Вы не вошли.
Давайте перетрем за произведения Толкина, аноны.
§ 28 «Что за просьба у тебя к королю Тинголу?» - спросил Белег мальчика. «Я хочу быть командиром его витязей, повести их против Моргота и отомстить за отца», - ответил Турин. «Может случиться и так, когда ты подрастешь», - сказал Белег. «Ибо хотя ты еще мал, у тебя есть задатки доблестного мужа, достойного наследника Хурина Стойкого, равного ему, если это возможно». Ибо имя Хурина почиталось во всех землях эльфов. Поэтому Белег с радостью стал проводником путников и провел их через границы Скрытого Королевства, которые ранее не пересекал ни один смертный, кроме Берена.
§ 29 И так Турин предстал, наконец, перед Тинголом и Мэлиан; и Гэтрон передал им на словах послание Морвен. Тингол приветил их и посадил Турина к себе на колено в честь Хурина, самого могучего из людей, и Берена, родича мальчика. И все, увидевшие это, изумились, ибо то был знак, что Тингол взял Турина в приемные сыновья, а в те дни короли так не поступали. «Здесь, о сын Хурина, будет твой дом», - сказал он, - «и ты будешь считаться мне сыном, хотя ты из рода людей. Мы научим тебя мудрости, что находится за пределами знаний смертных, и вложим оружие эльфов в твои руки. Может быть, придет время, когда ты вновь будешь править землями своего отца в Хитлуме; но живи пока здесь в любви».
Тингол, конечно, морально подрос
то был знак, что Тингол взял Турина в приемные сыновья, а в те дни короли так не поступали
Возникает вопрос, а кто поступал.
Возникает вопрос, а кто поступал.
Элронд.
Посланцы приносят дары и надо отдариться обратно.
§ 30 Так началась жизнь Турина в Дориате. На некоторое время с ним остались его стражи, Гэтрон и Гритрон, хотя они стремились вернуться к Морвен, своей госпоже. Но Гритрона поразили старость и болезни, и он остался с Турином до самой своей смерти; а Гэтрон ушел, и Тингол послал с ним сопровождающих, дабы вести и охранять его, и они несли послание Тингола Морвен. Наконец, они прибыли к дому Морвен, и когда она узнала, что Турин с почестями принят в чертогах Тингола, печаль ее уменьшилась. И эльфы также принесли ей богатые дары от Мэлиан и предложение вернуться с ними в Дориат. Ибо Мэлиан была мудра и прозорлива, и так надеялась она отвести зло, что замыслил Моргот. Но Морвен не желала покидать свой дом, ибо сердце ее не переменилось, а гордость все еще была велика; более того, Ниэнор была младенцем. Поэтому, поблагодарив эльфов, она отпустила их, одарив последними оставшимися у нее золотыми вещицами, скрыв свою нищету; и она велела им отнести Тинголу шлем Гумлина. И се! Турин постоянно высматривал возвращение посланцев Тингола; и когда они вернулись одни, бежал в лес и рыдал там, ибо он знал о предложении Мэлиан и надеялся, что Морвен придет. Такова была вторая из печалей Турина.
Абсолютно всех, кто не слушался советов Мелиан, хочется бить по голове лопатой! Приходи в Дориат! Не бери стрёмный меч! Думай перед тем, как говорить!
Приходи в Дориат!
Кто-то, может, и сходил бы на консультацию, но вход по пропускам
Кто-то, может, и сходил бы на консультацию, но вход по пропускам
Вон, Морвен прямо пригласили, а она — нет, не пойду!
Кстати, о Мелиан. То есть, вообще о другом. В Дориате она сделала Валинор в миниатюре, относительно безопасное пространство внутри и пиздец, который вне её власти, снаружи. Но, блин, она там была единственная слабая женщина-айну, это абсолютный максимум её возможностей, а те 14 лбов в Амане?.. И ведь в отличие от тех, она хотя бы дело говорила, зря не слушали. Всё-таки, живя в шкуре эрухини, она понимала чуть больше, или просто сопереживала чуть больше, чем те 14 лбов и бессчётное количество майар.
Срач вроде закончился, но я довыложу, там немного осталось.
§ 31 Когда посланцы принесли ответ Морвен, Мэлиан была тронута жалостью, прозрев ее думы; и поняла королева, что нелегко отвести судьбу, провиденную ею. Шлем Гумлина передали Тинголу. Он был выкован из серой стали и выложен золотом, и на нем были выгравированы победоносные руны. И была в том шлеме сила, что хранила владельца от ран и смерти, ибо меч, ударивший шлем, ломался, а стрела – отскакивала. На верхушке шлема в насмешку было помещено изображение головы Гломунда Дракона, и часто побеждал Гумлин, надевая его, ибо всякого, кто видел этот шлем над головами сражающихся людей, охватывал страх. А люди Хитлума говорили: «У нас есть дракон более достойный, чем в Ангбанде». Этот шлем был сработан Тэльхаром, гномом-кузнецом из Белегоста, что прославился своими творениями. Но Хурин не носил его из почтения к отцу, дабы не потерять и не испортить - так высоко ценил он наследие Гумлина.
