“Все так, как я думал, - молвил он. - Мой сводный брат тщится занять мое место подле отца моего, - как в этом, так и в любых других делах”. И, обернувшись к Финголфину, он выхватил меч, воскликнув: “Убирайся прочь и помни свое место!”
(...)
“Смотри же, сводный брат! - сказал он. - Этот клинок поострей твоего языка. Посмей только вновь покуситься на мое место и на любовь отца моего, и этот меч, уж верно, избавит нолдор от того, кто жаждет быть господином рабов”.
(Приличные Нолдор знают свое место и на чужое не лезут. "Господин рабов" - хреновая должность (интересно, откуда известно, кто это такие? Следы войн Валар против Мелькора и разгона Утумно?)
тюремная крыса/тюремный ворон Мандоса
(Сидеть у Мандоса/где-то под замком за провинности - не сильно почетное дело.)
“Зачем, о народ нолдор, - взывал он, - зачем служить нам и долее завистливым Валар, что не в силах защитить ни нас, ни даже собственное свое королевство от Врага своего? Верно, Моргот теперь им враг, но разве они и он - не одного племени? Месть призывает меня прочь от этих мест, но, будь все иначе, я не остался бы в одной земле с родней убийцы моего отца и похитителя моего сокровища. Но ужели я - единственный, кто наделен отвагой среди этого отважного народа? Разве не лишились вы все своего короля? А чего не лишились вы, прозябающие, словно в темнице, на этом жалком клочке земли между горами и морем?”
“Некогда здесь был свет, который Валар поскупились дать Средиземью; но теперь тьма уравняла все. Станем ли мы горевать здесь в бездействии вечно, - народ теней, призраки туманов, - напрасно орошая слезами неблагодарное море? Или вернемся домой? Отрадные воды озера Куивиэнен плескались под яркими звездами, а вокруг лежали бескрайние земли, назначенные в удел свободному народу. Они все еще ждут нас, покинувших их в безумии своем. Уйдем же! Пусть этот город остается трусам!”
(Просто антология. Большой загиб Феанаро Териндиона. "Завистливые Валар", они же "поскупились", родство с Морготом, родня убийца и похитителя (чего-то значимого дня меня - Телери одобряют эти ругательства! - жалкий клочок земли, сидящие в бездействии, "народ теней", Неблагодарное море, безумие, трусы. Прямо можно составить из этого идеал и анти-идеал нолдо ("+" Щедрый, не-завистливый, деятельный, смелый, благодарный. Просим Нолдор проверить себя, все ли сходится!)
Но Карантир, который не жаловал сыновей Финарфина, и из всех братьев отличался наиболее резким нравом и наиболее скор был на гнев, воскликнул вслух: “И еще скажу вот что! Да не позволим мы сыновьям Финарфина бегать туда и сюда с доносами в пещеры к этому Темному эльфу! Кто определил их в наши глашатаи и послал к нему для переговоров? Да хоть они и впрямь добрались до Белерианда, пусть не забывают, что отец их - один из нолдорских владык, хотя мать их и другого племени”.
(Карантир резко описывает действия, но ругательств самих по себе - тут как бы не только "Темный эльф" - и, взоможно, намеком, "мать из другого племени". Аманские эльфы продолжают ругаться не-аманскими (а те, наверное, зеркалят), и Нолдр - намекать, что не-нолдор это фу.)
Тогда многие дрогнули, но Феанор укрепил дух свой и молвил: “Мы поклялись не в порыве легкомыслия. Клятву свою мы сдержим. Многими бедами угрожают нам, и не меньшее зло среди них - предательство; но одного не сказали нам - что пострадаем мы от трусости; от малодушных или страха перед малодушными. Потому объявляю я, что мы пойдем вперед; и вот что добавлю я к вашему приговору: деяния наши станут воспевать в песнях, пока длятся дни Арды”.
(Опять про антиномию малодушие-смелость. Предательство, наверное, тоже так себе штука. Когда тебя воспевают - это хорошо.)
“Дивлюсь я тебе, сын Эарвен, - молвил Тингол, - являешься ты к столу родича своего, и руки у тебя обагрены кровью после убийства родни твоей матери, - и, однако, не говоришь ты ничего в защиту свою и не молишь о прощении!”
(...)
С горечью заговорил Ангрод, обвиняя сыновей Феанора, и рассказал о пролитой в Алквалондэ крови, и о Приговоре Мандоса, и о сожжении кораблей в Лосгаре. И воскликнул он: “За что же нам - тем, что выдержали переход через Скрежещущие Льды - носить клеймо братоубийц и предателей?”
