поздно), необходимо было понять, как теперь действовать.
- Сварить ли мессиру кофе? – раздалось сзади.
От нарочитого язвительного смирения в ее голосе Бен улыбнулся, хорошо, что стоял к ней спиной.
- Мессир сварит кофе сам, потому что ты ни черта не умеешь готовить, - сообщил он. – Садись за стол, будем завтракать.
Она послушалась, слава богу. Однако за завтраком таки всучила ему еще дозу обезболивающего. Тут он не стал спорить – постоянная физическая боль не прибавляла ясности ума. А соображать ему надо было хорошо и быстро.
- Нам надо обсудить, что дальше делать, - сказала Рей, расправляясь с тостом.
«Нам», - подумал он. – «Уже и «нам» появилось… о господи, только этого не хватало».
- Сейчас обсуждать некогда, - отрезал Бен. – Мне нужно будет отправиться по делам. Все детали дела обговорим позже, когда будет время.
- Значит, мы заключаем договор о взаимовыгодном сотрудничестве? – Рей смотрела на него, приподняв бровь. – И теперь мы партнеры?
Черт, он совершенно терялся от этого ее взгляда!
- Значит, сейчас так, - сказал Бен, игнорируя ее вопрос, поднялся, залпом допил кофе и отставил чашку на столешницу к мойке. – Я сделаю вид, что только что вернулся в квартиру. Ты продолжаешь изображать Рене. Ясно?
- Да, мессир.
Она состроила такую смиренную физиономию, что он только глаза закатил. Вот как с ней быть? Как?!
- Смотри, не переиграй, - буркнул он.
В квартиру он ввалился эффектно – шарахнув входной дверью и рухнув на банкетку в коридоре.
Рене тут же выбежал из каморки, опустился возле него на колени.
- Мне снять с вас ботинки, мессир?
Она смотрела на него снизу вверх преданнейшим взглядом самого долбанутого послушника в мире. И он был уверен, что при этом показывает ему фигу в кармане. В глазах у нее танцевали смешинки, и Бен не мог не смотреть на нее.
Черт!
Если она думает, что они тут в игры играют, что это смешно… Он почувствовал, что закипает. В нем снова росла злость – на нее, за то что свалилась ему на голову, на себя – за то что так на нее реагирует, за то что не может отвести взгляда от этих глаз, за то что… Да за все! И она еще тут шутки шутить смеет!
- Ты чем занимался, Рене?! – взревел он, распаляя свою злость.
- К-как… вы приказали, мессир, - пролепетал послушник, смиренно потупившись. – Сидел дома, лечился… у меня же температура…
- Температура?! Это не избавляет тебя от послушания и молитвы!
Прямо в обуви он протопал в спальню, чтобы его хорошо было видно перед камерами.
- Везде грязь! Свинарник! На скотном дворе чище, чем в моей квартире! Подойди сюда!
Рене предстал перед ним, очень натурально изображая трепет.
Бен показательно замахнулся для оплеухи – и тут же ужаснулся тому, как Рей инстинктивно втянула голову в плечи. Черт! Неужели она думала?.. Да он бы никогда в жизни ее не ударил, ни за что, даже под страхом смерти!
Гнев, лишь наполовину разыгранный, тут же схлынул, накатила опустошенность и тоска.
- Все убрать, - мрачно бросил адский приор и протопал в ванную. – Мне скоро нужно уйти. Если к обеду ты не надраишь полы до блеска, я тебя скормлю свиньям! Там тебе самое место!
Он вышел из ванны и устало прислонился к стене в той зоне, куда не попадали камеры, с силой потер лицо ладонями. Черт, как же теперь мерзко! Как он мог вообще на нее орать?
- Мессир, - раздалось рядом, и Рей решительно потянула его к каморке, ухватив за рукав. – Хватит страдать. Мне надо проверить вашу спину.
- Господи, Рей!.. - начал он раздраженно, но она деловито его перебила:
- Уже помессирствовал, сейчас моя очередь. Пошли.
Он сам не понял, как подчинился. Как снял рясу, как сидел, млея от ощущения ее рук, бережно прикасавшихся к его ранам. Казалось, что от одних этих прикосновений проходит боль. Черт, какой же он дурак! Какой же!..
- Я бы тебя никогда не ударил, - мрачно сказал он с тяжелым вздохом.
- Я знаю, - кивнула она. – Это… не из-за тебя.
У него отчего-то сжалось сердце, но Рей явно не хотела продолжать эту тему.
- Теперь я тебя накрашу, - сообщила она деловито и вытащила какую-то маленькую коробочку.
- Чего?!
- Ну, тебе же идти к Сноуку, а у тебя слишком выспавшийся вид. Хотя по идее ты всю ночь провел в страданиях и не спал в своей постели… - Она явно нисколько не сомневалась, что делает все правильно. - Повернись вот так, к свету.
Он снова послушался. Сам не понимая почему. Мысли уже побежали в другом направлении: как же хорошо она подготовлена! Просто не получалось ею не восхищаться. Девчонка, совсем молоденькая, а такая умная и предусмотрительная! И какая же храбрая. Не побоялась влезть в этот ад. А еще так хорошо играет свою роль.
И ведь он в самом деле сначала поверил в Рене. Она была очень убедительна. Только взгляд выдавал: слишком уж живой, внимательный, так не смотрят поехавшие на религии мальчики-фанатики… Но вот то, что Рене – это она, а не он…
Сначала Бен вообще думал, что сошел с ума от вынужденного воздержания, и теперь в смазливом мальчишке ему видится девушка. Он поймал себя на том, что пялится на ее хорошенькую задницу, когда она послушно падала на колени во время той выволочки, что он устроил ей на кухне. Что за черт! Его на парней никогда не тянуло! Но от Рене он не мог отвести взгляда… и бесился из-за этого вполне по-настоящему.
Бен думал сначала напугать его достаточно, чтобы парнишка сам ушел из монастыря. Некоторые такие юнцы не выдерживали испытательную неделю – уходили, особенно те, кто пытались проникнуть сюда по глупости или из любопытства. У них он тоже обычно отбирал “вечерние благословения”, а без наркотических добавок, на которые новичков здесь подсаживали, выдержать местную жизнь было нелегко.
Что Рене не фанатик и весьма далек от религии – он быстро понял, но вот такого упорства и упрямства не ожидал. Он (она) напомнил ему самого себя: желание дойти до конца и во что бы то ни стало достичь своей цели. Значит, и цель у Рене была особая… А потом уже, в конюшне, когда она так по-девичьи вздохнула под ним, когда он прижал ее, когда… Черт! Лучше об этом не думать.
- Готово! – Рей выдернула его из размышлений. – Синяки под глазами, встрепанный вид. Приор провел ночь в терзаниях и страданиях. Можешь посмотреться в зеркало.
- Обойдусь, - мрачно уронил Бен и встал. Но потом все-таки добавил: - Спасибо.
Она расплылась в такой улыбке, что, кажется, на мгновение он ослеп.
Выбрался из каморки, вышел за дверь. Господи, он несколько лет жил в аду и не думал, что может быть хуже!
А оказалось, что может.
И при этом… при этом так, что лучше не бывает.
Смиренные иноки уже вовсю курят следующую главу!