§ 32 В те времена глубокие оружейные Тингола в Менегроте были наполнены доспехами и оружием; кольчугами, похожими на рыбью чешую и сверкающими, как вода под луной; мечами и топорами, щитами и шлемами, сработанными Тэльхаром или его учителем, старым Зираком, или самими эльфами, чье искусство еще оставалось непревзойденным. Ибо многие вещи, что получил король в дар, прибыли из Валинора и были сотворены самим Фэанором, чье мастерство не превзойдет ни один искусник до самого конца мира. И все же Тингол принял шлем Гумлина, как будто кладовые его были скудны, и произнес учтивые слова, сказав: «Горда должна быть та голова, что будет носить этот шлем, который носил Гумлин, отец Хурина».
§ 33 Тогда пришла ему на ум мысль, и он призвал Турина, и сказал ему, что Морвен посылает сыну могущественную вещь, наследие его предков. «Прими же ныне Драконью Голову Севера», - молвил он, - «и когда придет время, носи ее с честью!» Но Турин был еще слишком мал, чтобы поднять шлем, и оставил его без внимания из-за печали в сердце.
Вторую сторону уже лет сто обелял канон и фандом, к этому нечего больше добавить, можно только попробовать восстановить равновесие. Кто-то же должен постоять за героев войны.
А, узнаю брата Колю с героями войны и памятниками
его сложно любить со стороны
Почему? Он благородный и обходительный с женщинами, заступается за слабых.
То есть, вообще о другом. В Дориате она сделала Валинор в миниатюре, относительно безопасное пространство внутри и пиздец, который вне её власти, снаружи.
Пиздец снаружи сделала всё-таки не Мелиан .
Он благородный и обходительный с женщинами, заступается за слабых.
И по-эльфийски красивый, к тому же. Эльфы органически тянутся к красоте, а люди - ну, можно не пояснять)
Тингол, конечно, морально подрос
О да, искренне уважаю его в этом моменте.
Отредактировано (Сегодня 14:25:06)
И по-эльфийски красивый, к тому же.
И похож на благородного нолдо.
Отредактировано (Сегодня 14:25:26)
§ 34 Девять лет Турин прожил в чертогах Тингола; и в то время тоска его уменьшилась, ибо Тингол собирал вести из Хитлума как только мог, и от Морвен к ее сыну и обратно ходили иногда посланцы. Так Турин узнал, что положение Морвен улучшилось и что сестра его Ниэнор растет красавицей, цветком среди дев туманного севера. И он отчаянно желал увидеть ее.
Пиздец снаружи сделала всё-таки не Мелиан
Да, поэтому там написано "пиздец снаружи вне её власти"
И по-эльфийски красивый, к тому же. Эльфы органически тянутся к красоте, а люди - ну, можно не пояснять)
Турин ещё очень харизматичный и умеет зажигать аудиторию своим энтузиазмом. Как Феанор.
§ 35 Тем временем Турин рос, и еще юношей стал он высок ростом по меркам людей и превзошел эльфов Дориата; и прославился он своей силой и доблестью в королевстве Тингола. Многое узнал он и стал мудр и искусен в ремесле; но не было ему удачи, и часто сделанное им выходило плохо, и он не достигал желаемого. Нелегко Турину было и завоевать дружбу, ибо он был печален, а юность его омрачилась горем. В ту пору исполнилось ему семнадцать лет, и на пороге возмужания был он силен и искусен во владении любым оружием, а также умело сплетал слова в песни или рассказы на языке нолдор или Дориата;
но в его словах и творениях не было радости, и мрачно размышлял он над поражением народа Хитлума.
мело сплетал слова в песни или рассказы на языке нолдор или Дориата;
То есть у него тоже был поэтический талант, как у кузена?
§ 36 И еще глубже стала его печаль, когда девять лет спустя перестали приходить вести из дома; ибо Моргот распространил свою власть на землю Хитлума, и несомненно, он знал многое о всех деяниях родичей Хурина и не препятствовал им, дабы замысел его свершился. Но сейчас для исполнения этого замысла он повелел зорко следить за всеми перевалами в горах, так что никто не мог выйти из Хитлума или войти в него; и орки заполонили истоки Нарога и Тайглина, и верхнее течение Сириона. Так и случилось, что однажды вестники Тингола не вернулись, и он более не желал никого посылать. Он всегда неохотно позволял своим подданным уходить за пределы охраняемых рубежей, и не мог он выказать большей милости Турину, чем посылая сквозь множество опасностей вестников к Морвен.