"...Но запомните мои слова! Пусть никогда более не коснется моего слуха речь убийц родни моей из Алквалондэ! Во всем моем королевстве не будет открыто звучать их язык, пока длится моя власть. Все синдар да услышат мое повеление: никто пусть впредь не смеет говорить на языке нолдор или отвечать говорящим на нем. А все, кто изъясняется на этом наречии, будут почитаться братоубийцами и предателями родни своей, упорствующими во зле!”
(Ругайтесь братоубийцами и предателями - это популярно не только в фендоме! Кстати, заявлен модус, в котором ожидается, что ведет себя виновный или обвиняемый: просит прощения или говорит в свою защиту.)
“Ты - из рода Эола, Маэглин, сын мой, - воскликнул он, - а не из голодрим. Вся эта земля принадлежит телери, и я не стану иметь дела с убийцами родни нашей, с узурпаторами и захватчиками домов наших; не стану сам и не позволю сыну. В этом изволь покориться моей воле, или же я закую тебя в цепи”
(Продолжайте ругаться братоубийцами и предателям. Еще можно захватчиками и узурпаторами.)
Тогда сказал Куруфину Эол: “Что за нужда привела тебя, Темный эльф, в мои земли? Срочное дело, надо думать, - раз такой солнцененавистник да разъезжает при свете дня!”
(Они продолжают ругаться на вас Темным Эльфом.)
Куруфин же окинул Эола мрачным взглядом. “Не хвастай тут передо мною именем своей жены, - промолвил он. - Ибо те, что похищают дочерей нолдор и женятся на них без дозволения и свадебных даров, не становятся родней их родни.
(....а также не-родичами и похитителями женщин. Так приличные эльфы не делают.)
Но Эол отдернул руку. “Я не признаю твоих законов, - отозвался он. - Ни ты, и никто другой из родни твоей не имеют права захватывать эти земли и устанавливать границы - здесь или в другом месте. Здесь - владения телери; вы принесли сюда лишь войны да неурядицы; неправедны ваши деяния и горды сердца ваши. Мне нет дела до твоих секретов, и явился я сюда не шпионить за тобою, но забрать то, что принадлежит мне: жену мою и сына. Однако если на сестру твою у тебя есть права - так пусть остается; пусть птица возвращается в свою клетку, где вскоре опять начнет чахнуть, как чахла прежде. Но Маэглин - иное дело. Моего сына ты у меня не отнимешь. Идем, Маэглин, сын Эола! Твой отец приказывает тебе. Оставь дом его недругов и убийц родни его, или будь проклят!”
(...И да, не забудьте проклясть! "Сидеть в клетке" - плохо. Кстати, есть хреновое занятие "шпионить".)
ибо звонкая песнь рога Финголфина звенела в скалах, а голос короля, ясный и чистый, проникал в самые глубины Ангбанда; и эльфийский владыка назвал Моргота трусом и повелителем рабов.
(....он хорошо запомнил, как на него ругался Феанор!)
Презрительно и гневно взглянул Тингол на Берена, Мелиан же хранила молчание. “Кто ты, - вопросил король, - явившийся сюда как вор; незваным посмевший приблизиться к моему трону?”
“Пусть говорит Берен! - молвил король. - Что нужно тебе здесь, злосчастный смертный? Ради какой нужды покинул ты свои владения и явился в мое королевство, закрытое для таких, как ты? Можешь ли ты оправдать свой приход, чтобы властью своей не подверг я тебя суровому наказанию за дерзость твою и безрассудство?”
(Вор опять таки. еще у Тингола есть страшное ругательство "я тебя не звал".)
Но Тингол заговорил, медленно взвешивая слова: “Смерть заслужил ты подобными речами, и смерть уже настигла бы тебя, низкорожденный смертный, во владениях Моргота научившийся пробираться тайными путями, под стать соглядатаям его и рабам - если бы не принес я опрометчивой клятвы, о которой весьма сожалею”.
("низкорожденный смертный"! Опять соглядатаи-шпионы - и рабы, и какое-то отношение к Морготу.)
он принялся насмехаться над юношей, говоря: “Ежели мужи Хитлума столь свирепы и дики, то каковы женщины той земли? Верно, бегают они по лесам, точно лани, одетые лишь в плащ из собственных волос?”
(Дикий, свирепый, неодетый и - видимо - нецивилизованный. В общем, "низкорожденные смертные" из прошлого загиба опять заходят в чат.)
Итого, трусы - предатели - убийцы родичей - не родичи - - захватчики - узурпаторы - шпионы - господин рабов (самими "рабами" ругаются реже). Темный эльф, низкий смертный, нолдо. не нолдо, далее везде.